Двухколесное счастье (СИ) - Рыбкина Изольда

- Конечно, хорошо, - продолжает свою речь безэмоциональная Каринэ. – У девушки высшее юридическое образование и красный диплом она получила не за красивые глаза. Хотя они у неё действительно такие, не так ли, брат?

- Думаю, что красота в глазах смотрящего, - философски изрекает Давид. - Но, я согласен с тобой, Татевик очень красивая девушка.

Вот теперь мне вдвойне стало интересно, кто эта загадочная краснодипломница. А главное – кем она приходится Давиду.

- А еще у Татевик очень хороший вкус и чувство меры. Ей бы давать уроки по стилю. Многим бы пригодилось…

А это камень в мой огород. Хотя… предыдущие тоже не мимо летели.

- Каринэ, не считаю, что обсуждать человека в его отсутствие – это хорошая идея, - мягко осекает сестру Давид. А я сгораю от обиды. Мне прямо сказали, что я глупая, нехозяйственная, да еще и вкус у меня отсутствует… Прекрасно.

Остаток времени я молчу, практически не слушая, о чем говорят вокруг. Я просто жду, когда это всё закончится и Давид отвезет меня домой.

Наконец-то этот миг настает. Нас провожают до машины родители и младшая сестра Давида. Мама парня уже не пытается натянуть улыбку, но и волком на меня не смотрит. Похоже, я потеряла для неё всякий интерес.

- Хорошей дороги, сынок, - говорит Мариам, обнимая Давида, а мне даря снисходительный кивок.

- С Богом! – обняв сына, вдруг дает напутствие отец и крестит нас, что меня очень удивляет.

- Ждём вас с Татевик на ужин в выходные, - звучит уже вдогонку от матери, когда мы трогаемся с места.

Последняя фраза так и повисла между нами.

Молчали мы почти до самого моего дома. А когда остановились у подъезда, и я уже собралась выходить, Давид вдруг поймал мою руку и потянул на себя.

23.

Крепко, но нежно обхватившая моё запястье рука заставила задержаться в машине против моей воли. Наверное, если бы сейчас проводилось голосование на выборы человека, с которым мне хочется сейчас разговаривать, Давид был бы в списке кандидатов предпоследним. Отобрать у Мариам Генриховны пальму первенства в этом состязании вряд ли кому-то удастся.

- Асья… - где-то в горле у меня, похоже, заблудился воздух, иначе, почему я не могу сделать нормальный вдох? – Сегодняшний день… - Давид говорит отрывисто, словно подбирая слова, хотя раньше я за ним подобного не замечала. – Я хотел, чтобы он прошел совсем иначе… - вдох, заблудившийся в горле и вставший комом, очевидно, решил выйти через уши – другого объяснения этому шуму я просто не могу найти. – Прости меня, Асья… Моя мама… Да и сестра… В общем, я не должен был… Ты такая…

Блин, дальше вообще ничего не слышно. Не могу больше справляться со своим состоянием.

- Давид, прости, - обрываю парня на полуслове. – Тебе не за что извиняться. Всё нормально, - забираю свою руку из его теплой ладони. – Я благодарна тебе за помощь. Даже не знаю, как смогу оплатить тебе то, что ты сделал для меня, - на этих словах Давид меняется в лице, глаза возмущенно вспыхивают. И тут я вдруг понимаю, что он наверняка обидится на мои слова. Это понимание подкидывает совершенно неожиданную идею: - Я обязательно всё тебе верну. Но больше мне от тебя ничего не нужно. Не стоит увеличивать мой долг перед тобой. Прощай.

Выхожу из машины под оглушающие удары собственного сердца. Давид меня не держит и ничего не говорит вслед. Наверное, так даже лучше.

Не успеваю дойти до подъезда, как белая ауди уже поворачивает за угол дома. Останавливаюсь, чтобы в последний раз посмотреть на того… кого больше не увижу. Давид сидит прямо, даже проезжая мимо меня, не поворачивает головы.

Ну, вот и всё. Это закономерное завершение изначально тупиковых отношений. Мы из разных миров, которые по какому-то странному стечению обстоятельств вдруг пересеклись. На тыльную сторону ладони, лежащей на дверной ручке, падает капля. За ней другая. И лучше бы это был дождь…

***

Вот и пятница. Вчера, чтобы отвлечься от мыслей о Давиде, которые почему-то всё время сопровождались несанкционированными слезами, я закончила ремонт. Сегодня остается только всё вымыть, расставить по местам мебель и разложить вещи. Сущие пустяки! Нет, конечно. Но мысль о том, что я буду очень занята, меня радует.

