Женщина-дьявол - Эдгар Уоллес

Она попыталась утвердительно кивнуть головой.

Дверь тихо закрылась за ней. В комнате находилось двое. Ее унесли в спальню и положили на кровать.

— Вы кричать — вас убить! — снова повторил голос.

Лесли почувствовала, что ее шея свободна.

— Я не буду кричать, — пробормотала она.

— Вы кричать, я перерезать вам горло.

— Я не буду кричать. Можно мне встать?

— Вы тихо сидеть на стул, — незнакомец взял ее за руку, повел в столовую и усадил в кресло.

В полумраке Лесли начала различать обоих мужчин. Оба были маленького роста, желтолицые и широкоплечие, в их стиле Лесли уже успела убедиться. Один из них вышел из комнаты и вернулся с третьим сообщником. Они о чем-то тихо говорили на незнакомом языке. Третий снова исчез. Двое других молча уселись на ковер у ног Лесли…

— Я немного говорить по-английски, — сказал первый. — Прошлой ночью Дига Нагара хотел убить вас. Сегодня он не хотеть убить.

— Что вы со мной сделаете?

— Сейчас идти в автомобиль. Если по дороге говорить — я перерезать горло.

— Вы говорите все о том же. А что будет потом?

— Вы увидеть.

Третий вернулся. Очевидно, он был главарем желтолицей шайки. По его приказу двое других бесшумно исчезли, и он занял их место.

— Не бойтесь, с вами ничего не случится, если вы нам не будете мешать.

К ее большому удивлению, он свободно говорил по-английски.

— Вы нужны моей госпоже, — пояснил третий.

— Кто ваша госпожа?

— Я не буду отвечать на вопросы, мисс. Успокойтесь, вам нечего бояться. Прошлой ночью я хотел вас убить. Но сегодня мне приказано увезти вас. Теперь дом охраняется полицейскими. Как только их бдительность ослабеет, мой друг подаст знак, и мы выйдем отсюда… Если телефон позвонит, не отвечайте…

Лесли посмотрела в сторону окна, где вечер зажигал огни. Автомобили развозили публику в театры… Лесли подумала о том, что вряд ли на одной из сцен Лондона ставят более невероятную драму, чем ту, где сейчас она играет главную роль.

— Вы понимаете, что мистер Колдуэлл вскоре позвонит сюда или приедет? — поинтересовалась Лесли у желтолицего.

Он покачал головой.

— Мы предусмотрели это. — Послали ему от вашего имени телеграмму, что вас вызвали в… я забыл, как называется этот большой город у моря… на западе.

— Плимут? — быстро спросила Лесли.

— Да. До Плимута далеко. Когда Колдуэлл узнает, что вы туда не приехали, вы уже будете в гареме Дига Нагара, великого принца, который умер, но в то же время жив!

Лесли пристально посмотрела на маленького человека, торжественно повторявшего странные слова.

Питер Дейлиш задумчиво шагал взад и вперед по комнате. Он думал о детях, о маленькой Елизавете и о своем сыне, которого он никогда не видел. Все поиски были тщетны. Его ребенок был мечтой, зато Елизавета — реальностью. Он закрыл глаза и увидел перед собою большие, печальные глаза девочки, ее щуплую фигуру. Потом Питер взял лампу со стола и спустился вниз. Он вошел в спальню, поставил лампу на камин и стал осматривать комнату. На кровати лежали платья хозяйки. Рядом стоял четырехугольный черный ящик, и он был приоткрыт. Питер на всякий случай выдвинул его на середину комнаты и поднял крышку… Ящик был наполнен маленькими круглыми пакетиками, перевязанными веревочками. Эти узелки были когда-то белыми, но время и пыль изменили их. Питер с ужасом заметил, что во всех узелках лежали аккуратно сложенные детские вещи, некоторые — из простых, дешевых материй, некоторые — из тонкого полотна, даже шелка. Он развернул один из пакетиков и нашел в нем маленькую детскую ночную сорочку, пару вязаных туфелек и старенький шарфик. К туфелькам была приколота булавкой записка: «Миссис Марз. Мальчик, 10 дней. Корь, девять месяцев».

— Вот и все жизнеописание сына миссис Марз! Корь, девять месяцев! Что-то наподобие надгробной надписи, — горько вздохнул Питер.

Он развязал еще один узелок, надеясь найти что-нибудь о Елизавете. Там лежало платьице из грубого холста, к нему была прикреплена записка со следующими словами: «Молодая девушка по имени Ливей. Коклюш, шесть недель».

Питер рассматривал один пакетик за другим. В каждом читалась трагедия маленького существа.

Наконец он взялся за последний, тринадцатый по счету. В нем лежала ночная сорочка из тончайшего полотна, крошечная рубашонка из фланели и шелковый шарф. На приколотой к шарфу записке было три слова: «Девочка мисс Марты».

Узелок упал на пол, руки Питера задрожали. Он вспомнил полученное письмо: «Дрез поместила твоего сына в хорошее место», — и приписку карандашом: «Прислуга Марты».

