Ковчег надежды - Николай Андреев

Воины разбили лагерь неподалёку от удивительного растения. Тогда путники ещё не знали, что местные жители называют этот куст — лолейн. Он встречается крайне редко и цветёт один раз в тридцать лет в течение двух суток. С ним было связано древнее предание. Если счастливчик, увидевший цветущий лолейн, загадает желание, то оно непременно сбудется.

Храбров стоял в трех метрах от куста и думал об Олис. Тоска и боль разрывали сердце. Шансов обрести счастье с любимой практически не осталось. До Аскании Алан доберётся ещё очень не скоро. С нескрываемой завистью Олесь смотрел на Криса и Жака. Вот кому действительно повезло. Найти свою половинку и добиться взаимности в водовороте войн, походов и интриг не каждому удаётся. Теперь только смерть разлучит их.

До захода Сириуса осталось меньше четырех часов. После дневного привала отряд преодолел почти тридцать километров. Люди и лошади сильно устали. А ведь путешественникам ещё надо найти дрова и приготовить пищу. К тому времени окончательно стемнеет. Почуявшие близость отдыха животные начали мотать головами и фыркать.

Наёмники долго не могли обнаружить подходящую поляну. Высокие горы окончательно исчезли из виду. Все реже и реже попадались каменистые участки. Зато отчётливо ощущался влажный солоноватый воздух океана.

Храбров выехал на небольшой холм, поросший редким колючим кустарником, и остановился. К нему тут же присоединился властелин. Повернув голову в сторону леса, оливиец тихо проговорил:

— Мы здесь не одни.

— Люди? — спросил русич.

— Пока не знаю, — пожал плечами Карс. — Ведут себя осторожно и приближаются очень медленно. На зверей не похоже.

Олесь хотел предупредить друзей об опасности, но незнакомцы его опередили. Совершенно не скрываясь, из зарослей вышли три человека. А если точнее, три солдата. Двое из них были мутантами. У одного вперёд значительно выступала челюсть, нос имел грушевидную форму, а на лбу виднелся зародыш третьего глаза. Впрочем, с данным отклонением земляне уже сталкивались в Морсвиле.

Второй асканиец обладал не менее экзотичной внешностью. Треугольные прижатые к голове уши, бурый цвет кожи, красноватые зрачки, но главное — почти полное отсутствие губ. Зубы воина торчали наружу, шокируя даже немало повидавших на своём веку путешественников.

Словно в противоположность двум мутантам, третий тасконец оказался симпатичным молодым человеком лет двадцати восьми. Серые крупные глаза, курносый нос, ямочки на щеках и добродушная улыбка на устах. Создавалось впечатление, будто парень встретил старых знакомых и с нетерпением ждёт от них рассказов о дальних странствиях.

Однако ввести в заблуждение наёмников было необычайно сложно. Храбров сразу заметил, что тело асканийца напряжено, колени чуть согнуты, а указательный палец правой руки лежит на спусковом крючке автомата. В любой момент незнакомец мог пустить оружие в ход.

Судя по одинаковой сине-зеленой форме, тасконцы принадлежали к регулярной армии прибрежных городов. Это говорило о высокой военной организации местного населения. Не случайно Кроусол никогда сюда не совался. Шорки и роксоры тоже предпочитали судьбу не искушать.

Лёгким движением руки поправив головной убор, молодой человек внимательно посмотрел на всадников. Гражданская одежда, хорошие лошади, прекрасное вооружение. Бандиты? Вряд ли. Сбивали с толку две женщины и пожилой мужчина, явно не похожий на налётчика. Хотя остальные, без сомнения, профессионалы. Они абсолютно спокойны и уверены в себе. Асканиец неплохо разбирался в людях.

— Я — сержант Боткинг, — вымолвил парень, глядя на Олеся. — Вы вторглись на территорию Клинтского Союза. Какова цель визита?

— Мы — путешественники, — невозмутимо произнёс русич. — Хотим обосноваться где-нибудь в тихом месте. К сожалению, в горах нам это сделать не дали. С шорки договориться удалось, а вот с бандитами разумного диалога не получилось.

— А мне они почему-то напоминают разведчиков территориальной Аскании, — вмешался мутант с третьим глазом. — Одежда фабричная, седла армейские, оружие новенькое… Надо бы арестовать чужаков, да допросить с пристрастием. Тогда языки сразу развяжутся.

