Четыре орудия убийства - Джон Карр

— Поскольку нам троим известны подробности произошедшего, будем называть вещи своими именами, — глядя сыщику в глаза, произнес Брюс. — Месье Банколен, мне не до конца ясна ваша позиция. Вас как-то странно заинтересовали часы на холодильнике. Вы что, все еще подозреваете моего брата? Подождите! Вы сейчас ответите, что подозреваете всех, а…

— Я хотел сказать…

— …а о ходе расследования рассказать не можете. Я прав?

— Друг мой, я совсем не против, если вы будете задавать мне вопросы и сами же на них отвечать, — вынимая из кармана курительную трубку, сказал Банколен. — Продолжайте в том же духе. Такой разговор мне даже нравится.

— Послушайте, может быть, мы все же разрушим эту стену отчуждения?

— Хорошо, — спокойно произнес Банколен и положил трубку на стол. — А теперь вы оба послушайте меня. Я расскажу вам все, что мне известно.

Я подозреваю всех. Одних в большей степени, других — в меньшей. Если бы вы, мой друг Брюс, и вы, Ричард Куртис, имели сходство с человеком в коричневом плаще, я подозревал бы и вас. Но что самое интересное, мне известно, кто убил мадам Клонек. То, что это он, я могу доказать. Поэтому я нем как рыба.

Куртису показалось, что он ослышался.

— Постойте! — воскликнул молодой адвокат. — Вы говорите, что знаете, кто убийца, можете это доказать и поэтому будете молчать? Вы же противоречите сами себе!

— Нисколько. И это так. То, что я вычислил убийцу, чести мне не делает. Я искал доказательства и нашел их. В этом мне помогли несколько улик. Если вы считаете, что я несу чепуху, то позвольте мне рассказать вам об аналогичном случае.

Предположим, вы читаете детективный рассказ с захватывающим сюжетом. К примеру, в кресле возле окна находят задушенного мужчину. На нем маска домино. Все часы в доме повернуты циферблатом к стене. Автор рассказа постепенно заставляет вас думать, что ключом к разгадке убийства служит найденная в кармане жертвы чайная ложка и что только с ее помощью можно назвать имя преступника. Вы следите за моими словами? Ни о каких других уликах, кроме нее, он не говорит.

— И что это объясняет? — спросил заинтересовавшийся рассказом Брюс.

Банколен бросил на него проницательный взгляд:

— А над этим подумайте сами. Постарайтесь догадаться, кто убил мадам Клонек. Например, в рассказе о задушенном вы стараетесь по маске, часам и чайной ложке определить убийцу. Но не можете.

И тут на последней странице все становится ясно. Убийцу находят по отпечаткам пальцев на воротнике убитого. Каковы ваши ощущения? Конечно же вы чувствуете себя обманутым. В этот момент вы готовы задушить автора детективного рассказа, линчевать его издателя и застрелить продавца, всучившего вам эту книгу. Но чем вы недовольны? Вы же в итоге узнали, кто совершил преступление. Не так ли?

Сыщик говорил на английском. При этом лицо его оставалось неподвижным.

— Мало, — посмотрев на официанта, произнес Банколен. — Но мне теперь гораздо лучше. Дружок, принеси мне еще коньяку.

— Месье заболел? — с тревогой в голосе спросил тот.

— Просто устал от книг. — Сыщик повернулся к Брюсу и Куртису: — Хорошо, я не стану уподобляться автору детективной истории. Я назову вам имя убийцы мадам Клонек и скажу, почему он это сделал.

— Уж не хотите ли вы сказать, что обнаружили отпечатки его пальцев? — спросил Брюс. Он явно был удивлен.

— Нет, — саркастически улыбаясь, ответил Банколен. — Ни отпечатков пальцев, ни следов, ни пуговицы от коричневого плаща не обнаружено. Но в лаборатории эксперты нашли кое-что другое. И это меня озадачило. Я даже, извиняюсь за подробность, начал грызть ногти.

В результате долгих раздумий мне показалось, что разгадка близка. И все же в этом деле многое неясно. Версий убийства хоть отбавляй, улик, найденных на вилле «Марбр», — тоже. Но до сих пор непонятно, почему исчезла бутылка из-под шампанского.

Теперь об оружии и снотворном. Наличие их на месте преступления я мог бы объяснить. Но не остальных предметов. Некоторые из них меня ставят в тупик. Я не знаю, какое отношение имеют плоскогубцы к десяти сигаретным окуркам. Об этом можно только догадываться. Но свои догадки мне надо подтвердить.

А вот подтвердить-то мне как раз и нечем. Нет прямых улик, на основании которых я мог бы предъявить обвинение преступнику. Я даже не знаю, как вести его допрос.

«Мадам Клонек убили вы», — скажу я ему, а он в ответ: «Нет, я никого не убивал». — «Но мы знаем, что это сделали вы». — «Нет, не я». Вот и весь допрос.

