Если бы юность знала... - Кэндес Скулер

– Что же еще, черт возьми, я делаю, когда дарю кольцо?! Конечно. – Он забрал у нее коробочку и двумя пальцами извлек из нее кольцо. – Ты согласна или нет?

– О, Зик!..

– Это «да»? – О, Зик!.. – Воспринимаю как «да», – решил он и надел кольцо на ее палец.

– О, Зик!.. – снова повторила она и бросилась в его объятия, едва не опрокинув его.

Он уложил ее на спальный мешок и целовал до бесчувствия.

На этот раз она зажглась мгновенно.

– Займись со мной любовью, – потребовала она, расстегивая металлические пуговицы на его джинсах. – Займись со мной любовью прямо сейчас!

Зик подчинился ее приказу, приспустив джинсы настолько, чтобы освободить плоть. Она раздвинула ноги, и он вонзился в нее по самый эфес, без всяких предосторожностей и ограничений. И гонка началась. Дикая. Безостановочная. Жаркая. И очень-очень короткая. Ариэль быстро достигла оргазма, Зик догнал ее через долю секунды, и его вопль удовлетворения слился с ее, словно вылетел из одного горла.

Возвращение в себя заняло у них гораздо больше времени. Они лежали по-прежнему вместе, слушая дыхание друг друга, словно не желая возвращаться к реальности.

– Думаю, нужно делать предложение чаще, – весело проговорил Зик.

– Не знаю, что на меня нашло, – прошептала она, немного смущенная своей страстью.

– Что бы ни нашло, надеюсь, найдет снова. И снова. – Зик приподнял голову и поцеловал ее. – И снова. Возможно, это убьет меня, но я умру счастливым. – Он перевернулся на спину и положил ее на себя. – Черт возьми, из нас выйдет великолепная команда. Мы возьмем этот город штурмом.

– Команда?

– Да, как, например, Трэйси и Хепберн, Гейбл и Ломбард… Имена Блэкстоун и Кэмерон на афишах заставят зрителей охотиться за билетами. Мы сами будем выбирать себе лучшие сценарии, лучших режиссеров, все лучшее…

Ариэль приподнялась на руках и посмотрела на него.

– Ты хочешь, чтобы мы снова играли вместе? – осторожно спросила она.

– Ты слышала, что сказал Ханс? Мы станем магами кассовых сборов. Ариэль оттолкнулась и села, поджав под себя ноги. Значит, его предложение – уловка, чтобы заставить ее снова работать вместе? Не хотелось думать об этом, но…

– Я могу сниматься в кино только во время летнего перерыва в съемках «Семейства Фортьюн», – произнесла она, желая проверить его. – И на телевидении подыскивают для меня новые роли…

– Твой контракт заканчивается в следующем сезоне, – напомнил он. – Так что телевизионные шишки не могут ничего планировать на будущее.

– Если не продлим контракт. Мама сейчас ведет переговоры. Она – мой агент, ты знаешь.

– Ей незачем стараться, – с легкостью проговорил он. – Уверен, мой агент будет с удовольствием представлять и тебя.

– Моя мать управляла моей карьерой с самых первых съемок рекламы хлопьев для завтрака. Мне было всего четыре года, – произнесла Ариэль, разглядывая обручальное кольцо. Сейчас она раздумывала и даже… сожалела. Такое красивое кольцо. – Она много для меня сделала.

– До сих пор – конечно. – Зик поправил локон ее светлых волос за ухом. Но мне кажется, она не понимает, что ты переросла рекламу завтраков и глупые комедии положений.

– Эти «глупые комедии» входят, между прочим, в десятку лучших телепрограмм в последние семь лет.

– Согласен. Но это не может длиться долго. И ты сама это знаешь, милая, – заискивающе произнес он.

– Возможно, и так, но я должна оставаться в шоу хотя бы ради матери. Возникло долгое, напряженное молчание.

– Но возможно, и для меня ты что-то должна?

– И что же?

– Я тот мужчина, за которого ты только что согласилась выйти замуж. – Зик натянул джинсы и сел. – Думаю, ответ очевиден.

– Наверное, я туповата. – Ариэль сжала губы, чтобы не расплакаться. – Нельзя ли уточнить?

– Я сказал, что ты должна принимать и меня во внимание, по крайней мере наравне с матерью и людьми, с которыми работаешь.

– А для меня ты должен что-то сделать? – спокойно произнесла она. – Например, понять мою точку зрения? Цель моей карьеры? – Любить меня? – хотела продолжить она, но остановилась: за все время, пока они вместе, Зик ни разу не произнес слов признания в любви…

– Черт возьми, Ариэль, это просто смешно! Не следует говорить, что мы чем-то обязаны друг другу. – Он сжал руками ее плечи. – Двоим влюбленным не следует думать, что они что-то должны друг другу. Это не способ.

Наконец-то, подумала она, это сказано.

Так почему же она не верит?

– Я действительно люблю тебя, милая, – произнес он, словно чувствуя ее недоверие. – Ты не можешь не знать это. Думаю, вопрос в том, любишь ли ты меня.

– Ты сам знаешь, что да, – прошептала она. – Но…

Его руки сжали ее плечи.

– Что «но»?

– Не ду… – Она глубоко вздохнула и попробовала снова:

– Не думаю, что нам следует объявлять о помолвке прямо сейчас. По крайней мере… официально, – заторопилась она, заметив, что на его лицо набежали грозовые тучи. – Мы можем обручиться тайно…

– Тайно! – фыркнул Зик и оттолкнул ее от себя. – Я уже сыт по горло так называемыми тайнами. Неужели твоя мать не знает о нас? Или кто-нибудь на съемках «Диких сердец», если на то пошло? Наши отношения перестали быть тайной через два дня после их начала.

– Но никто не знает всей правды о нас, – возразила Ариэль, застегивая молнию на юбке. – Кроме того, мне нужно сохранять образ, вот и все, – произнесла она фразу, которую мать внушала ей с младенческого возраста.

– «Сохранять образ»?!

– До тех пор, пока не будет подписан новый контракт, – попыталась объяснить она. – Как только его подпишут, будет все равно, и мы сможем объявить о помолвке.

– Будет все равно… – гневно начал Зик, но внезапно остановился.

Ариэль ждала.

Он сидел, положив руки на колени и закрыв глаза. Когда он их открыл, в них читалась злость.

– Я надеялся, что мы объявим о помолвке на заключительной вечеринке в пятницу, – произнес Зик обманчиво спокойным голосом. – Но не сможем. – Он пожал плечами. – Значит, никогда.

Глава 8

Зик расхаживал по маленькой гостиной, злой на себя, злой на Ариэль.

Она снова поставила его в ложное положение, вынудив чувствовать вину за то, чего не было.

Он не занимался сексом с той женщиной. Черт возьми, в ту ночь он не способен был заняться сексом ни с кем, даже если бы Ариэль сама нырнула к нему в постель…

– Слушай, Блэкстоун, если ты планируешь в таком виде отираться здесь всю ночь, испортишь вечеринку.

– Какую вечеринку? – спросил Зик, стоя босым и небритым перед холодильником и размышляя, что быстрее – пиво или вино – отправит его в забытье. Конечно, пинта чего-нибудь покрепче справилась бы лучше, но, кроме пива и вина, ничего не было, а выходить ему не хотелось.