Сансара. Оборот третий. Яйца Нимиры - Василий Анатольевич Криптонов

— Умри! — гаркнули в левое ухо.

Повернуться я не успел. Успел только поймать затылком бейсбольную биту. Прихвостни Джона сообразили, что их страшное-опасное противояичное оружие на нас немножко не работает, и начали импровизировать. Сила удара у яйца была смешной, однако моему многострадальному позвоночнику этого хватило. Вскрикнув, я упал на колени и оказался лицом к яйцу с крашеным яйцом.

— Не надо было тебе связываться с семьёй Джона Ячменное Яйцо, — прошипело яйцо и размахнулось битой.

Пока оно размахивалось, я увидел, как луч долетел до голема и угодил ему прямо в грудь. Яйцо, в которое он попал, засветилось ослепительно белым светом и взорвалось. Силой взрыва повело остальные яйца, голем покачнулся.

— Ура! — заорал я хором с вороном, который над битвою кружил.

Словно подтверждая, что, безусловно, ура, мне в лоб прилетело битой. Подавившись криком, я упал на бок.

— Что же ты никак не сдохнешь? — заорало яйцо, вновь поднимая биту.

— Не умею, — пожаловался я. — Учусь-учусь, а толку — хрен…

Ударить яйцо не успело — его прикончила пинком Диана. Выкрикнув что-то матерное, она пробила скорлупу пяткой. Нога погрузилась внутрь почти до колена. Крашеное яйцо смертельно побледнело, и узоры сделались ещё более контрастными.

— Живой? — спросила Диана, высвободив ногу. Платье она таки опять придерживала, не используя вторую ракетку.

— А как выгляжу?

— Хреново ты выглядишь.

— Значит, живой. Это фича у меня такая.

Диана, впрочем, уже не слушала. Отвлеклась на очередного отважного отморозка, попытавшегося атаковать её ножом. Яйцо получило по маковке ракеткой и скончалось на месте. А ракетка уже хреначила лучом по следующему.

Так, надо как-то подниматься. Война идёт, а я валяюсь — некрасиво. Хотя… Если подумать — оно мне надо? Оружие у меня хорошее, дальнобойное, можно и лёжа пострелять.

Я, вдохновлённый этой мыслью, взял на «мушку» всё того же голема и принялся палить ему по коленям. Главное — повалить, а там ногами запинаем.

Яйцерина визжала вообще без передыху. Ну, удобно, чё. Лёгких нет — визжи — не хочу. Вот грохнут сейчас батю — будет знать, дурында. Есть же простая жизненная мудрость: кто тебя к столбу привязал — тот враг. Почему девушки её так плохо понимают? «Бьёт — значит, любит» — это только в БДСМ работает. Может, конечно, Яйцерина как раз из этих — фиг её знает. Чужое яйцо — потёмки.

И вдруг завизжала Фиона. Я, вздрогнув, отвлёкся от расстрела голема и вывернул шею, пытаясь рассмотреть, что происходит. Фиона голосила, кажется, от одного лишь сопереживания, потому что ничего страшного с ней не произошло — как торчала в окне с ракетками, так и торчит. А вот соседнее окно пустовало. На землю по стене стекали густые яичные массы. Светлого тебе перерождения, Яйцедок…

Я вновь повернулся к голему. И вовремя. Тот вытянул руку и «выстрелил» яйцом. Яйцо, вращаясь, с пушечной скоростью полетело, к счастью, не в меня. А то тут бы я и кончился. Снаряд угодил в землю рядом с Джоном, Яйцериной и ещё одним из трёх уцелевших расписных негодяев. Они прыгнули в разные стороны.

— Вы что?! — заорал Джон. — Мы на одной стороне!

— Нет яиц, кроме яйцекратов! — громыхнул голем и выстрелил снова.

Опять завизжала Яйцерина, обрызганная потрохами яиц, которые, хоть и отрицали свою яичность, оставались яйцами.

— Предлагаю временно объединиться! — крикнул я. — Чисто пока яйцекратов не перебьём. А потом — опять драться, не вопрос.

Напрямую мне никто не ответил, однако предложению вняли. Яйцерина направила ракетку на голема, Джон последовал её примеру, а троим выжившим бандитам ничего не оставалось, кроме как повторять действия шефа.

И тут первый голем, основательно потрёпанный, ворвался в посёлок. Топоча огромными ногами (четыре яйца в основании стопы), он понёсся прямо на меня. Я, стиснув зубы, выпалил по нему с двух ракеток. Фиона поддержала из окна, Диана стреляла, опустившись на колено рядом со мной. Яйца рвались, лопались, грохот стоял адский, вкусно пахло яичницей.

— Нам конец! — закричала Яйцерина и, бросив ракетку, побежала куда-то прочь.

— Два яйца, два конца, а посередине — Костик, — прокомментировала Диана. — Встанешь?

— А надо?

— Очень!

— Ну, ок…

Вставать действительно было уже очень надо. Голема разворотили примерно на треть, но вдруг откуда-то сзади прилетело ещё штук пятьдесят яиц, и он полностью восстановился. Огромная нога ударила в землю в двадцати метрах от меня.

— Фиона, вон из дома! — крикнула Диана, помогая мне встать. — Бежим!

— Я не отступлю! — орал Яйцерик. — Это — моя битва!

— Не сходи с ума, Яйцерик! — попытался урезонить его Джон. — Нас слишком мало. Отступаем!

Яйца побежали слева от дома, мы с Дианой — справа. По пути объединились с Фионой.

— Что будем делать? — крикнула она, вытаращив огромные глаза.

— К порталу прорываться! — процедила сквозь зубы Диана.

За спиной грохотали шаги. Все три голема уже были здесь. Обернувшись, я увидел, как дом Яйцерика тонет, заваленный битыми яйцами. Жители ближайших домов высыпали на улицу и помчались наутёк, бешено вопя.

— Прибор-то при тебе? — спросил я на ходу.

— Б@@@@, - отозвалась Диана и, остановившись, повернулась к затопленному дому Яйцерика.

— Всё время забываю, кто из нас идиот, — сказал я.

Голем поднял руку, целясь в нас яйцом. А под его рукой вдруг мелькнуло маленькое чёрное пятно. Оно быстро увеличилось и оказалось вороном, который с трудом летел, удерживая в лапах смартфон.

— Ррррраззява! — каркнул он, выронив прибор в ладонь Диане.

— Вот — единственный полезный член команды! — воскликнула она. — Всё, валим ско…

Голем выстрелил. Диана, не договорив, толкнула меня в сторону, сама прыгнула в другую. Ей повезло меньше — голем успел сделать поправку. Наверное, он тоже не ахти как различал лица, так-то ведь это я ему враг номер один, по идее. Но яйцо прилетело в Диану. Хорошее такое яйцо, с «Оку» размером.

— Диана! — ахнула Фиона, которая успела унестись шагов на десять вперёд, а теперь остановилась, схватившись за голову.

У меня тоже сердце ёкнуло. Но Диана уже поднималась. Медленно и словно бы неохотно. Её можно было понять. Платье не пережило такой мощной атаки. Ткань утратила остатки прочности и смешалась с яичной массой,