Значит, прислуга Марты — миссис Инглеторн?!

Он еще раз осмотрел эти вещи и нашел вторую записку: «Елизавета, девочка мисс Марты».

Колени Питера дрожали, когда он поднимался по лестнице. У себя в комнате он еще раз осмотрел содержимое узелка и вдруг почувствовал непреодолимое желание рассказать о находке Лесли. Он положил узелок с бельем в карман, обвязал шею шелковым шарфом Елизаветы и выбежал на улицу. Он позвонил у дверей Лесли, но никто не отозвался. Окна не были освещены. Он позвонил еще раз. Из соседнего дома вышел какой-то мужчина и подошел к нему.

— Кого вы ищете?

Питер понял, что разговаривает с сыщиком.

— Я хотел бы видеть мисс Моген, — ответил он, — моя фамилия Дейлиш.

— Вот как, вы мистер Дейлиш? Мисс Моген переехала на квартиру шефа-инспектора Колдуэлла. В этой квартире никого нет.

Питер разочарованно поблагодарил сыщика и взял у него адрес Колдуэлла. Он должен во что бы то ни стало поговорить с Лесли. Питер хотел воспользоваться подземкой и уж было направился к ней, но по дороге к станции оглянулся и увидел а течение какой-то секунды свет в окне Лесли. Несомненно, кто-то был в квартире и зажег карманный фонарик! Сыщика уже не было рядом и Питер снова подошел к дому. Неожиданно входная дверь распахнулась. Не раздумывая, Питер, шагнул в коридор и спросил: «Кто здесь?».

О том, что произошло после, он не помнил. Что-то ударило его по голове. Он пошатнулся и упал на колени. Второй удар окончательно свалил его с ног. Кровь текла у него по лицу и окрасила шарф Елизаветы.

Улица была пустынна. В тот момент, когда Питер упал, к дому подъехал автомобиль. Какой-то человек небольшого роста выскочил из дома, что-то неся на руках, вскочил на подножку автомобиля, ловко открыл дверцу и уселся рядом с шофером.

…Автомобиль, не останавливаясь, миновал Пикадилли и завернул в Гайд-Парк. Лесли рассматривала желтовато-коричневые лица своих спутников. У них были узкие глаза, но этим и ограничивалось их сходство с японцами или китайцами. То были, без сомнения, яванцы. Лесли вспомнила: Анита Беллини долгое время прожила на Яве.

— Кто такой Дига Нагара? — спросила Лесли.

— Дига Нагара — единственный, великий, — ответил человек, сидевший рядом с ней. — Он умер, но все же еще жив. Голландцы считают, что его нет в живых.

Ява была голландской колонией, и Лесли в этот миг пожалела о том, что так плохо знает историю и нравы этого острова.

Автомобиль проехал мимо того места, где был найден труп Дрез. Лесли не ошиблась: ее везли в Уимблдон, в мрачное жилище Аниты.

Наконец они подъехали к дому. Дверь закрылась за ней.

— Поднимитесь наверх, — произнес один из яванцев и осветил фонарем широкую, устланную коврами лестницу. Второй яванец взял ее за руку и повел. Лесли не сопротивлялась. Она поднялась по темной лестнице. Спутник Лесли постучал в одну из дверей. Голос Аниты ответил:

— Войдите!

Яванец распахнул перед Лесли дверь, и она очутилась в комнате, служившей, очевидно, будуаром. Стены были покрыты темной, вышитой золотом материей. В этом помещении царил странный, зловещий полумрак. Зеленоватый свет лампы менял все цвета до неузнаваемости.

На диване, поджав по-турецки ноги, сидела Анита Беллини. Жемчужное ожерелье на шее, многочисленные бриллиантовые браслеты на руках. Все эти камни сверкали и переливались на ней как украшения языческого идола. Монокль блестел в полумраке.

— Сядьте сюда, мисс Моген.

Лесли покорно села на одну из подушек, лежавших на ковре, и взглянула в каменное лицо принцессы. Анита стряхнула пепел папиросы.

— Надеюсь, вы будете благоразумны.

— Я тоже надеюсь, — холодно ответила девушка.

— Вы сами понимаете: я не взяла бы на себя риск похитить вас, если бы мое положение не было критическим. Если бы вас убили прошлой ночью, пожалуй, это было бы ошибкой. Вы еще можете пригодиться мне.

Лесли слабо улыбнулась.

— Все, как в романе!

Анита, не обратив внимания на этот иронический возглас, продолжала:

— Слышали вы когда-нибудь о Дига Нагара? Нет? Он был влиятельным яванским принцем. Дига Нагара умер семьдесят лет назад, но яванцы верят в то, что он бессмертен и через своих подданных вкушает все блага жизни. В честь его они готовы на любой подвиг, на любое преступление. Вы были бы убиты по желанию Дига Нагара. Если бы один из этих яванцев взял вас в жены, вы были бы женой Дига Нагара. Вы поняли, что я хочу этим сказать?