Заброшка №3. Первая часть - Сергей Белмелов

– Молодец, Антонкинс! – похвалила учительница ученика. – Кто ещё дополнит?

Половина класса подняла руки.

– Клара Кречетофф! – училка кивнула девушке, нетерпеливо тянущей вверх пухлую ручонку.

Клара торопливо выдвинулась к доске и стала увлеченно рассказывать, активно помогая себе жестами:

– Вертолеты и самолеты зависали бы над землей и никуда не летели. Пространство ведь над поверхностью Земли не должно было двигаться, они так думали, во всяком случае, – Клара внимательно посмотрела на Тимофея.

– А антигравы вообще бы не двигались, – раздался мальчишеский голос с дальней парты.

Темка смутился и уставился в пол. От неожиданных доказательств плоской Земли у него внутри возникли непримиримые противоречия, и он громко спросил:

– Скажите тогда, а почему космонавты видели круглую Землю?

– Мы же о гипотезе говорим, ты что, не понимаешь? Это раньше думали, что планета плоская, – оживился класс.

Только Егор сидел тихонечко за своей партой, задумавшись. Он и странная девочка в курточке не поддерживали дискуссии.

– Они ещё говорили, что линия горизонта, за которой некоторые предметы не были бы видны, например, маяки, доказывает, что Земля плоская, – продолжала Клара.

Тёмка не стал дослушивать все аргументы.

– А как же выглядит наша Земля, то есть Голубой Шар этот ваш по-настоящему? – спросил он напрямую.

– Ты что, дурачок? – крикнул кто-то.

– А вот как, – с удивлением и некоторым пренебрежением произнесла учительница и взяла со стола небольшой пульт. Она нажала на кнопку и с потолка выехал белый экран, на котором появилось меню с картинками.

– Настоящий снимок нашей планеты, —произнесла учительница, выбрав нужный слайд, и Кругляков увидел знакомую ему Землю.

Потом она показала другой слайд, где Земля была плоской и стояла на трех гигантских слонах.

– А звезды? – Тёмка стоял, разинув рот.

– Какие звёзды? – практикантка вдруг прыснула смехом.

– Звёзды – это искусственная голограмма, – крикнул Антонкинс со своей парты. – Их ночью включают.

Весь класс покатывался со смеху, а Тимофей стоял, не понимая, над чем они смеются.

Но прогремел звонок, и наступившая суета, состоящая из скрипа парт, шуршания рюкзаков, разговоров, то есть привычных звуков перемены, не сразу вывела Тимофея из ступора. Он стоял, раскрыв рот, пока подошедший к нему Егор не дёрнул его за руку:

– Пойдём уже, тормоз, следующее занятие военная подготовка.

– Что? Какая военная подготовка…, я не хочу в армию, не хочу на войну, я еще маленький, только в шестой класс перешёл, – возмущался Тимофей.

– Отказаться от занятий невозможно, тебя накажут! – судя по выражению лица, Егору было не до шуток.

– Ладно, военная подготовка так военная подготовка, – вздохнул Тимофей. – Вы, я смотрю, тут серьёзно в войнушку играете. У вас что, лагерь или кружки дополнительные?

– Я тебе потом объясню, не сейчас и без свидетелей, – тихо произнёс Егор и приложил палец к губам.

– Окей.

– Пошли, – Егор потянул Тимофея за рукав, и мальчики вышли из опустевшего класса в школьное фойе

Окинув глазами помещение фойе, Тимофей обнаружил, что со стены исчез внушительных размеров плакат «Здравствуй, лето!», который появился в мае незадолго до окончания школьных контрольных. Отсутствие плаката словно отменяло святую-святых любого школьника – летние каникулы. Со стен также исчезли привычные стенгазеты и фотографии отличников. Но главное, школьники стали какими-то другими, серьезными, – они не баловались и не шумели, как обычно.