Нет, я должен действовать по-другому. Пусть убийца пока погуляет на свободе. Во всяком случае, до тех пор, пока я не получу заключение судмедэксперта. Возможно, оно облегчит мне задачу.

Брюс Дуглас тяжело вздохнул.

— Вы, как всегда, опередили меня, — укоризненно произнес он. — Я позвал вас сюда, чтобы сказать то, чего вы не знаете. И вряд ли узнаете. Я могу назвать того, кто Роз Клонек не убивал.

— И кто же это?

— Делотрек, — ответил Брюс Дуглас. — Но поскольку вам известно имя убийцы, то эта информация вам уже не нужна.

Несколько секунд Банколен не мигая смотрел на него. Брюс, довольный произведенным эффектом, улыбаясь, пригладил свои усы. Неожиданно бывший сыщик взялся обеими руками за край стола, словно собирался его отодвинуть.

— Вы в этом уверены? — спросил он.

— Абсолютно. Все в Париже полагают, что убийца — Делотрек. Если бы они знали, что его подозревают в утечке правительственной информации, а Роз Клонек за ним шпионила, то они в этом даже и не сомневались бы. Но мы знаем, что любовницу свою он не убивал. Так что вы можете смело вычеркнуть его из списка подозреваемых. Вот, посмотрите.

Брюс достал из атташе-кейса письмо.

— Нет-нет, я вовсе не собираюсь кричать о секретах в кафе. Сегодня днем Массе сделал заявление. Об этом завтра станет известно всем. Дело в том, что мы охотились не за тем человеком. Делотрек никакой секретной информацией не торговал. Истинный виновник ее утечки в конце концов найден. Это машинистка из аппарата кабинета министров. Вчера вечером один из наших снял ее с лондонского поезда.

— Но это не имеет никакого отношения к убийству мадам Клонек.

— Подождите! Вы знаете Мерсье? Он из той же службы. Так вот, вчера вечером мы с ним связались с одним надежным осведомителем. Тот сообщил, что Делотрек в половине одиннадцатого уезжает на все выходные, и посоветовал проследить за ним. Он полагал, что таким образом можно узнать, на кого он работает. Мы и тогда были убеждены, что секретную информацию передает не Делотрек. Короче говоря, нам предлагалось взять его с поличным.

Банколен поморщился:

— А этот осведомитель направил вас по ложному следу? Понятно. И кто же оказался настоящим предателем? Роз Клонек?

— Да. Эта красотка позвонила мне. Судя по всему, она прекрасно знала, что Делотрек невиновен. Просто ей хотелось, чтобы его задержали. Тогда она спокойно могла бы провести время на вилле Ральфа. Сейчас вы скажете, что она нас провела. Не так ли? Но как бы вы поступили на нашем месте?

— Не знаю.

— Так вот, мы с Мерсье приехали к Делотреку около половины одиннадцатого. Он живет в новом доме на бульваре Инвалидов.

— Роз Клонек жила в его квартире или в своей?

— Она жила у него. Итак, давайте по порядку о действиях подозреваемого.

Делотрек вышел из дома без четверти одиннадцать. Поэтому Роз Клонек смогла выехать на виллу только в начале двенадцатого. Делотрек поехал на своей машине, а мы за ним — на такси. Такси в Париже миллионы, почти все они выглядят абсолютно одинаково. Делотреку трудно было догадаться о том, что за ним следят. Кстати, это моя идея — вести слежку таким образом. Теперь полицейские делают то же самое.

Извините за отступление. Итак, сначала Делотрек поехал по авеню Бурдонне. У Пон-Диена по мосту перебрался на другой берег Сены. Проехал Буа и, не доезжая Лоншан, остановил машину.

Там на холме среди деревьев за каменной стеной есть дом. Делотрек припарковал машину возле стены. Света в доме не было.

Мы вылезли из такси и стали за ним наблюдать. Он постучал в ворота. Из сторожки, не зажигая света, вышел консьерж и впустил его. Светила яркая луна, и нам надо было соблюдать осторожность.

Вскоре подошли еще несколько человек. Консьерж так же молча открыл им ворота, и те вошли в дом. Нет, вы представляете себе такую картину? Теперь я был абсолютно уверен, что Делотрек изобличен.

В стене, окружающей дом, было двое ворот — передние и задние. Нам нужно было сделать так, чтобы Делотрек от нас не улизнул. Я не знал, вызывать подмогу или перелезать через стену. Но оставить наш пост наблюдения мы не могли. Такси мы не отпустили. Оно могло нам еще понадобиться.

В засаде мы просидели битых три часа. Один раз, когда я слишком близко подошел к стене, из сторожки тут же появился консьерж и посмотрел по сторонам. В двадцать минут третьего из дома вышел Делотрек. Вид у него был угрюмый. Он учился в Харроу и прекрасно говорит по-английски. Я подождал, когда он выйдет из ворот, а потом подал Мерсье сигнал…