Она дана ему свыше - Энжи Вэс

— Только не говори, что ты привязалась к мальчику и этой девчонке.

Мадлен ошарашенно взглянула на него.

— Ты следил за мной? Броуди, как ты…

— Я хотел еще вчера забрать тебя, но мальчишка не отходил от тебя ни на метр. Я лишь желал поговорить с тобой, и мы бы вместе пошли домой.

К уголкам ее глаз подступили слезы, но она сдержала их.

— Домой? Туда, где меня никто не ждет, только пустота? Нет, Броуди, я нужна здесь. Я нужна Миранде и Кевину. Я не могу бросить их, и они без меня не могут. Они… Они стали моей семьей.

Когда из нее вышли эти слова, Мадлен ощутила приятное облегчение, словно решились все проблемы на этом свете. Она ни на йоту не солгала о том, что они стали ее семьей. Миранда и Кевин скрашивали ее жизнь, и Мадлен не чувствовала больше нужды ни в чем. Все, что ей было необходимо, здесь, в Херефорд-хаусе.

Броуди натянул насмешливую гримасу.

— Ты серьезно, Мадлен? Ты им никто. Как только ты им будешь не нужна, они выкинут тебя из дома. Лучше уйти со мной сейчас, пока тебя не выгнали они. — Он протянул ей руку.

Мадлен смотрела на него в упор, словно не видела этой ладони. Она не хотела верить его словам, хоть они и предсказывали правдивый, но плачевный сюжет. Нет, Миранда с ней так не поступит.

Мадлен спросила себя: «А Джек?»

Она сильно зажмурилась, не желая убеждаться в том, что ее могли бросить. Раньше она никогда не задумывалась, что она будет делать после того, как ее труд здесь подойдет к концу. Мадлен не строила никаких планов, она просто жила одним днем. Мадлен безусловно любила Миранду и Кевина. Еще никогда прежде ей не доводилось настолько прикипать к кому-либо. Но если они сделают это, если они уволят ее, Мадлен поймет. Ведь она не сможет с ними жить, когда ее работа компаньонки завершится, выйдя Миранда замуж. Как бы то грустно ни было, это самый логичный конец ее маленькой истории.

Мадлен не приняла его руку, заявив:

— Нет, Броуди, ты зря сюда пришел. Я не вернусь домой. Спасибо за твою заботу, но я отказываюсь. — Ее непоколебимость в речи была подобна прочности бамбука.

Броуди захлопал глазами. Он явно не мог предвидеть, что Мадлен вполне могла отказаться идти с ним.

— А как же мы?.. — Отчаянно тихо вышло из него.

Мадлен потрясенно уставилась на него.

— Мы?

— Да, Мадлен, мы! Ты и я вместе. Я же влюблен в тебя.

Она посмотрела на него безнадежными глазами, одновременно испытывая к нему сострадание. Мадлен никогда не хотела, чтобы это случилось. Она всей душой не желала делать больно своему доброму другу. Но сказать, что Мадлен это удивило, было нельзя.

Она давно заподозрила особенное отношение Броуди к ней, но совершенно не была уверена. Если он и уделял ей внимание как к предмету своей любви, то делал это изрядно неумело.

Набравшись храбрости и взяв его за руку, Мадлен ответила как можно ласковее:

— Броуди, я не чувствую к тебе того же. Ты мой хороший друг и всегда им был. И я абсолютно уверена, что ты встретишь достойную женщину, но это уже буду не я.

Спокойствие в его глазах утешило Мадлен. Она улыбнулась ему, но внезапно Броуди дернул ее за руку и потянул за собой.

— Конечно, это будешь ты! Ты просто еще не осознала своих чувств ко мне. У нас все сложится, Мадлен, поверь мне. Пойдем домой.

Хватило двух секунд, чтобы ее обуял страх. Мадлен упиралась, но при каждом новом рывке она оказывалась на шаг ближе к нему.

— Броуди, перестань! Я никуда с тобой не пойду. Ты пугаешь меня. Отпусти! — Мадлен выдергивала руку, о которой пожалела, что прикоснулась к нему.

Броуди упрямо тащил ее, не обращая внимания на ее слова.

— Не волнуйся, Мадлен. Все будет хорошо. Мы с тобой…

— Я не помешал?

Откуда ни возьмись явился Джек с сильной мужской походкой, которая была ему очень к лицу. Мадлен была несказанно рада внезапному появлению Джека, в отличие от ее друга.

Броуди нехотя ослабил свою руку, и Мадлен с готовностью вырвала свою. Она зашла за плечо Джека, чтобы видеть Броуди. В то же время Мадлен почувствовала себя в безопасности.

— А-а, вы виконт! Я сын викария, мистер Броуди Слиппери. — Броуди протянул руку, которую Джек удостоил лишь надменным взглядом.

— Не объясните ли мне, мистер Слиппери, по какому праву вы силком тащили Мадлен?

По голосу Джека было нетрудно догадаться, что он зол и возмущен. Броуди взглянул на Мадлен, ожидая от нее поддержки.

— Что? Нет, никто никого не тянул силком. Вам показалось. Это недоразумение, правда, Мадлен? — Они оба оглянулись на нее.

Но Мадлен отвела взгляд на землю. Она мельком заметила поджатые губы Броуди, будто их как тесто примяли в две тонкие полосочки. Мадлен не собиралась помогать ему после того, как он чуть не уволок ее против воли, едва не оставив без руки. Она взглянула на свою кисть, покрывшуюся красными пятнами.

— Как видно, — продолжал Джек, пронзая его глазами исподлобья, — у Мадлен иное мнение.

Броуди возмутился:

— Я хотел забрать свою подругу домой, чтобы уберечь ее от вас, спасти от изгнания!

Брови Джека вскочили вверх.

— Изгнания? Ее никто не выгоняет. Она будет работать здесь столько, сколько захочет.

От его слов Мадлен не смогла удержаться от светящейся улыбки.

— Она не сможет. Вы вообще кто такой, чтобы решать за нее? Вы ей никто!

— Я? — протянул Джек. — Я ее муж… Будущий муж.

Под дуновением ветра деревья ахнули от того, что только что услышали, снова перешептываясь между собой. Мадлен чуть не выплюнула воздух, шокированная заявлением Джека, который только что предъявил на нее права. Ошарашенность Броуди, казалось, вот-вот разорвет его лицо. Он вероломно воззрел на Мадлен, как на изменщицу.

Джек как самый умиротворенный человек на этой земле, продолжил:

— Если у вас нет больше вопросов, я запрещаю вам приближаться к моей невесте. В противном случае я и не вспомню, что вы сын священника и брошу вам вызов.

Броуди потемнел. Он еще раз бросил колючий взгляд на Мадлен и лишь затем скрылся за деревьями.

Мадлен, успокоившись, прикрыла глаза. Когда же она подняла веки, то увидела перед собой лицо Джека. Он защитил ее, назвав… своей невестой. Уголки рта Мадлен растянулись.

— Спасибо, ваша милость.

— Кто это?

Вопрос показался Мадлен слишком резким, она ответила:

— Мой друг.

Джек приоткрыл рот.

— А-а, друг? Знаете, Мадлен, я