Никто, кроме тебя - Андрей Воронин

Ради заработка он, конечно, не угонял машины таким образом. Делал дело ночью, иногда вскрывая гараж. Днем он пару раз выкинул номер – прокатиться и бросить. Вот и сейчас хотел ограничиться тем же самым.

Около бутика известной фирмы ему пришелся по вкусу крупногабаритная “вольво”. Но на машине стояла какая-то необычная система – Ворона селезенкой почувствовал, что “открывалка” не сработает и, как только он возьмется за ручку, взвоет сирена.

Редкий случай. Может, не стоит сегодня искушать судьбу? Нет, если дело касалось кражи или угона, Ворона никогда не отступался. Не эта, так другая. Хотя бы “опель-вектра” – и цвет неплохой и ухоженная, прямо сияет.

На этот раз противоугонная система поддалась. Пульт Вороны работал дистанционно, начиная с пяти метров. Он не торопился подходить к автомобилю ближе, следил за охранником, изнывающим на солнцепеке.

На стоянку медленно вкатывалась очередная машина. Осталось только одно свободное место – едва втиснуться. Охранник подбежал помочь, сориентировать водителя: сантиметр вправо или влево мог закончиться царапиной.

Самое время действовать. Расслабленной походкой Ворона подошел к объекту. Вот он уже в седле – приятно, черт возьми, пахнет в этом салоне: хвойный ароматизатор. Движок хороший, с первых звуков ясно. Он-то, Ворона, никого не заденет, за него можно не беспокоиться. А этот лопух все еще машет – правее, левее. Салют, ребята, приятно было познакомиться.

Настроение поднялось, он включил радио и выкручивал руль правой рукой, левой прищелкивая в такт музыке. Только бдительности не терять, побыстрей свалить из центра, где полным-полно гаишников.

Только сядешь за руль, сразу видишь все по-другому. Замечаешь, как переходят улицу. Внимательнее приглядываешься к женскому полу. Сплошные крайности: “халашки” с кривыми ногами и отвислым курдюком, юные красавицы, рядом с которыми притормаживают “мерседесы”. Тоненькие, с вьющимися черными волосами, такую обнять страшно – вдруг сломается?

Ворона благополучно выкатился на бывшую Завокзальную – тихую, тенистую, абсолютно провинциальную улочку недалеко от центра. Вдруг в дальнем конце улицы послышалось стрекотание разгоняющегося мотоцикла. За ним? Здесь в городе очень мало любителей такого транспорта. Может информация об угоне уже поступила?

Прибавив скорости, Ворона выскочил на перекресток, начал уже выворачивать руль, когда увидел машину зловещей для него раскраски. Выкрутил в обратную сторону, выкатился на тротуар, к счастью, пустой на этом отрезке. Зацепил бампером газетный киоск – вроде бы легкое касание, а стекла у того посыпались.

Проскочил или нет? Свернул раз и еще раз – вогнал машину в тесный двор, визгнул тормозами, опрокинув мусорный ящик. Выскочил, не захлопывая за собой двери. Двор проходной, отсюда можно попасть на другую, людную улицу. Кто-нибудь из жильцов подскажет, куда он побежал, но вряд ли гаишники станут проявлять рвение в поисках. Тачка для них важнее.

Ну что, взбодрился? Адреналин хлынул в кровь, треволнения насчет пятидесяти штук показались преувеличенными. Приезжий, похоже, в самом деле, хотел помочь, предостеречь. Надо поддерживать с ним контакт – он будет знать, если розыски приведут к чему-то определенному.

Хорошо бы вообще сконтактировать с таким мужиком. Они бы отлично дополняли друг друга и оба остались бы в выигрыше. Ловкость часто требует подкрепления силой и наоборот.

– На всякий случай, если менты прицепятся, никаких лишних слов про меня, про гостиницу, – предупредил Шаин-мюэллим. – Приехал из России, ищешь сестру двоюродную, и точка. Заберут в участок – не переживай. Стой на своем, и я тебя быстро вытащу, в течение суток.

– А если свидетели меня опознают?

– Не катался ты ни на каком катере и знать ни о чем не знаешь. Да кто захочет тебя опознавать? Называть приметы все горазды. А вот ткнуть в человека пальцем – дело другое. Можно нарваться на неприятности.

– А у меня новости хорошие и не очень. Нашел сестричку, только она не испытывает сильного желания со мной общаться. Чисто в рамках вежливости, все равно как с чужим. Мы ведь с ней раньше мало виделись, друг друга почти не знаем.

– Все равно, – Шаин-мюэллим неодобрительно покачал пегой, с пятнами седины, головой, – даже дальнего родственника надо принимать по первому разряду.

– Короче, толку с нее никакого, хорошо хоть с ночлегом у меня теперь нет проблем.

