Чёрная метка - Инна Зинченко

Исполнитель коснулся браслета на левой руке и вот перед ним возник экран. Сначала это было лишь сияющее голубоватое облако, но вскоре оно приобрело чёткие очертания. Ещё одно касание и вот перед ним появилась клавиатура, такая же невесомая и нематериальная.

Он просматривал письма и брезгливо морщился. Глядя на него, можно было бы подумать, что это Сатана тридцатого тысячелетия — некто, питающийся человеческими пороками, притом, что подобная пища вызывает у него отвращение. Но иного не дано. Его призвание было определено задолго до его рождения. Исполнителями не становятся, ими рождаются и это тяжкое бремя.

Внезапно его взгляд остановился на одном письме, вернее даже не на содержании, а только на знакомой фамилии. Седовласый молодой человек даже подался ближе к экрану, словно не веря своим глазам. На лице его отразилось сначала недоумение, потом интерес. Он даже не услышал, как в помещение кто-то вошёл и, лишь услышав рядом с собой насмешливый женский голос, обернулся.

— Четвёртый, ты уже на работе?! Не ожидала здесь кого-нибудь встретить. Чем ты так увлечён?

— Здравствуй, Первая, а здороваться тебя не учили?

Худенькая блондинка с кукольным личиком и пухлыми розовыми губами окатила его синим презрением и весело ответила:

— Это всё условности. Но, если это так уж для тебя важно, то, пожалуйста: здравствуй, Четвёртый! Чем ты так увлёкся? Неужели тебе до сих пор не надоело читать эти доносы? А вот меня, сказать по правде, уже тошнит от этого всего и хочется бежать в Федерацию или даже на Сириус, только бы не видеть этого всего!

Четвертый откинулся на спинку кресла и хрипло рассмеялся.

— О, это чувство мне знакомо. Вначале я и сам был таким, но ко всему со временем привыкаешь. Первая, тебе известна такая фамилия Вершинин?

Девушка нахмурилась

— Что, там предлагают разобраться с Виктором? Это будет трудно и уж точно это дело не для новичков вроде меня.

— Да нет, — задумчиво произнёс он — дело касается не Виктора, а его брата Александра. И, знаешь, кто заказчик?

— Понятия не имею, — ответила девушка, пытаясь заглянуть через его плечо на экран.

— Заказчица — это дочь Алекса и племянница Виктора.

Первая от неожиданности даже присвистнула. Такого за то недолгое время, что она работает Исполнителем, ещё не было. Мало того, что заказ поступил не из Вольного братства, так ещё он касается человека, который умер лет десять назад. Совсем мир с ума сошёл!

— Алекса я не знала, он погиб, когда мне было лет тринадцать, а вот Виктора и его племянницу как-то видела на одном приёме на Марсе. Неприятный тип. Он смотрел на меня, как смотрят на рабов на невольничьем рынке, а потом предложил пойти с ним в номер. Тогда мне захотелось его убить.

Первая услышала хриплый смех и попыталась обидеться. Она ещё была слишком молодой и неопытной и совершенно не умела контролировать свои чувства, хотя этому Исполнителей учат в первую очередь.

— Что такого смешного я сказала? — Спросила она хмуро.

— Ничего особенного. Просто я хорошо знаю Виктора и так он реагирует на всех молодых красивых девушек. Этот чудак почему-то считает, что никто и никогда не посмеет ему отказать. Я бы тоже к тебе подошёл.

Первая передёрнула плечиками и поинтересовалась игриво:

— Вам нравятся блондинки, Первый?

— Мне нравятся молодые красивые девушки, независимо от цвета их волос, — улыбаясь, ответил Исполнитель. — Да я и сам, как видишь, вылинял слишком рано, а когда-то был жгучим брюнетом.

— Да?! — удивлённо воскликнула девушка. — А, что такое случилось в вашей жизни?

Четвёртый отключил компьютер и мерцающий в воздухе экран погас. Насмешливо глядя на Первую, он ответил:

— Ничего особенного — встреча с 'летучим голландцем'.

Она даже вздрогнула от неожиданности. На её лице легко читалось недоверие, смешанное с обидой. Про себя девушка решила, что этот странный Четвёртый издевается над ней. Вот теперь решил накормить её сказками о 'летучем голландце'. И ведь уверен, что она такая легковерная, что сразу клюнет на эту детскую сказку. А вот и не угадал!

— Вы хотите поведать мне страшную сказку, — язвительно спросила она. — Рановато, их ведь положено рассказывать на ночь.

На строгое лицо Четвёртого легла тень. Девчонка талантливая, учится всему быстро, но, пожалуй, слишком быстро. Он в её возрасте готов был верить во все сказки Вольного братства, даже самые невозможные. Мужчина подошёл к Первой, взял её за плечи и, пристально глядя ей в глаза, произнёс сухо:

— Нет, детка, это не сказки. Вот это точно не сказки! Представь себе космический корабль, летящий в космосе, полностью исправный, но при этом на нём нет ни одной живой души. А я такое видел. Там всё было так, как будто весь экипаж просто вышел подышать воздухом и вот-вот вернётся, — он хмыкнул. — И это в открытом космосе. Как оно тебе? Куда могли подеваться люди, а? А ещё… — здесь он запнулся, вспоминая что-то неприятное, — там было что-то странное. Какое-то ощущение неведомой и невидимой опасности, чего-то непонятного, но жуткого.

Первая слушала его с недоверием. 'Бред всё это, — убеждала она себя. — Какая может быть опасность на исправном корабле, да ещё и в открытом космосе? Откуда ей взяться? . И всё же в словах Четвёртого было что-то такое, что заставило её задуматься. Она не выбирала себе работу — всё решили за неё и задолго до её рождения, но уже в который раз Первая подумала про себя: 'А тем ли я занимаюсь? Зачем мне это нужно? . Не желая продолжать эту тему, девушка решила перевести разговор в другое русло, у неё это получилось не очень умело:

— Скажи, Четвертый, а почему нам запрещено называть свои имена даже друг другу? Ведь это глупо обращаться по номерам! Мы же живые люди, а не вещи!

И тут она увидела на лице своего собеседника такое выражение, что даже легендарный 'летучий голландец' напугал бы её меньше. Это была чистая, без малейшей примеси каких либо других чувств, злость. Глядя на такое лицо, становится ясно, что этот человек способен не только превратить живого человека в горстку пепла или рассыпь ледяных осколков, а вообще развеять на атомы, без права на воскрешение когда-либо! Девушка даже попятилась, но быстро взяла себя в руки и стала терпеливо ждать объяснений. В конце концов, она такой же исполнитель, как и остальные трое и должна знать то, что знают все они!

— Ты мне не ответил, — Первая поймала себя на том, что обращается к Четвёртому то на 'ты', то на 'вы' и это означало крайнюю степень растерянности.

Мужчина отвернулся к окну, чтобы девушка не могла видеть выражение его лица и процедил сквозь зубы: