Демитрикая. I - Андрей Ра

Вон, вон, ВОН ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!!! Тьфу, да что за утро пошлое такое.

– Доброе утро, точнее день. Вода замечательнейшая, советую немедленно принять душ, – послышался голос Эммилии слева.

Она как раз вышла из душевой комнаты. Прикрыв все свои прелести полотенцем, в принципе я почти не расстроился. Опять?! Не расстроился.

– Снимай одежду, я отнесу её в стирку, в шкафу есть запасная. Примешь душ и спускайся в общую залу, я скажу трактирщику, что бы тебя накормили, много не пей, я хочу убраться отсюда дотемна.

Чорт! Много пить нельзя, а я что алкаш что ли, чтобы мне запрещать много пить и не подумаю даже. Блин теперь ещё больше хочется надраться.

– Э… а ты не забыла, что я на солнечном свете получаю хороший загар?

– Не волнуйся, это я беру на себя, – спокойно ответила она.

– А к чему такая спешка? – поднял я вопросительно бровь.

– Этот жук, что владеет таверной, долго молчать не будет, к нему уже приходили стражники утром. Наверняка пообещали неплохое вознаграждение, если он вдруг что-то вспомнит.

– А зачем есть то? Больно часто едим, ты же сама говорила… – начал разглагольствовать я.

– Стоит поесть, – не дожидаясь конца моей мысли, ответила Эммилия. – В следующий раз неизвестно, когда сможем поесть. Например, когда мы встретились в холмах я не питалась простой пищей примерно дней двадцать.

Аргументировала, что надо я спорить не стал, разделся и пошёл в душевую. Я ждал худшего, но никаких бочек и кадушек не было, реально была душевая, такие на дачах строят, комнатка метр на метр, вверху краник для воды, внизу дырка для её слива. Вода была тёплой, судя по всему сейчас где-то полдень, и солнце успело её нагреть. Я поднял мочалку, точнее тряпичный мешочек с чем-то твердым, но гибким внутри, мыло было не предоставлено, но и без него я отмылся. Поблаженствовав под тёплыми струями воды. Выглянув из-за ширмы, нашёл полотенце. В комнате никого не было, но всё равно я прикрылся ради приличия, мало ли, кто войдёт ещё, а я тут расхаживаю, сверкая достоинством. Запасной одеждой была льняная рубашка огромных размеров и такие же штаны. Подвязав всё подвязками, что там же лежали. При этом, отметив в зеркале, как нелепо выгляжу, такой крестьянин с наглой аристократической рожей, хотя не, так я и должен выглядеть.

– Чёт щетиной я зарос, – пробурчал я зеркальному себе. – Ещё немного и на меня так борода нападёт, над бы что-то с этим делать, – ухмыльнувшись я вышел из комнаты.

Общую залу освящало только одно окно, и я сел подальше от него.

– Добрый день господин вы желаете поесть или выпить? Сегодня замечательный борщ сама готовила, – с улыбкой проговорила девушка, подошедшая ко мне.

В зале я заметил ещё несколько таких же девушек, наверное, официантки или дочери трактирщика, потому что все были на одно лицо. С круглым и оливковым лицом, приличной стройности фигурой, такие гарные дивчины.

– Да, давай свой борщ, – буркнул я.

Где вообще меню?

– Есть ещё свежие лепёшки, а что будете пить, – не отставала девушка и не прекращала улыбаться.

– Да с коммерцией и разводом клиента у них всё в порядке, – Подумал я, а в слух сказал. – Ну, хорошо тащи ещё пару лепёшек, а с питьём потом решим.

– Сейчас господин.

Последний раз, улыбнувшись, она, умчалась на кухню, а я принялся изучать сидящих в зале.

Трактирщик такой добротный дядька за стойкой с кем-то яро спорил, в углу у двери стену подпирал амбал с побитой, но довольной рожей, вышибала, наверное. Ещё здесь сидело с десяток обычных людей, меня заинтересовала кучка гномов, что сидели за соседним со мной столом. Ну, так я себе их и представлял бородатые толстые коротышки с топорами, баграми и удочками. Удочки и багры? Что-то их не в ту степь унесло или я стереотипно мыслю? Один из них, кстати был негр.

– Хе, гномонегр прикольно, откуда у них там пигментация то? – задумался я, усмехаясь.

Вдобавок ко всему этому у некоторых были раскрашенные волосы в синие и зелёные тона. Ну не, а что такого? Неформалы явно. Топоры и кирки не комильфо, даёшь багры с удилищами, ломай систему иди против стереотипов, не будь серой массой как все.

Я сразу потерял к ним интерес, когда передо мной появилась еда. В миске был самый настоящий борщ, такой красный с капустой и мясом, рядом кусок хлеба – божественное блюдо. Лепёшки же были обычными блинами, толстыми маслянистыми.

О, официант, что это у вас салфетки такие жирные. Напрасно это вы батенька рожу блинами вытираете.

Ещё немного подумав, я решил, что данная шутка будет не актуальна, а как же я мог всё это разыграть с чувством и экспрессией. Ну да ладно.

– Шикарно! Слушай, а у вас молоко есть и там варение, мёд какой нить? – спросил я, не скрывая восторга.

– Конечно, есть господин, принести? – расплылась в улыбке ещё больше девушка – официантка.

Я кивнул, и она убежала, а я принялся поглощать еду, с борщом я быстро расправился и взялся за блины. Надеюсь своими кулинарными изысками тут я Эммилию не разорю. За то никакого алкоголя, здоровый полноценный завтрак, ну почти здоровый. Эх, мля пронесёт потом как фанеру над Парижем, когда молоко с борщом встретятся.

– Мать моя гномиха! – проорал один из гномов, и все залились ржанием.

– Или гном, – не думая, произнёс я на автомате, беря следующий блин.

Гномы стихли, а тот, кого я оскорбил, встал из-за стола. Возможно, гномов и здесь тоже достают тем, что они голубки. Бабы у них бородатые и друг друга путаю они в темноте. Если это так, то дело моё совсем плохо.

– Повтори, что ты сказал? – заорал на меня гном, откидывая в сторону мой завтрак вместе со столом.

Я застыл с блином у рта лишь на секунду, пришлось отпрыгнуть в сторону чтобы не получить по башке пудовым кулаком. Приземлился я возле вышибалы, к моему счастью тот видел, что гном первый начал, он улыбнулся, и в его улыбке не хватало нескольких зубов.

– Разбирайтесь на улице, а ты почтенный заплатишь за сломанную утварь.

С этими словами вышибала направился к двери, чтобы вышвырнуть меня. Вот жеж сыкливая тварь, а где гному по щам втащить и посоветовать сидеть тихо? Какого хрена все шишки мне? Тебе за что платят? Не ждите теперь от меня пяти звёзд за обслуживание.

– Э… Эй! Стоять, стой бл… – запротестовал я, вышибала ноль внимания, и тогда я обложил его исконно русским трёхэтажным матом.

Это, конечно же, сработало, только ненадолго, амбал остановился, занес руку для удара, но в этот момент покачнулся и упал.

– Говорят же, стой, значит надо стоять. Никакой учтивости, – сказала Эммилия бесчувственному телу вышибалы. – А вы хотите подраться? – обратилась она ледяным тоном к гному.

– Ладно, не стоит извинений, прощаю на первый раз, всё-таки я ем. Нет смысла марать руки, – озлоблено надулся гном и пошёл к трактирщику, который стал орать таким же благим матом, как и я, мгновение назад.

Мы вернулись в комнату, и я рассказал Эм о случившемся происшествии.

– Ты не виноват, это гномы вечные психопаты. Гормоны заиграли.

– Не понял, а причём тут гормоны?

– При магическом истощении повышается уровень гормонов, соответственно повышается возбуждение.

О вот и вселенская тайна магического истощения открывается мне, а то я что-то совсем про это забыл.

– Ну да! Только всё равно не понял.

– Гномы единственные существа, которые фактически не восприимчивы и не способные к магии, она у них всегда в минусе, так сказать.

– То есть у них вечное истощение? – перебил я спутницу, и дождавшись кивка, продолжил. – Всё равно не понял.

– Да что не понятного то? У них повышенный уровень гормонов им надо их выплёскивать, а как? Там уже либо секс, либо хорошая драка, поэтому они такие дёрганые, как психи.

– А! – протянул я.

Хотел сказать опять, что ничего не понял, чтобы прибавить комичности ситуации, но решил не доводить Эммилию.

– Вот одежда высохнет через час, тогда и двинем. Я уверена, трактирщик сдаст нас при первой возможности. Так что выбор не велик.

– Первое мне показалось, вы с ним неплохо общаетесь, у тебя здесь личная комната.

– Конечно, это пока платишь ему денежки, но я не миллионерша, а комната просто моя любимая, от гномов подальше. Так же если ты не заметил тут два боковых окна, что упрощает побег в непредвиденных обстоятельствах. Что второе?

– Второе через час солнце будет ещё высоко, я же крякну, как селезень на рассвете.

– Я об этом позаботилась. Держи, надень.

Эммилия протянула мне стальной обруч-браслет, я надел его на левую руку и вопросительно поднял бровь.

– Отойди.

Я еле-еле успел отпрыгнуть от окна, которое она распахнула.

– Попробуй выйти на свет.

Я аккуратно в лучших традициях «Том и Джерри» выставил пальчик в луч света, после чего вышел весь, я не обжёгся, но было как-то не по себе. Так лёгкий зуд кожи, на которую солнце попадало.