Анаконда - Георгий Миронов

— Вот как? Значит, это благодаря вам, — как-то странно-насмешливо протянула Бугрова. — Значит, все в порядке? Тогда можете приехать за гонораром.

— Нет-нет, — удивляясь такому развитию событий, остановила ее Марта. — Все не так просто. Появилась другая девица — высокая блондинка. Я располагаю аудио- и видеозаписью, готова привезти их вам. И в тот же день провести у вас сеанс «отворота». Это будет стоить пятнадцать тысяч баксов.

— Приезжайте.

23 МАРТА 1997 Г. КРОВЬ НА КАМНЕ.

ДВОЙНОЕ УБИЙСТВО

— Тот факт, что на убитой были домашние тапочки и сама она была без чулок, дает нам основание предполагать... — начал Деркач.

— Что она живет где-то неподалеку? — прервал непосредственного своего начальника Ванечка Семенов. Он прервал Дергача не потому, что не соблюдал субординацию, и не потому, что так уж хотел отличиться в ходе раскрытия этого двойного убийства. Просто молодой организм Ванечки постоянно требовал пищи. Он уже успел проголодаться, ему ужасно хотелось поскорее оказаться в здании горпрокуратуры и в лучшем случае прорваться без очереди в буфет и съесть большую порцию пельменей или две порции сосисок с горчицей и тремя кусками хлеба, и запить все это двумя стаканами сладкого кофе с молотом. Ну а в худшем случае оказаться в кабинете, который с ним делил стремительный и честолюбивый Деркач, быстро вставить в розетку штепсель кипятильника, а пока вскипятится вода и можно будет сделать кружку растворимого кофе, жадно врезать- ся молодыми зубами в навороченные мамой именно на такой пожарный случай бутерброды.

Есть хотелось ужасно.

— Умные у тебя сотрудники, — иронично заметил Мищенко.

— И главное, товарищ прокурор города, очень тактичные и воспитанные, не прерывают старших, не лезут в разговор профессионалов со своими скоропалительными предположениями и версиями...

— Ну, я ж хотел как лучше. В смысле быстрее.

— Быстрее не значит лучше, — наставительно оборвал его

Деркач. И, обернувшись к капитану Петруничеву, спросил: — Адрес мы знаем?

— Мы знаем! — обиженно огрызнулся капитан из утро.

— Тогда пошли.

— Вы идите, — решил Мищенко, — потом доложите. А мы в прокуратуру.

По дороге Деркач и Петруничев перебрасывались короткими фразами:

— Совпадение?

— Вряд ли.

— Примерно в одном месте, примерно в одно время.

— И практически одним методом...

— Один человек насильник и убийца? У тебя есть версии по персоналиям?

— У меня таких клиентов в городе нет. Есть отдельно насильники и отдельно, что срок отмотали за «взлом мохнатого сейфа». И есть два клиента, отбывших по пятнашке за убийство. Но они бытовики, убийства в пьяных драках. Нет. Не похоже. Искать надо.

— На то ты и сыскарь. Ищи.

— Ищем.

— Думаешь, преступник живет в этом же районе?

— Похоже. Если первый «жмурик» — случайность, то второй — закономерность. Эту девушку из дома тепленькой взяли. Тут на случайное нападение с целью ограбления и последующим изнасилованием не похоже.

— А могли ее изнасиловать дома, там задушить, а потом сюда притащить?

— А на хрена? Опять же это уже можно выяснить в результате оперативно-следственных действий. А это епархия прокуратуры, ты и думай.

— Вот я и думаю. С одной стороны, в домашних тапках. А с другой стороны, как можно труп вытащить на улицу, притащить на стройку и согнуть в такую позу?

— Никак, товарищ юрист первого класса.

— А вас не спрашивают. Помолчите, когда старшие разговаривают.

Вошли в квартиру убитой.

— При осмотре квартиры убитой гражданки Селивановой П.П., проживающей...

— Проживавшей...

— Проживавшей по адресу: улица Коммунаров, дом 23, квартира 8, были обнаружены явные признаки происходившей здесь недавно выпивки: на столе остались пустые бутылки из- под спиртного и остатки закуски... Товарищ юрист третьего класса, посмотрите, какая закуска осталась на столе?

— Винегрет в эмалированном тазике, селедка с лучком белым, репчатым, залитая маслицем подсолнечным.

— Ты что делаешь, мерзавец, всем есть охота. Ты давай покороче, языком документа, как говорится.

— Хлеба три куска, слегка уже зачерствелого, два куска сыра, тоже засохшего, банка консервов «Килька в томатном соусе», кильки осталось на дне три рыбки, и соус.