Сержант прекрасно видел, как всадники потянулись к карабинам. Ещё одна подобная реплика, неловкое движение, и незнакомцы откроют стрельбу. Шансов уцелеть у заставы практически не было. Во-первых, солдаты значительно уступали врагу в численности, а во-вторых, чужаки с такого расстояния не промахнутся. Устраивать кровавую бойню Боткинг не собирался. Тасконец резко обернулся к товарищу и громко сказал:

— Шлег, твоего мнения никто не спрашивал. Я веду переговоры. И никогда не забывай о двадцать седьмом пункте декларации. Человек не может быть обвинён в преступлении, если его вина не доказана. В задачу передового дозора не входит проверка иноземцев. Пусть этим занимаются другие люди.

— А мы не скрываем, что прибыли из западной Аскании, — вставил Аято. — И потому, готовы ответить на все интересующие вас вопросы. Мало того, с удовольствием поделимся любой информацией. Сведений о побережье у нас немного. По стране ходят весьма противоречивые слухи. Умный же человек болтунам на слово не верит.

— И правильно делает, — улыбнулся сержант. — Надеюсь, наши города вам понравятся, хотя они довольно сильно отличаются от Конингара, Кинска и Смолска. Не тот размах, не те условия жизни.

— Я вижу, разведка здесь работает неплохо, — заметил самурай. — Вы наверняка бывали в тех местах, раз так уверенно говорите.

— В этом нет ничего удивительного, — произнёс Боткинг. — Для Аскании Южные горы — непреодолимый барьер. Тайные тропы, племена мутантов, шайки разбойников. Для нас же заснеженные перевалы и каменные плато — родной дом.

— И вы без труда следите за сильным соседом, — догадался Храбров.

— Вынужденная необходимость, — пожал плечами тасконец. — Все прекрасно понимают, что рано или поздно страна сольётся в единое целое, однако диалог сторон будет непростым. Вот и приходится готовиться заранее. Мы посылаем верных людей на запад и добываем ценную информацию. В результате власти побережья в курсе всех главных событий Аскании.

— А как же служба контрразведки? — уточнил Ловаль.

— Она доставляет немало хлопот, но часто занята другими делами, — ответил сержант. — Её основная цель — внутренние заговоры и преступность. А мы никогда не вступаем в контакт с криминальным миром. Наши агенты крайне редко попадают в сети контрразведчиков. Офицеры и генералы могущественного государства даже не догадываются, что на побережье существуют союзы городов.

— Тогда почему с нами вы столь откровенны? — спросил Стюарт. — Вдруг мы действительно шпионы? Подобные сведения стоят дорого.

— Ерунда, — рассмеялся Боткинг. — Ежегодно к океану выходят тысячи людей и мутантов. Некоторые затем бесследно исчезают. Перекрыть весь лес дозоры не в состоянии. Как только шорки заключат мир с асканийской армией, сотни опытных лазутчиков хлынут на побережье. О переселенцах даже не говорю…

Тасконец убрал руку с оружия и после паузы продолжил:

— Пару лет назад губернаторы приняли решение не вкладывать средства в укрепление границы. Лучший секрет — это его отсутствие. Аскания ничего не знает о нас лишь потому, что не проявляет должного интереса и желания.

— Странная ситуация, — произнёс шотландец. — Если никаких тайн нет, то почему так плохо просачивается информация на запад. Да и поведение вашего солдата настораживает. Уж чересчур он агрессивен.

— Издержки военной службы, — уклончиво вымолвил сержант. — В этих местах часто промышляют роксоры. Их приходится выставлять вон. Мерзкий народец… Вы, кстати, ничего пока не рассказали о себе.

— История довольно обычная, — проговорил Тино. — Мы все из Владстока. Маленький скромный городок на востоке страны. На юг поехали в поисках лучшей доли. Записались в артель поселенцев и двинулись в горы. Увы, отряд подвергся нападению банды некоего Кроусола и понёс тяжёлые потери. Вдобавок ко всему погибла большая часть имущества. Возвращаться назад не имело смысла. Группа направилась к океану. По пути мы оказали шорки одну существенную услугу, и мутанты беспрепятственно пропустили нас через свою территорию.

— Звучит красиво, — процедил сквозь зубы Шлег. — Теперь бы правду узнать…

На реплику солдата Боткинг не отреагировал. Он вёл себя так, будто ничего не слышал. Поддёрнув ремень автомата, тасконец произнёс:

— Скоро стемнеет. Вы будете ночевать в лесу или предпочтёте более комфортные условия? До Ачинска примерно двенадцать километров. Полтора часа пути. Местечко захолустное, но крышу над головой найти можно.

— Было бы неплохо, — ответил русич. — После стычки со стиксами, когда отряд лишился четырех лошадей, больше нет желания спать на земле. Все время кажется, что мерзкая тварь вот-вот схватит тебя клешнями.