Пай-девочка - Королева Мария

Но Юку это не остановило, ей бы в свахи пойти, миллионами бы ворочала.

Она решила, что мне стоит попробовать знакомиться по Интернету. И заставила меня опубликовать свою анкету на знаменитом сайте знакомств.

А в рекламных, так сказать, целях, анкету с информацией обо мне украсила Юкина фотография.

Меня завалили электронными письмами. Я даже приободрилась немного — потому что все желающие со мной познакомиться мужчины писали в основном одно и то же — какая я красавица, какая умная и тонкая, какая сексапильная и идеальная. Потом я вспоминала что, в сущности, это были комплименты не мне, а Юке. И тогда мне становилось немного грустно.

Знакомиться по Интернету мне, в общем, понравилось. Как беспроигрышная лотерея. Правда, не могу сказать, чтобы мне особенно везло. Но было по крайней мере интересно.

Сначала ты узнаешь человека таким, каким он хотел бы видеть себя сам. Я договариваюсь встретиться с безупречным мачо без в/п, с ч/ю, допустим, у памятника Пушкину. Наряжаюсь, все путем, макияж, маникюр, эпиляция. После получаса бесполезных топтаний по площади вдруг замечаю подозрительно поглядывающего на меня потливого прыщеватого персонажа с сальными волосенками. А он ещё имеет наглость заявить: «девушка, а вы мне точно свою фотографию посылали?» Минут пятнадцать я бодро развлекаю убогого. А потом он ненатурально-деловым тоном говорит в мобильный телефон что-то о ваучерных фьючерсах и, скупо извинившись, убегает якобы на деловое совещание. У меня повышается настроение — если такие ещё на что-то надеются, то, может, и мне когда-нибудь повезет?

— Настя, неужели тебе так никто из них не понравился? — недоумевала Юка.

— Ну, почему же… Были интересные люди.

— Так в чем же дело? Может быть, ты лесбиянка?

— С ума сошла! — возмущенно воскликнула я. — Вопрос не в том, понравился ли мне кто-нибудь из них. А в том, понравилась ли кому-нибудь я.

— Неужели ты совсем безнадежна?

— Похоже на то, — весело подтвердила я.

Конечно, сама я так не считала. Просто мне было легче согласиться с Юкой, чем вступать в бессмысленный спор. Я вообще спорить не люблю — наверное, потому, что не умею. Вот Юка — это да. Она сразу же начинает атаковать наивно ввязавшегося в спор собеседника аргументами, забрасывать его жизненными примерами. В итоге — будьте уверены — она выставит спорщика дураком.

Безнадежной я себя отнюдь не считала.

Я, как ни странно, всегда верила в то, что чудеса иногда случаются. Звучит это сентиментально. Но мне казалось, что рано или поздно все произойдет само собой.

Без помощи Интернета.

И даже без участия Юки.

Само собой — случайно.

И — вы не поверите — но я оказалась права.

Глава 5

Я думала, что Юка обрадуется, когда я ей скажу, что решила начать прыгать. Она всегда хвалила меня за отчаянные поступки. А надо признаться, такие поступки я совершаю не так — то и часто.

Но Юка хвалила меня и за мелкие победы — за то, что я научилась ходить на каблуках, за то, что я перестала стесняться носить мини. За то, что однажды я подошла на улице к симпатичному молодому человеку и с игривой улыбкой спросила у него, который час, а потом, когда он попросил мой телефон, нацарапала ему на ладошке номер.

Это Юка уговорила меня так поступить. Мы приметили того молодого человека в Александровском саду Мы прошли мимо, и я ей сказала — видишь того мужчину в кожаном пиджаке? А он ничего, красивый! И тогда она настояла, чтобы я поинтересовалась у него, сколько времени. Кстати, он почему-то мне так и не позвонил. Но разве теперь это имеет значение?

Поэтому Я уж никак не ожидала, что в ответ на мое самодовольное заявление о будущих прыжках Юка скажет, нахмурившись:

— Сдурела? Не валяй дурака.

Я опешила:

— Юка, но почему? Ты сама сто раз говорила, что мне надо быть смелее.

— Я имела в виду смелее в отношениях с людьми. С мужчинами. Парашюты здесь ни при чём. Этот спорт не для тебя.

