Протокол для гувернантки - Гийом Лавенан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вы будете смотреть на этот фасад, склонившийся над вами как старая мать. Да, красиво, ответите вы. Он подождет некоторое время, необходимое, по его мнению, для разглядывания такого творения, и продолжит слегка прерывающимся голосом: ну что, пойдем? Вы испуганно подумаете, что неспособны решить, нравится ли вам это здание, и даже не знаете, что это значит, когда что-то «нравится».
В тот момент, когда вы будете проходить в автоматическую дверь, он сделает этот жест – положит руку вам сзади на плечо или немного ближе к середине спины, между лопатками, чтобы вас поддержать, подтолкнуть, коснуться вас снова, – и холод пробежит по позвоночнику. Нарочитость его движений будет скрывать зачерствевшее желание, обломок, что-то вроде слоя пыли на книгах его книжного шкафа, и, если так, то хорошо. Во внезапной прохладе зала он обгонит вас, подойдет к администратору и объяснит ей, что у вас назначена встреча. Его слова разнесутся по этому высокому помещению со стенами из толстого камня, с мраморной напольной плиткой, украшенной геометрическими узорами. Повсюду рекламные щиты будут расхваливать банковские продукты и телефонные тарифы. В нескольких метрах над вами пересекутся две стрелки свода, они будут освещены рассеянным светом, проходящим через два проделанных в кровле проема.
Появившаяся из бокового хода, ведущего, как вам покажется, в крипту, молодая женщина в обтягивающей юбке и пышной рубашке подойдет пожать вам руку. Она представится и укажет, прошу вас, на узкий проход, откуда она только что вышла. Вы доберетесь до подножия лестницы, которая приведет вас по спирали прямо к ней в кабинет – по каменной галерее, ритм которой будут задавать плакаты, прикрепленные прямо к неровным стенам с помощью целой системы веревочек, на плакатах будут изображены расслабленные улыбающиеся лица, полные человечности, словно ободряющие вас и призывающие продолжать свой путь.
Живи сегодняшним днем
Проси у нас луну
Поддайтесь свободе
Начинаем с главного
Закрыв за вами дверь, молодая женщина предложит вам сесть и спрячет ноги под длинную столешницу, опирающуюся одной стороной на массивный камень, а другой – на две металлические ножки. Широкое окно будет выходить на крыши домов.
Если вам холодно, скажите мне, здесь свежо, предупредит она и возьмет пульт от внушительного кондиционера, висящего над окном за вашей спиной, и направит поток воздуха в потолок.
Она с любопытством посмотрит на вас. Вы у нас раньше не бывали? Вы покачаете головой. Тут необычно, не правда ли? Потом мужчине: вы рассказали ей, что раньше здесь были бани? Он ответит утвердительно. Она продолжит, здание признано памятником истории. Сейчас это в некотором роде местная достопримечательность. Здание открыто для туристов, вы видели, что внизу, на ресепшен, можно купить сюда билет? С другой стороны есть часть «общественных бань», куда люди правда приходили помыться, те, у кого дома не было воды или санитарных приборов. В начале прошлого века такое часто встречалось. Но здесь мылись и позднее, даже еще несколько лет назад, перед тем как здание было отреставрировано. Нищие, путешественники. Тут был даже Джек Керуак. Он принял тут душ.
Пока она будет говорить, он достанет картонную папку и станет раскладывать на столе перед вами распечатанные таблицы. Она положит руку на свою мышку. Так, подождите, остановит она его, я сейчас открою ваше досье. Да. Так. Было ли у вас время обдумать наше предложение?
Он повернется к вам и скажет, да, мы все обдумали. Начнем с того, что стоимость страховки нам кажется завышенной. Она проверит цифры на экране и объявит, что она не может предложить ничего лучше, что это уже отличные условия. Однако тут, у них, страховка дешевле, заметите вы, показывая предложения другого банка. Она изучит информацию на листке, а потом скажет, что она не может снизить стоимость до такого уровня, что у нее почти нет маржи, нет, правда, это невозможно.
Вы выждете паузу. Она оближет губы. Какое ваше лучшее предложение? – зададите вы новый вопрос. Она достанет калькулятор, можно уменьшить на два процента, не больше. Но мне еще потребуется одобрение начальства. В таком случае вам нужно будет, подскажете вы ей спокойно, постараться что-то сделать с процентной ставкой. Она ответит, что и с ней тоже, к сожалению, ничего сделать нельзя, она уже ниже некуда. Вы должны будете не сводить с нее взгляда, смотреть без какого-то особенного выражения, просто прямо на нее. Пока она не схватит телефонную трубку, алло, Жан-Люк, алло, Режис, у меня тут просьба о пересмотре условий. Она назовет цифру за цифрой номер вашего досье. На том конце провода Жан-Люк или Режис возьмется изучать цифры, и она спросит его о страховке, грызя при этом, скорее всего, один ноготь, а потом примется рисовать в своем блокноте. Сначала изогнутую линию, потом другую и внезапно два довольно чудовищных глаза и над ними брови, которые она еще и обведет, чтобы они были погуще. А что насчет процентной ставки? – спросит она у Жан-Люка или Режиса. Это же минимум, нет?
В блокноте появятся три цифры: одна единица, одна двойка и один ноль, который она превратит в открытый рот, украсив его острыми зубами и усами, и этот рот вскоре соберется проглотить что-то похожее на еще одно чудовище. Быстрыми движениями карандаша она нарисует обоим чудовищам огромные животы, а соединяя штрихи между собой, добьется того, что на этих животах появится свежая и густая шерсть.
Она повесит трубку. Учитывая стоимость ваших активов, объявит она, и доверие, которое вы нам оказываете, мы можем предложить вам снизить стоимость страховки на пятнадцать процентов, а процентную ставку до 1,20. Устроит ли вас это? Он повернется к вам с торжествующим видом, неплохо, да? – немного рисуясь, как Джеки Кеннеди в «Линкольне», который вез их,