Выйдя в фойе после недолгого общения, Комбат заметил через толстое витринное стекло такси со знакомыми номерами. Кажется, этот обслуживал арабов. Ничего удивительного – наверняка город поделен, как и в Москве. Кто-то возит клиентов по трассе город – аэропорт, кто-то сшивается у вокзала. Другие здесь, на стоянке, возле гостиницы.

Рублев приблизился к машине. Не стал нагибаться, а постучал по капоту согнутым пальцем, как стучат в дверь. Водитель высунулся.

– Как жизнь?

В глазах таксиста мелькнула неуверенность. Кто этот русский? Почему разговаривает с хозяйским видом?

– Шаина знаешь? – Комбат помог таксисту сориентироваться.

– Конечно, дорогой. Он в курсе, что я здесь работаю.

– Работай-работай. Никто тебе мешать не будет, – обойдя вокруг машины, Рублев показал, чтобы ему открыли дверь.

Таксист мог бы перегнуться и приоткрыть правую от себя дверцу. Но он предпочел выйти наружу, забежать перед Комбатом и подобострастным жестом пригласить его сесть.

– Клиенты не обижают? Никто возникать не пробовал?

– Что вы, здесь солидный публика.

– Публика разная. Вот, например, ты совсем недавно двух арабов увозил, после сытного обеда в здешнем кабаке.

На лице водителя отразилось изумление, он и не предполагал, что за ним уже давно следят.

– Я не знал, никто не предупредил…

– Куда ты их отвез?

Водитель подвигал кожей на лбу и назвал один из микрорайонов. Пустился в уточнения, но Рублев прервал его:

– Лучше покажи.

– Как скажете.

– Только лично Шаин-мюэллиму можешь отчитаться, если спросит – больше никому.

– Обязательно. Я такой человек: если мне предупреждали, я делаю. Ни одна душа кроме…

– Ладно-ладно, – махнул рукой Рублев, и торопливое, словоизвержение мгновенно прекратилось, словно жужжавшая в салоне муха нашла где приземлиться.

Некоторое время ехали молча. Комбат удивлялся здешним правилам дорожного движения. Красный свет считался просто предупреждающим сигналом: по нему сбрасывали скорость и кидали взгляд направо-налево. Если по другой, перпендикулярной улице движется транспорт в пределах десятка метров, то надо уступить. Если нет, чего, собственно говоря, ждать – дави на газ и проскакивай перекресток. Пешеходы вообще никого не волновали, они найдут способ решить свои проблемы.

Вспомнился дальнобойшик, подвозивший его не так давно по российской подмосковной трассе. Мужик лет пятьдесят, пустился в воспоминания. Среди прочего упомянул о прежних командировках на Кавказ – еще на обычной бортовой машине. Как-то в Кутаиси остановился он на красный свет и видит недовольного гаишника в белом шлеме. “Чего стоишь? – Зеленого жду. – Проезжай, слушай, людям мешаешь!”…

– Что-нибудь интересное заметил, пока вез?

Водитель опять задвигал кожей на лбу и виновато улыбнулся.

– Что я понимал? Ничего не понимал! Как молитва читали, помню.

Рублев помнил, что всякий молла говорит молитвы на языке оригинала – арабском. Зная их наизусть, последний частенько имеет только самое общее представление о смысле.

– Не дует? – забеспокоился таксист. – Я тогда свое окно закрываю.

– Ничего, как раз сквознячок.

– Сигареты? – из уважения к пассажиру таксист вскрыл новую пачку. – Не подделка, настоящий.

– Манатами заплатили или валютой? – поинтересовался Комбат, по армейской привычке разминая сигарету пальцами.

– Манатами, – собеседник с грустью выдохнул и махнул ладонью, чтобы дым его сигареты не обеспокоил уважаемого человека. – Наши бакинцы бывает два счетчика кинет, бывает три. А эти заграничные все скупые. Я только в плюс попадаю за то, что клиентов около гостиницы долго не ждешь…

– Смотри, остановишь заранее, метров за сто, – перебил пассажир.

– Я видел точно, куда зашли – жилой дом, семь этажей.

«Снимают квартиру? – подумал Рублев. – С чего это так далеко забрались?»

Когда прибыли на место, полез в карман, но водитель отстранил его руку.

– Какие деньги? Для меня большой честь.

Глава 6

Около часа Рублев не выпускал из виду подъездные двери и балконы. На бойком месте, у въезда во двор стояла будка обувного мастера. Тот радостно подтвердил, что Комбатовы подошвы желательно подновить. Если клиенту нужен срочный ремонт, можно отложить в сторону другую работу.

Комбат сидел в обрамлении развешанных по стенке шнурков, вдыхая запахи кожи, резины и обувного крема. Он заметил женщину в белом платке, выглянувшую на балкон, чтобы забрать оттуда пластмассовое ведро.