Антология современной британской драматургии - Кэрил Черчил

МАРЛИН. А как насчет денег?

ДЖОЙС. Я всегда говорила, мне твои деньги не нужны.

МАРЛИН. Нет, он тебе деньги посылает?

ДЖОЙС. Я работаю уборщицей в четырех местах. Понемногу набегает. Тут с работой не очень.

МАРЛИН. Энджи скучает без него?

ДЖОЙС. Она молчит.

МАРЛИН. Они видятся?

ДЖОЙС. Если честно, особого восторга она у него никогда не вызывала.

МАРЛИН. Однажды он пытался меня поцеловать. Когда вы были помолвлены.

ДЖОЙС. Он тебе нравился?

МАРЛИН. Нет, на рыбу похож.

ДЖОЙС. Он тогда был прелестный.

МАРЛИН. Бр-р-р!

ДЖОЙС. А мне он нравился. Первые года три.

МАРЛИН. У тебя есть кто-нибудь?

ДЖОЙС. Выбирать тут особо не из кого. Но что интересно, стоит только остаться одной, мужья подруг тут же начинают заглядывать. Я уж лучше без этого обойдусь.

МАРЛИН. Не понимаю, почему ты не хочешь у меня деньги брать.

ДЖОЙС. Просто не хочу, не переживай.

МАРЛИН. Мое дело спросить.

ДЖОЙС. А как у тебя дела? Работа хорошая?

МАРЛИН. Забавная. / Вернулась из Штатов…

ДЖОЙС. Наверное, не просто забавная.

МАРЛИН. …подустала, попала в это кадровое агентство и по-прежнему там.

ДЖОЙС. Значит, ты всегда можешь найти себе работу.

МАРЛИН. Это правда, могу.

ДЖОЙС. А мужики?

МАРЛИН. А мужики всегда найдутся.

ДЖОЙС. А так, чтобы всерьез?

МАРЛИН. Некоторым мужикам нравится, чтобы их видели с крутыми дамами. Это значит, что в штанах у них действительно что-то стоящее. Но быть каждый день вместе — это они не могут. Все ждут, что я стану маленькой милой женщиной. Хотя, конечно, может, это я такая ужасная.

ДЖОЙС. Да кому они нужны?

МАРЛИН. Как — кому? Мне, например. Но еще больше мне нужны приключения. Поэтому вперед и только вперед. Я думаю, восьмидесятые будут грандиозной эпохой.

ДЖОЙС. Для кого?

МАРЛИН. Для меня. / Я, кажется, на взлете.

ДЖОЙС. Ах, для тебя. Тогда, конечно.

МАРЛИН. Если на то пошло, то и для страны тоже. Экономика встанет на ноги и — у-у-х-х!. / Мэгги дама серьезная[4]. Я бы ее взяла на работу. / Только бы она продержалась подольше. Нам в этой стране…

ДЖОЙС. Ты, конечно, голосовала за них?

МАРЛИН. …надо прекратить нытье. / Монетаризм — это совсем не так глупо.

ДЖОЙС. Пей чай и заткнись, киска.

МАРЛИН. Для этого нужно время и воля. Хватит хныкать. / И…

ДЖОЙС. А по-моему, они последние сволочи.

МАРЛИН. …кто, оказывается, стоит у руля? Первая женщина премьер-министр. Потрясающе. Блеск. Молодец. / Разве не так? За кого ж мне еще голосовать?

ДЖОЙС. Ну и что тут хорошего, если первая женщина — это она? Тебе, я думаю, и Гитлер бы понравился, если бы он был женщиной. Мадам Гитлер. Гитлерина. Великие дела. / Большие риски.

МАРЛИН. Большие боссы по-прежнему угнетают трудовой народ? Все еще за папочкой повторяешь? А своей головой думать так и не научилась. А я верю, что все зависит от человека. Вот смотри, я, например.

ДЖОЙС. Смотрю.

МАРЛИН. Ну, ладно, Джойс, мы же не будем ссориться из-за политики.

ДЖОЙС. Но ведь ссоримся.

МАРЛИН. Давай забудем. Я молчу. Ни слова о политике не слетит с моих уст.

Пауза.

ДЖОЙС. Говоришь, мама прожила ужасную жизнь?

МАРЛИН. Говорю. Вышла за этого козла.

ДЖОЙС. А у него какая жизнь была? / Вкалывал в поле…

МАРЛИН. Бурная?

ДЖОЙС. …как последняя скотина. / Запьешь, конечно.

МАРЛИН. Да брось ты.

ДЖОЙС. Ты вот любишь выпить. У него на твое виски денег не было.

МАРЛИН. Не хочу о нем говорить.

ДЖОЙС. Это ты начала, я говорила про маму. У нее была поганая жизнь, потому что ничего у нее не было. Она голодала.

МАРЛИН. Голодала, потому что он все пропивал. / Бил ее.

ДЖОЙС. Не он один виноват. / Жизнь у них была дерьмовая, и обращались…

МАРЛИН. Она-то его не била.

