Путники - Алексей Саурин

А рядом зажигаются новые сильные чувства любви, и человеку хочется продолжать быть любимым и любящим. Валентина с себя вину за произошедшее не снимала. Она вспомнила, что всегда жила для детей, а муж оказывался как будто само собой разумеющееся. Прошли годы, и чувства друг к другу притупились. Валентина стала искать аргументы, которые не позволят ей расстаться с Владимиром.

Один из главных плюсов их жизни тот, что не стали врагами. По-прежнему могут говорить о многих делах с доверием и пониманием. Значит, есть узлы, которые быстро не смогут быть развязаны, чтобы каждому идти по своему пути. Дети не дают оценку действиям отца, но они на стороне мамы, значит, есть ещё один крепкий совместный узел. И ещё он не хочет признаться и рассказать ей о детях и об Ирине. Выходит, решение уйти ещё не принял. Значит, нужен серьёзный разговор, чтобы все точки поставить над i. С такими мыслями Валентина готовила обед.

По щеке текли капли слёз. Она их не замечала, всё происходило само собой. Ей хотелось вернуть время и начать жить сначала. И ни на минуту не оставлять Владимира одного с его мыслями и помыслами. Чтобы способствовать усилению их любви с годами, чтобы не было привыкания и обыденности. Неужели Владимир не понимает, что большая разница в возрасте – это не благо и не преимущество для него. Пройдёт с десяток лет, и он поймёт, что, наверное, совершил ошибку. Хотя по телевизору часто показывают, что семьи артистов живут в любви, а разница в возрасте более тридцати лет.

Валентина накрыла стол по-праздничному. Белая скатерть с белоснежными салфетками, дорогая посуда и марочное вино ждали хозяев к обеду перед отъездом на охоту. Валентина привела себя в порядок после подготовки стола. На лице навела красивый макияж, поправила причёску, переоделась в праздничное платье, чтобы обеденный разговор вести непринуждённо. Она подошла к Владимиру, спокойным голосом сказала:

– Пойдём перед охотой пообедаем. Да и назрел вопрос поговорить. Наш разговор, надеюсь, не повлияет на результат охоты.

Владимир не ожидал, что именно сегодня и сейчас возникнут у неё вопросы. О чём – он догадывался, но не хотелось трогать больное место. Он сам в последний год переживал, и всех ему было жалко. Валентину, Ирину, детей. Иногда он задавал себе вопрос: ну как всё это можно было бы обойти? Потом, взвесив всё, жестко отвечал себе: надо было бы вообще не родиться. Но жить без любви не в его характере.

С любовью жить интересно и мир воспринимается совершенно по-другому, даже невзгоды переносятся легче и проще. Ты знаешь, что рядом есть человек, который понимает тебя и будет идти с тобой до конца твоей жизни. Он осознавал, что его любовь не должна приносить боль другой. Но как этого избежать? Он все годы об этом думал и старался жить и делать, чтобы уважать ту, с кем прожил не один десяток лет. Владимир искал золотую середину, чтобы никого не обидеть.

Можно спросить у человека, имеющего такой подход к жизни: это мудрость или это слабость? А может благородство? А кто-то скажет: это трусость. Сколько людей, столько и мнений. Тут надо знать состояние души конкретного человека. Влюбленный человек – совершенно особенный, его трудно описать. А у каждого своё представление о любви.

Вот этим и отличается один человек от другого, своей индивидуальностью. Одни живут и могут говорить о любви, как о погоде. Сегодня тепло, значит, хорошо, холодно – тоже неплохо, а вообще-то ему всё равно, есть или нет любви. Но в основном, люди влюблённые, только из-за любви и держатся на земле.

Владимир хотел ответить жене обычными словами: подожди, я попозже. Но когда увидел ее в особенном расположении духа, красиво одетую, да еще на лице загадочная улыбка, то подумал, что-то в её жизни произошло радостное, а может какая-то семейная дата, а он забыл?

– Я готов к обеду, только сложу рюкзаки и карабины в машину. А через пять минут буду за столом.

Соколов отнес снаряжение, помылся и пришёл к жене.

– Валентина, что у нас за праздник, напомни мне, возможно, я забыл?

– Да нет, Володя, просто обед с вином перед охотой.

Хозяин быстро открыл бутылку, наполнил фужеры и предложил выпить за здоровье. Валентина тост поддержала не с восторгом, сопроводила его слова:

– За здоровье, так за здоровье, да вроде мы все здоровы. На будущее быть здоровым, это тоже очень хорошо.

После выпитого вина, разговор пошел почти ни о чём. О погоде, о вкусных блюдах на столе, о котлетах из дичи… Валентина попросила налить еще вина:

– Я решила сказать свой тост, – её голос не дрожал, и она была очень сосредоточена, как будто держала ответ на экзамене. – Володя, мы прожили с тобой более двадцати лет, и я была самая счастливая женщина на земле. Начинали свою жизнь не с нуля, но трудностей было немало. Мы их преодолевали совместно и не считали кто больше, кто меньше вносит вклад для благополучия семьи. Мы вместе радовались успехам, рождению сыновей. Обсуждали, как они учились в школе, и в каком институте учатся, и с кем дружат. Никогда не было, чтобы мы утаивали друг от друга семейные промахи или что-то другое неприятное. Мы жили одним дыханием. Я радовалась твоим успехам в работе. Ты стал у всех на виду, достиг многое по службе. Я всегда ставила тебя в пример друзьям и нашим родным. Наверное, в это время происходили события, которые повлияли на твою душу. Моя уверенность и бескорыстная любовь притупляла с годами твои чувства. Но я этого не замечала и считала, что у нас, между нами существует идиллия в отношениях и взглядах. Как я теперь поняла, я глубоко заблуждалась.

Валентина выпила немного вина, не для куража, а для того, чтобы проглотить ком, мешающий дыханию. Владимир тоже пригубил из фужера. Он не ожидал, что именно сегодня жена будет говорить об этом. Ему не хотелось слушать, и в тоже время этот разговор нужен был и ему. Валентина продолжила уже без фужера, не как тост, а как продолжение темы:

– Я от тебя не требую ответа, любишь меня или нет, я только хочу понять, что произошло и как завтра мне быть и как тебе жить? И как ты планируешь строить отношения с Ириной и с её детьми. Вообще, не только с её, но и с твоими. Ведь это так?

Владимир не ожидал, что Валентина всё знает об Ирине и детях. Он хотел ответить в двух словах, что как есть, так и будет. Но Валентина продолжила, чтобы всё высказать, а потом услышать от мужа, что будет делать и как думает поступить.

– Володя, я отдаю себе отчёт, что факт существования Ирины и твоих детей с ней меня ставит в тупик. Я считала, что ты принадлежишь на законных основаниях как муж мне. И, возможно, можно было бы изменить ситуацию, чтобы так и было, как раньше. Если моя вина была в невнимательности, возможно, в обыденности по отношению к тебе, то я исправилась бы с твоим участием, и мы стали бы жить так же. Но сегодня не только от меня, но и от тебя зависит, есть же ещё Ирина, дети. Как мне быть и как нам всем жить? Ещё раз повторяю, я уже думаю не только о себе и о наших совместных детях, а обо всех. Как нам быть? Ответь, пожалуйста, Володя. Я больше не хочу разбираться, как скажешь, так и будет. Я по отношению к тебе была искренней и, наверное, были упущения, я их признала.

Валентина вытерла салфеткой влажные глаза. Сделала несколько глотков вина. Она ждала от Володи ответа. Соколов впервые оказался перед женой в такой ситуации, что нужно дать не только ответ, но и её успокоить не сиюминутными словами, а уверенными действиями на будущее.

– Валентина, в том, что произошло со мной, я никого не виню. Я единственный человек, который виновен во всём. Да, я влюбился, и мне сейчас это скрывать было бы неправильно. Я не хочу обманывать тебя и сыновей, что ко мне пришла любовь. Давно. Я её встретил случайно, и она осталась в душе. Я после встречи её искал и нашёл с благодарностью Богу. Я без неё жить не смогу. Ты прости меня. Но от тебя уходить не собираюсь и отношения к тебе не изменились, просто перешли в другое качество.

– Володя, но разве это возможно, я каждый день буду думать, что ты находишься с ней, лежите в постели, говорите, смеётесь. А потом приходишь домой, и как я должна реагировать? Я понимаю, тебе ещё тяжелее, ты же не с каменным сердцем.

– Валентина, я готов жить так же, как было, и как сказал, со всеми моими аргументами и недостатками. Примешь такие условия, я буду рад, не примешь, я буду жить надеждами, что у нас отношения будут ровными и уважительными. Но я буду жить дома.

Валентина не стала дальше задавать вопрос, как ей быть, она понимала, что сегодня нет ответа.

– Владимир, я тебе ещё задам вопрос, если сможешь, ответь, нет, я пойму тебя. А как жить в такой обстановке Ирине с детьми? Она молодая, ждёт тебя каждый день.

– Я разберусь сам с Ириной, – поставил точку Владимир в сегодняшнем разговоре.

После некоторой паузы, Валентина спросила:

– С кем летишь на охоту, с Ириной?

– Нет, я лечу с Каргашинцевым на Кавказский хребет.

– Но ты туда летал с Ириной?