— Давай подготовь к изъятию бутылки со следами пальчиков и остатки пищи со следами зубов. Отвезем в лабораторию. Что наши не сумеют узнать, то областной криминалист «отгадает». Это следки к убийце. Так что поосторожнее с вещдоками.

— А то... Тоже, чай, не консерватории заканчивали, а школу милиции.

— Смотри, водка «Довгань». Я таких у нас в киосках еще не видел.

— Да, интересно, — заметил капитан Петруничев, осторожно беря бутылку за дно и горлышко, чтоб не прибавить к имеющимся и свои «пальчики». — У нас аккурат минувшей ночью, предшествовавшей убийству двух женщин, зафиксировано еще одно происшествие, кражонка. Кража спиртного из магазина № 36 ОРСа Фирюбинского химкомбината. Главное, простое такое преступление, — сам себе удивился капитан, — преступник кирпичом выбил стекло витрины, проник в магазин и похитил несколько бутылок водки. И что интересно, такой вот марки, «Довгань», ранее у нас в городе не продававшейся и только накануне поступившей с областной базы в 36-й ОРС.

— Ты бы, капитан, связался со своими. Может, еще какая интересная информация всплывет?

Капитан закурил «Приму», жадно затянулся, сглатывая голодную слюну, связался по рации с уголовным розыском гормилиции.

— Михеев? Что новенького?

— Только что задержан в состоянии сильного опьянения на станции Рубежное гражданин, у которого изъяты пять бутылок водки «Довгань». Точно такой же, какая была похищена в магазине № 36.

— В краже признался?

— Он, может, и признался бы. Да лыка не вяжет, товарищ капитан. Придется ждать, когда протрезвеет.

— Да не можем мы ждать, дорогой ты мой Михеев. У нас два «жмурика» на него готовы «повеситься», так что придумайте там, как его в чувство привести. Я выезжаю.

— Думаешь, он связан с кражей и обоими убийствами? — загорелся Деркач.

— Думать — это ваше следовательское дело. Наше дело — задержать и снять первичный допрос.

— Тогда так. Обеспечь усиленную охрану этого «пьяненького».

— По интонации твоей сужу, что ты не уверен в том, что он сам надрался?

— Не знаю. Пока ничего не знаю. Пусть на всякий случай его хорошо охраняют. И его, и его одежду. На ней могут быть следы совершенных преступлений. Важно, чтобы он не имел возможности следы эти уничтожить.

К тому времени, когда Деркач заканчивал осмотр квартиры Селивановой П.П., позвонил капитан Петруничев.

Выяснил он фамилию задержанного: Авдеев. С недавних пор гражданин этот проживал на частной квартире по адресу... улица Коммунаров, дом 25, кв.4.

— С Селивановой он был знаком? Признает? Отрицает?

— Был знаком. Но и только. Близость отрицает.

— Я иду в соседний дом, в квартиру Авдеева. Приезжай туда.

Осмотр квартиры Авдеева принес новые неожиданности...

Ирина Юрьевна Бугрова, доктор педнаук, директор крупного НИИ, да еще жена вице-премьера страны, имела полезные знакомства в самых широких кругах московского бомонда. Но, надо отдать ей должное, бомонд этот не любила, в творческие дома на вечера не ходила, от участия в разных халявных презентациях уклонялась и радость жизни находила не в общении со знаменитостями и не в приобщении к тайнам искусства, а в процедурах простых и даже прозаических.

Ирина Юрьевна по вторникам, четвергам и субботам ходила и баню. Напарницей обычно выступала ее давняя подружка, ни к бомонду, ни к науке отношения не имевшая, одноклассница Вера Расторгуева, уже много лет работавшая директором ДЮСШ. И в баню миллиардерша Бугрова ходила не в какую-то там особо престижную, а в самую обычную сауну при ДЮСШ. Правда, к тому часу, когда «персоналка» — из «патриотических» побуждений это была отечественная «Волга», припарковывалась возле здания ДЮСШ в тихом районе Москвы, в сауне никого постороннего не оставалось.

Вагонка, которой обшита сауна, тщательно вымыта, на раскаленных камнях шипело несколько капель эвкалиптового масла и можжевеловой эссенции, на столике в раздевалке стоял готовый для разогрева самовар, а на столе — пять-шесть видов чая, сушки, печенье.

Спиртного Бугрова не терпела, курением не баловалась, обожала тонкие букеты запахов и здоровый аромат нагретого дерева.

Вера была для нее незаменимой подругой, потому что обладала редким для женщины талантом: могла молчать часами, словно она здесь, а вроде как ее и нет. Так что Бугрова, с одной < троны, не ощущала привычного дискомфорта, который возникал у нее всегда, когда она оставалась одна в замкнутом помещении. И в то же время словно бы была одна и могла отдаваться размышлениям.