ДЖОЙС. …с ними, как с дерьмом. Он умер, скоро она умрет, и что за жизнь / они прожили?

МАРЛИН. Я видела как-то раз. Ночью спустилась вниз.

ДЖОЙС. Думаешь, я не видела? / Они-то не были в Америке и…

МАРЛИН. Мне это до сих пор снится.

ДЖОЙС. …не катались по всей стране на быстроходных машинах. / Кошмары ей снятся. А у них вся жизнь была кошмаром.

МАРЛИН. Америка, Америка, хватит завидовать. / Я должна была вырваться…

ДЖОЙС. Завидовать?

МАРЛИН. …я знала, с тринадцати лет знала, надо отсюда вырваться, вон отсюда, вон от них, вон из их дома, такого со мной не будет, / я ему не позволю, я все сделаю по-своему, вон.

ДЖОЙС. Завидовать? Завидовать тому, что ты сделала, тебе б стыдно было, если б я пришла к тебе в офис, к друзьям твоим шикарным пришла, это мне за тебя стыдно, ни о ком не думаешь, кроме себя, ты-то хорошо живешь, а для большинства людей ничего / не изменилось.

МАРЛИН. Ненавижу рабочий класс, / ты же про него талдычишь…

ДЖОЙС. Конечно, ненавидишь.

МАРЛИН. …его больше не существует, рабочий класс — это ленивые и тупые. / Мне не нравится, как они говорят. Мне не…

ДЖОЙС. Ну все, пошло-поехало.

МАРЛИН. …нравится пивной перегар, не нравится блевотина, которой несет от футбольных болельщиков, не нравятся их бабы сисястые / и братья и сестры…

ДЖОЙС. Когда я вижу ролс-ройс, я на него плюю, кольцом его царапаю, / нет, это был мерседес.

МАРЛИН. Да, зрелый поступок.

ДЖОЙС. Коровы, на которых я работаю, ненавижу их, / и тарелки их грязные с телятиной под белым, блять, соусом.

МАРЛИН. …и никакие их активисты не заставят меня снизойти до их уровня, и в Сибирь меня не сошлют, / и в психушку не запрут…

ДЖОЙС. Нет, ты будешь на яхте плавать, ты будешь главой Кока-Колы, восьмидесятые будут грандиозной эпохой, это точно, потому что мы, наконец, скинем вас, захребетников — …

МАРЛИН. …только потому, что я ни на кого не похожа. И пусть Рейган кинозвезда вшивая, все равно я его поддерживаю, потому что красные лезут со всех сторон, а я хочу жить свободно в свободном мире —…

ДЖОЙС. Чего? / Чего?

МАРЛИН. Я знаю, чего, / и не затыкай мне рот.

ДЖОЙС. Только когда это случится, постарайся оказаться подальше, потому что, если тебя будут бить, я буду только смеяться.

Молчание.

МАРЛИН. Я не хотела переходить на личности. Не верю я ни в какие классы. Любой человек может сделать все что угодно, если только он на это способен.

ДЖОЙС. А если нет?

МАРЛИН. Если он глупый или ленивый, или боится, я не буду помогать ему найти работу, с какой стати?

ДЖОЙС. А как же Энджи?

МАРЛИН. А что Энджи?

ДЖОЙС. Она глупая, ленивая и боится, как же она?

МАРЛИН. Ты на нее слишком давишь. Все у нее будет нормально.

ДЖОЙС. Я на это не надеюсь, нет. Наверное, ее дети будут говорить, ну и поганая у нее была жизнь. Если у нее будут дети. Потому что ничего не изменилось и не изменится, пока они у руля.

МАРЛИН. Они, они. / Они и мы?

ДЖОЙС. И ты — одна из них.

МАРЛИН. А ты — это мы, прекрасные мы, и Энджи — мы, / и мама с папой — мы.

ДЖОЙС. Да, это так, а ты — это они.

МАРЛИН. Ну ладно, Джойс, перестань. Ну и ночь. Ты-то способная, ты могла бы.

ДЖОЙС. Я знаю.

МАРЛИН. На самом деле я не хотела тебя обидеть.

ДЖОЙС. А я хотела.

МАРЛИН. Но мы же все равно друзья.

ДЖОЙС. Вряд ли.

МАРЛИН. Как хорошо за городом. Действительно, надо постараться приезжать почаще. Я хочу спать. Я хочу спать.

ДЖОЙС приносит одеяла, кладет на диван.

ДЖОЙС. Спокойной ночи. Надеюсь, ты не замерзнешь.

МАРЛИН. Спокойной ночи. Джойс — …

ДЖОЙС. Нет, дорогая. Извини.

ДЖОЙС уходит.

МАРЛИН сидит, закутавшись в одеяло, и пьет виски.

Входит ЭНДЖИ.

ЭНДЖИ. Мам?

МАРЛИН. Энджи? Что случилось?

ЭНДЖИ. Мам?

МАРЛИН. Она пошла спать. Это я, тетя Марлин.