- Ась, что у тебя случилось? – испуганно восклицает Ника, как только мы встречаемся в коридоре перед аудиторией. У этой девушки удивительная способность – она очень внимательна к людям и хорошо считывает малейшие изменения в настроении.

- Всё хорошо, просто допоздна вчера обои клеила, вот и не выспалась, - говорю максимально расслабленно, настойчиво натягивая на лицо улыбку.

- Очень бы мне хотелось верить, что это так… - скептически хмыкает Ника. – Может, всё-таки расскажешь? – с надеждой в голосе произносит подруга, но я только отрицательно машу головой. – Вдруг я помочь смогу? – последняя попытка что-то из меня вытянуть проваливается, когда я перевожу тему.

- Помочь сможешь: мне нужно вещи перенести и расставить по местам. Если у тебя сегодня будет время после пар…

- Договорились, - улыбается Ника.

- Спасибо, - отвечаю взаимностью. – Кстати, ты мне обещала адрес Марио написать в сообщении. Завтра уже вечеринка, а я не знаю, куда заказывать такси.

- Ну Аська! – Ника расстроенно подкатывает глаза. – Я надеялась, ты подумаешь и откажешься от этой идеи…

- С чего бы мне отказаться!? – равнодушно веду плечами, будто не понимаю, о чем она говорит.

- Как это «с чего»? Разве вы с Давидом…

- Мы с Давидом – что? У меня Давидом ничего нет, не было и не могло быть никогда! – мне хочется поставить точку в этом вопросе, чтобы больше не слышать от подруги напоминаний о нём. – Мы слишком разные. И у нас совершенно разные… Да всё у нас разное!

- Что-то случилось, что ты так говоришь, да? – Ника заглядывает в глаза, пытаясь там прочитать то, что я никогда не произнесу вслух.

- Случилось то, что мы с Давидом не пара. И наша случайная встреча вообще не должна была произойти.

- Ладно, - вдруг вспыхивает подруга, - Давид тебе не пара. А Марио – пара?

Странно, но у меня ни разу не возникло такого вопроса. Как-то априори я считала, что Марио мне ровня. Сейчас я задумалась: у итальянца ведь тоже довольно обеспеченная семья, наверняка там тоже свои устои… Но почему-то сейчас я вижу его одним из многих. Одним из всех остальных. Тех, в числе которых нет только Давида… Да, я не подхожу одному только Давиду в целом свете. Все остальные, кем бы они ни были, кое-как вписываются. Всё потому, что они все не ОН.

- Ник, напиши адрес, - игнорируя вопрос и возмущенный взгляд, протягиваю ей листок и вхожу в аудиторию, которую открыли нам как раз перед самым звонком на занятие.

24.

Сильные руки снова сомкнулись на моей талии. Меня крепко прижимают спиной к торсу. На этот раз я чувствую всё еще острее. Этот сон повторяется. Только теперь я абсолютно уверена, кто так заботливо и уверенно меня обнимает.

Давид.

Я чувствую его парфюм, который проникает в каждую клеточку моего тела. Я вижу его кисти, пальцы, которые уже не смогу спутать ни с какими другими. Мне безумно хочется посмотреть в его глаза… Услышать свою имя из его уст. Прямо сейчас.

- Давид, - шепчу я, задыхаясь от нетерпения. – Давид…

Я жду, что он повернется. Вернее – меня повернет к себе лицом. Но вместо этого происходит то, чего я совсем не хочу. Хватка на талии ослабевает. Я уже не чувствую прикосновения ладоней. Хочу схватиться за ускользающие руки, но не могу пошевелиться. Меня охватывает паника – я всем своим существом чувствую, как теряю Давида. Он уходит.

- Давид! – кричу изо всех сил, но голоса не слышно. – Не уходи! – задыхаюсь этим криком.

И просыпаюсь.

Подушка под моей головой мокрая. По моим щекам стекают слезы, а горло словно сжато спазмом. Сердце заполошно колотится, и в голове сплошной шум, в котором по-прежнему звучит этот немой крик «Не уходи!».