Лети на свет (СИ) - Богатырева Татьяна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне ответили через два гудка.
— Лизонька! Как у вас дела? — заворковала бабуля.
Выдохнув, я максимально бодро соврала:
— Отлично! Вчера были на телешоу, познакомились с кучей всяких лордов. У Кисы наверняка будут хорошие заказы. А как у вас?
— Ты представляешь, Вадька руку сломал, обормот…
В голосе бабули звучала нежность с примесью укоризны. Внука бабушка любила до умопомрачения. Обоих внуков, конечно же. И меня, и Вадьку. Вот только младший постоянно чудил и бабулю расстраивал.
Но хоть не сказал ей про долги и отморозков. Слава Будде.
Выслушав краткую сводку домашних новостей и бабушкино «ой, совсем тебя заболтала, из Англии же звонить дорого!» я еще раз заверила ее, что все у меня хорошо, и попрощалась.
Что ж, одним камнем с души меньше.
Еще бы выяснить, что там с выставкой! Я так привыкла заботиться о сохранности Кисиных картин и о том, чтобы он никуда не опаздывал и ничего важного не забывал, что сейчас ощущала себя потерянной и ненужной. Как будто вся моя жизнь имела смысл исключительно рядом с ним… Но ведь это ж бред собачий! Я — не бесплатное приложение к мужу, у меня своя жизнь, свои мечты. И нет никакого «мы» и никакого общего будущего, ради которого я все свои мечты откладывала на потом. Нет и не было, а было только его «я» — его картины, его выставки, его друзья. Его деньги.
А я будто жила с закрытыми глазами. Верила, что «потом» наступит, и я смогу наконец-то заняться своим творчеством и своей карьерой. Глупо-то как…
Так. Хватит самоедства. Была глупая — стала умная. Берем телефончик и звоним в отель. Надо получить хоть какую-то информацию.
— Доброе утро, могу я связаться с мистером Одоевски из номера… о, надеюсь, с мистером Одоевски все хорошо? Да, я понимаю, вы не можете… Нет, благодарю вас, ничего передавать не нужно… А, только подскажите, мисс Бринкс уже у него? Не приезжала…. Какая незадача… Благодарю, вы очень любезны.
Вот так, значит. Нездоровится, велел не беспокоить. Спрятался, сукин сын, и выжидает. А вот хрен тебе, Киса. Я не приползу к тебе на поклон. Я даже нервничать не буду. У меня сегодня — отличный день, выходной называется. День, чтобы гулять по Лондону, а не бегать по твоим делам и слушать твои претензии. А если твои картины потеряют, испачкают или развесят не так — ты сам будешь виноват, дорогой Ипполит Геннадьевич.
План под названием «отличный день» выполнялся и перевыполнялся, прямо как в производственном романе времен соцреализма.
Мы с Маком прошлись по Лондону, причем не по туристическим местам, а по обычным улицам. Гулять с ним оказалось потрясающе здорово, особенно потому что не надо было ни трещать самой все время, ни восторженно слушать нон-стоп лекцию о чьей-то гениальности. Большую часть прогулки мы шли молча, даже уток в каком-то маленьком пруду покормили, едва обменявшись несколькими репликами.
Спокойно. Комфортно.
Выпили кофе в маленькой арабской кофейне, немножко поговорили о понаехавших — в Лондоне это еще больший треш, чем в Москве. Заглянули в несколько старых магазинчиков, где с Маком здоровались и называли его «мистер Макдауэлл». Мы даже успели сесть в красный двухэтажный автобус и послушать немножко экскурсии, когда мне все-таки позвонили.
«Мисс Бринкс», — высветилось на экране.
— Лиз, дорогая! Надеюсь, с тобой ничего серьезного? — затрещала Ненси. — Ты мерила температуру?
— Нет, — не сразу сообразив, зачем мне мерить температуру, ответила я.
— Непременно померяй! И не вставай с постели! Наш английский климат ужасно коварен, а эти дожди, я так и знала, что ты заболеешь! Слышишь, не вздумай вставать, я приеду через час и привезу тебе аспирин и витамины. Или твой муж уже купил аспирин?
Аспирин? Получается, Киса соврал, что я заболела. Вот же сукин сын!
— Не купил. Ненси…
— Не волнуйся, дорогая, мне совсем не сложно! — прервала меня мисс Бринкс. — От этих мужчин никакого толку! Пусть он хотя бы приносит тебе горячий чай. Надеюсь, он не оставил тебя одну?