«Может их так военная униформа изменила?» – думал Тёмка. Он понимал, что всё могло произойти из-за их с братом элементарной невнимательности. Мама постоянно говорила сыновьям, что они рассеяны и всегда отвлекаются. «Мы просто пропустили информацию о летнем лагере мимо ушей. Наверняка было объявление, и пацаны говорили, а я как обычно витал в облаках. Почему тогда Колька ничего не сказал, – забыл, тоже не услышал? Где он, где папа? Может, сбежать отсюда? Тем более валидаторов нет, дедушка-охранник тоже куда-то пропал. Бежать домой, определенно бежать!».

– Кабинет военной подготовки, – Егор легонько толкнул задумавшегося Тимофея в класс.

– Какой подготовки?

– Заходи уже!

Тимофей вошёл в помещение с высокими потолками, где стояло семь парт. Вдоль стен выстроились… игровые гоночные аппараты с креслами напротив большого экрана и рычагами управления. Обычно такие аттракционы раскрашены яркими наклейками со словами «гонки», «призы» и всё в этом роде, но на автоматах в классе не было надписей, и они стояли уныло вдоль стен, словно скучные станки по производству непонятно чего.

– Егор, это игровые аппараты? – спросил изумленный Тимофей.

– Боевые роботы-симуляторы.

– Как это, «роботы- симуляторы»? Они на игровые аттракционы больше похожи.

– В смысле обычные боевые роботы, ну, не совсем роботы, а тренажёры по их управлению, – разъяснил Егор.

Тёмка вспомнил гигантского робота в парке, у которого тоже была кабина, в которой по идее должен сидеть водитель.

– Выходит, этот аттракцион просто тренировка, как управлять роботом, который в парке стоит, правильно?

– Верно.

– Круто! – воскликнул Тимофей. Он обрадовался, что совсем скоро научится управлять настоящими боевыми роботами. Ещё он был потрясен, что роботы существуют в реальной жизни, а не только в наборах Lego. Непонятно только, почему взрослые это долгое время скрывали.

– А давно вы уже… тренируетесь?

– Я лично год, – ответил Егор.

– Тебе что, круто в своей жалкой одёжке? – прервал разговор подошедший к Егору с Тимофеем высокий парень, который отвечал на прошлом уроке о плоской Земле. Его камуфлированная куртка была расстегнута, словно мальчик хвастался поддетой под неё женской рубашкой с перламутровыми пуговицами.

– Почему не в форме, курсант?

– Он новенький, ему еще форму не выдали, Антонкинс! – заступился за Тимофея Егор.

– Меня никто не предупреждал, у меня нет формы, – начал Тимофей, немного повышая тон.

– Откуда ты вообще взялся? – квадратное лицо старосты искривилось, а в голосе появились злобные нотки.

– Успокойся, Антипа, его патруль привёл, – сказал Егор.

– Патруль? Значит ты лазутчик! – продолжал Антипа, глядя в лицо Тимофея.

Круглякову не понравился тон мальчика со странной фамилией, даже стало обидно. И взгляд у него был противный, а глаза прямо заглядывали в душу, поэтому Темка непроизвольно отвел взгляд. Ему стало так обидно, что он готов был уже засучить рукава и надавать наглецу по его квадратной физиономии, но потом посмотрел на «симуляторы», стоящие возле стен, и решил не конфликтовать, чтобы не выгнали. К его стыду, желание поиграть было сильнее, чем желание отыскать папу с братом и загадочный «картодром» возле трех берез.

– Я не лазутчик! – ответил он спокойно, но решительно, – А вот у тебя пуговицы как у девчонки!

– Пуговицы у меня особенные, несмышлёныш, – гордо произнёс Антонкинс и вернулся на свою парту.

– Не обращай внимания, – тихо сказал Егор. – Он староста, всегда задается, с глумдами водится, считает себя будущим магистром.

– Глум…, кем?

– Потом расскажу. Ты что, реально ничего не знаешь, откуда ты?

– Из Москвы, микрорайон