Она так снисходительно это произнесла, что мне захотелось нарочно сказать ей что-нибудь назло. Вообще-то я и не думала пробовать себя в парашютном спорте. Я была уверена, что Генчик обо всем забудет. Ну, а если даже и не забудет, то мне придется вежливо извиниться и сказать свое решительное «нет». Юка права — какая из меня парашютистка? Я даже машину водить не умею. Да что там машину, я даже не катаюсь на велосипеде. С детства у меня плохая координация движений. Юка любит мне об этом напоминать в самые неподходящие моменты, — например, когда на какой-нибудь вечеринке я начинаю танцевать. «Сядь на место, Настя, — с довольно противным смешком говорит она. — Ты что, забыла? Что у тебя плохая координация движений?»

Но в тот момент мне хотелось ей досадить. Поэтому я

— Ты и правда так считаешь? Ну, посмотрим… Я вообще решила попробовать.

— Надеюсь, ты все же шутишь, — хмыкнула она. — Вспомни свой сегодняшний прыжок, ты же едва не описалась от страха.

— Ну и что! Генчик говорил, что ты тоже боялась прыгать сначала.

Юка холодно улыбнулась:

— Так бы сразу и сказала.

— Ты о чем?

— О том, что на самом деле никакие парашюты тебе не нужны. Ты просто хочешь трахнуть Генчика.

Я в очередной раз удивилась её проницательности. Что бы там про нее ни говорили, но Юка все-таки была очень умной. Или просто слишком хорошо знала меня.

— Никого я трахнуть не хочу!

— А пора бы. — Ох, и нехорошая была у нее в тот момент улыбка. — Что ж, Генчик в этом смысле — не самый худший вариант. Думаю, что он хорош в постели. Только смотри не подцепи от него что-нибудь, я слышала, что он не особенно разборчив. Впрочем, думаю, что тебе известно о том, что такое презерватив.

— Да как ты можешь… Ты меня ненавидишь! — воскликнула я.

— Наоборот, я тебя люблю, ты же знаешь, — спокойно улыбнулась Юка. — И я хочу тебе помочь разобраться. Если ты просто хочешь Генчика, то на кой тебе сдались парашюты?

Умела же она так повернуть. Обидеть меня, а потом ещё и выставить все так, будто бы просто хотела мне помочь. И долгое время я думала, что так оно и есть. Но потом, когда уже начала прыгать, поняла, что Юка просто панически боялась конкуренции. Её страх оказаться задвинутой на задворки общественного внимания был, пожалуй, сильнее моего страха высоты.

Но тогда я eщё этого не понимала. Я и представить себе не могла, что Юка, совершенная Юка, может бояться меня.

— Юкочка … Значит, ты считаешь, что я ему не разонравлюсь, если откажусь прыгать?

Она внимательно посмотрела на меня, а потом вдруг подошла и порывисто обняла — моё лицо уткнулось в её пахнущие яблочным шампунем волосы.

— Дурочка ты моя, — она ласково погладила меня по голове, — глупенькая дурочка, вот ты кто. Конечно, не разонравишься. Думаешь, ему охота тратить на тебя свое драгоценное время и учить тебя прыгать, да ещё и бесплатно? Да он же просто решил за тобой приударить!

— Ты уверена?

— Конечно!

— И он не будет меня презирать, если я скажу ему, что боюсь высоты? И прыгать не собираюсь? Точно не будет, а?

— Точнее некуда. Вот увидишь.

— Тогда я прямо сейчас и скажу.

— Вот и молодец. Скажи и возвращайся в номер. У меня есть хорошая травка.

— Хорошо, Юк, я быстро!

— О’кей. Буду ждать.

До следующего утра больше я Юку не видела. Не знаю, действительно ли она меня ждала. Потому что больше всего на свете моя Юка ненавидела ожидание. Я знаю точно только одно — в наш номер я так и не вернулась. Потому что в ту ночь я стала женщиной.

Генчика я нашла в гостиничном номере, где он проживал с Димкой Шпагиным.

— Заходи, красавица, — сказал он, впуская меня в прокуренное помещение.

Это была не комната, а декорация к фильму об особенностях холостяцкою быта — обе кровати не застелены, на столе — грязные пластиковые тарелки с объедками, банка с томатным соком, самодельный кальян — пластиковая бутылка с вырезанным в ней отверстием и пробкой из фольги.