— Ненси, у нас что, какое-то новое мероприятие?
— Не волнуйся, дорогая моя, я все на сегодня отменила. Отдыхай спокойно, — снова заворковала она.
Из ее последующего воркования стало ясно, что за подготовкой выставки Ненси присматривает лично, леди Камилла очень довольна вчерашним обедом, но сегодня по счастью занята своими делами и не знает, что я приболела. Завтра у леди Камиллы пати в загородном доме, и вот там нам надо быть…
— …у меня сестра медик, она приедет тебя осмотреть. Просто так, по-дружески. Мы, девушки, должны помогать друг другу!
— Конечно, Ненси, я очень признательна. Но мне кажется, мой муж ввел тебя в заблуждение.
— И хорошо! Я боялась, что ты в самом деле не можешь говорить. Эти мужчины!
— Ненси, тебе совсем не обязательно…
— Обязательно! Извини, мне надо бежать. Скоро буду!
Растеряно держа замолчавший телефон в руках, я обернулась к Маку.
— Кажется, меня немножко подставили.
— Твоя подруга очень за тебя волнуется, — усмехнулся Мак.
— Вообще-то не подруга, мы знакомы меньше недели, и то по работе. Это ассистентка леди Камиллы, она занимается выставкой… черт. Мне надо в отель.
— Надо — поехали, — покладисто кивнул Мак. — Заодно и багаж заберешь.
Знаю, надо было отказаться. Поблагодарить за помощь и вежливо, но твердо отказаться. Но Мак не дал мне такой возможности. Едва я открыла рот, чтобы сказать «я сама», он мне подмигнул и заговорщицким шепотом сообщил:
— Сто лет не спасал принцесс от драконов. Ты же не лишишь меня шанса на приключения?
И как тут было сказать «лишу»? Правильно, никак. Даже если я точно знала, что эти приключения еще выйдут мне боком.
13. Лиза
Киса печально тусил в лобби с чашечкой кофе, регулярно оборачиваясь на открывающиеся двери. По крайней мере, когда мы с Маком заходили, он смотрел прямо на нас. Под его осуждающим взглядом я рефлекторно сжалась и очень-очень захотела сделать вид, что Мак не со мной. Даже зная, что бегство не поможет, сложно идти навстречу скандалу. Я вообще человек мирный, скандалов боюсь, и Киса прекрасно это знает.
А я прекрасно знаю, что он терпеть не может мужчин рядом со мной, даже если это случайный попутчик в лифте. Ревнует. Отвратительно, бешено и до вчерашней ночи совершенно беспочвенно. Так что сейчас взглядом Кисы можно было поджечь чей-то погребальный костер.
Ну… Пусть это будет погребальный костер нашего брака. Я не против.
— Этот тореадор и есть твой супруг, Лиз? — с легчайшим сарказмом в голосе осведомился Мак.
— А тебя уже назначили быком, — усмехнулась я.
— Уверен, слово «адвокат» действует на русских тореадоров ничуть не хуже, чем на британских.
О да, на адвоката Мак походил чуть более чем полностью. Этакого консервативного, педантичного стряпчего в духе Диккенса. Как человек творческий и восприимчивый к деталям, Киса оценил и отлично пошитый костюм-тройку, и дорогущий портфель из бычьей кожи, и какие-то особенные часы. Когда Мак позаимствовал их у своего милорда, я немножко смутилась. Все же как-то… Но Мак лишь насмешливо поднял бровь, сам став похожим на лорда, и предложил мне не париться из-за всякой ерунды. Мол, милорд совершенно точно не будет против.
Так что я даже не стала уточнять, чей портфель взял Мак и чей галстук надел. А на тему автомобиля и уточнять не надо было, вряд ли камердинеры разъезжают на собственных «Бентли» цвета южной ночи.
Мне даже было немножко досадно, что Киса поджидал меня не у окна и не оценил, из какого шикарного авто я вышла. Ничуть не хуже, чем авто леди Камиллы, на котором нас доставили в отель вчера.
В общем… да, я боялась. Несмотря на публичное место и присутствие Мака. Этот страх — он очень глубоко внутри, он не зависит от внешних обстоятельств и не поддается логике. Он просто есть, как инстинктивная реакция кролики на удава — или жертвы на насильника. Спасибо за него теть Лене и ее бывшему мужу, любителю воспитывать «кукушонка» ремнем.