Кофе по-венски - Валентина Дмитриевна Гутчина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К этому моменту он был готов расплакаться – голос задрожал, и в нем появились слезные нотки, а лицо бедняги вновь отчаянно покраснело. Пришлось срочно настраивать его на деловой лад, отбросив сантименты в сторону.
– Полагаю, вы отправились сюда? Но мамы в вашем номере не было. Так?
Томас благодарно кивнул.
– Так.
– А ее вещи – вы проверили, все было на своих местах?
Он вновь кивнул.
– Да. То есть нет – я имею в виду ее вещи. В нашем номере не было чемодана Марго с ее личными вещами. Вот почему я сразу подумал, что, возможно, она решила одна вернуться в Арушу. Конечно, рейс будет только утром, но она ведь может переночевать в аэропорту. Как ты думаешь?
Что я мог думать? Время приближалось к полуночи – на улице стремительно темнело, уже вовсю светились фонари. Искать маму по городу Вене – бестолковая затея, особенно учитывая то, что она догадалась оставить свой сотовый при Томасе. В такой ситуации, пожалуй, Томас прав и самое разумное – проехаться до аэропорта, чтобы попытаться обнаружить маму там.
Я изложил свои мысли Томасу, и мы с ним поднялись на наш этаж: я хотел прихватить джинсовую куртку в своем номере. Вообще-то я с самого начала предложил Томасу обождать меня в холле, но бедняга был слишком взвинчен, чтобы оставаться одному, а потому увязался за мной, беспрерывно проговаривая слезные монологи раскаявшегося грешника.
– Господи, я сам не пойму, что меня заставило выплясывать с этой красоткой! – не отставая от меня ни на шаг, он отчаянно заламывал руки. – Ведь я никогда не любил подобных особ, и с Марго мы буквально накануне говорили о том, что такие вот нахалки просто обожают портить жизнь другим людям. И вот стоило мне выпить несчастный глоток рома…
В этот момент я хотел было уже открыть дверь своего номера, как внезапно обнаружил, что ключ от него, который все время лежал у меня в кармане джинсов, куда-то исчез. Тщательно проверив оба кармана, я уже собирался вернуться к лифтам, чтобы спуститься за дубликатом, как в тот же момент дверь моего номера неожиданно распахнулась, а мы с беднягой Томасом едва не рухнули в обморок от неожиданности.
В дверях стояла моя мама – в вечернем халате, с полотенцем, обмотанным вокруг головы. Оглядев насмешливым взглядом наши опешившие физиономии, она выразительно покачала головой.
– Явились мои мужички!
Едва придя в себя, бедняга Томас с восторженным воплем кинулся было в объятия своей вновь обретенной возлюбленной, да только она решительно притормозила его энергичным движением руки.
– Стоять, Томми! Не знаю, что будет завтра, но сегодня я просто не могу тебя видеть. А потому по собственному почину заняла номер сына.
Тут она развернулась ко мне.
– Полагаю, ничего страшного, если одну ночь вы с Томми проведете в нашем номере, на одной кровати – она широка, вы можете спать каждый со своего края. Полагаю, я могу быть спокойна, что вы не уйдете в загул? Отправляйтесь спать сейчас и немедленно, не нервируйте меня. Спокойной ночи, мальчики!
Дверь перед нами с треском захлопнулась, мы с Томасом переглянулись и тихо, едва ли не на цыпочках, отправились в номер напротив – спать, как приказала нам мама.
Сами понимаете, поездка в аэропорт и прочие мероприятия на эту ночь благополучно отменялись.
Глава 13. «Обнаженка» в номере
И вот наступил третий день фестиваля. Поскольку я ночевал не в своем номере, полночи проворочавшись на одном ложе с храпящим Томасом, то уже с раннего утра был на ногах. Не решаясь постучать в свой номер, чтобы принять душ и переодеться, я попросту вышел из отеля и, ощущая себя сто лет немытым типом в стиле «бомж», отправился на променад по старому городу.
Сразу стоит отметить, что прогулка этого утра не принесла мне и минимального удовлетворения. Чуть больше часа я бездумно бродил по городу, сворачивая с улиц в переулки, попадая в тупики и вновь возвращаясь назад, на широкие проспекты; при том при всем в памяти не осталось ни единого милого вида Вены – я шел на автомате, то и дело почесываясь и беспрерывно глядя на часы, бесконечно задавая себе вопрос, не проснулась ли уже мама.
Мне казалось, я вернулся в отель довольно быстро, от всей души надеясь, что у мамы с Томасом все благополучно разрешилось и я наконец-то смогу вновь занять свой законный номер, первым делом кинувшись в душ. И вот тут, когда я уже галопом направился к лифту, ко мне откуда-то сбоку неожиданно подскочил Стефан Лукер со своей просьбой, произнесенной немного робким голосом.
– Добрый день, Ален, вы не представляете, как я рад встрече! Могу я попросить вас об одолжении?
Сами понимаете, услышать нечто подобное – вполне обычное дело, мало ли о каком одолжении вас могут попросить. Но с другой стороны, Стефан, насколько я был в курсе, проживал в отдаленной части Вены, отнюдь не в «Лотосе», так что встретить его с утра пораньше в холле нашего отеля, да еще после его вчерашних монологов под бесконечные бокалы виски было немного странно.
Но само собой я не мог отказать милейшему человеку в его просьбе, как бы мне ни хотелось поскорее залезть в душ и переодеться во все свежее. Пришлось срочно притормозить, любезно улыбнуться Стефану и заверить в том, что я – в его полном распоряжении.
Дальше все было точно так, как я уже рассказывал: мы молча поднялись на третий этаж, прошли прямиком к номеру Моники Левоно и вошли в него без стука, немедленно очутившись перед потрясающей картинкой: обнаженная, навеки уснувшая Моника в залитом солнцем кресле у окна. Как говорится, реализация чувственных идей очень многих кофеманов.
Словно для того, чтобы сразу расставить все акценты, Стефан поинтересовался, вижу ли я это, на что я ответил, что прекрасно вижу, после чего наш диалог стал гораздо более содержательным. Он начался со следующей патетической фразы-заявления Стефана: «Клянусь, я ее не убивал!»
Как говорится, это было уже «теплее» – я посмотрел на Стефана с искренней заинтересованностью, приготовившись выслушать любопытное продолжение. И оно немедленно последовало.
– Сегодня утром Моника неожиданно позвонила мне и приказала немедленно явиться к ней в номер. И хотя я
