Вера для Сокола (СИ) - Тэя Татьяна

— Ой, Ульяна Дмитриевна просила передать, чтобы вы на террасу выходили, — сообщает экономка, когда мы появляется на кухне. — Еда там есть, — добавляет, видя, что Арсений изучает содержимое холодильника.

Тот с недовольным видом подчиняется.

Кладу ладонь на плечо брату. Ничего он подрос! Пока рядом не встала, даже не поняла, насколько он уже вымахал с лета. Прошло же всего-ничего!

На террасе гости. Среди них замечаю Илью с отцом.

— Думала, у нас семейный обед, — шепчу под нос.

— Когда у нас в выходные были семейные обеды? Всегда кто-то приезжает, — отвечает Арсений и громче бросает: — Добрый день.

Строит из себя культурного парня, всё, как ожидают родители.

— Привет, — это Илья подходит ко мне, — рад тебя видеть.

— Взаимно.

Мы изучающе смотрим друг на друга, пока на губах Ильи не показывается улыбка. Пытается меня очаровать? Странно, знает же, что не свободна. Спасибо, родителям не сообщил. Значит, не трепло, за это плюсик в карму.

— Ульяна Дмитриевна сказала, ты в свою квартиру переезжаешь? Помощь нужна?

— Очень любезно с твоей стороны, но, боюсь, Ульяна Дмитриевна несколько торопится. Квартира ещё не готова. В любом случае, спасибо за предложение.

— А когда будет готова? — Илья наклоняет голову к плечу. — Хотел успеть.

— Успеть?

— Я уезжаю.

— Куда?

— Обратно в Швейцарию.

— Надолго?

— Надеюсь, спрашиваешь не просто так? — улыбка Ильи становится шире.

Я просто качаю головой на эти провокации. Вот что сказать, чтобы не обидеть?

— На год, как минимум.

— А тебе хочется? Уехать?

Примеряю на себя. Уехала ли я, если б меня здесь ничего не держало? Летом бы сказала да. А сейчас… нет, без Лёши я даже в другой город отказываюсь выдвигаться.

— Иногда хочется, иногда… не очень, — у его глаз какое-то странное выражение, и мне хочется спрятаться от ответа за смехом или сбежать куда-то.

Желательно туда, где от меня ничего не ждут. Ни реакций, ни слов.

— Сплошные противоречия, — выбираю вариант с юмором.

Его ладонь обхватывает моё предплечье, Илья улыбается.

И в этот момент мой взгляд застывает. На группе людей, вышедших из-за угла дома. Они поодаль, я не слышу, о чём говорят. Сан Саныч, начальник папиной охраны, указывает на что-то. Может, на камеры, развешанные по периметру участка, может на что-то ещё, идей нет.

Как и мыслей. В голове крутится: «О мой бог!» Иногда меняется на привычное: «Не может быть!»

Мне хочется спрятаться. Раствориться.

Только не успеваю. Алексей поворачивает голову и смотрит прямо на меня.

В следующую секунду в мыслях пролетает:

«Это конец».

Глава 12

Проложив трубку, чувствую себя выжатым, будто перезрелый апельсин в сокодавке. И это после короткого разговора с «лечащим врачом» матери. Процесс, по его словам, идёт, но… Этих «но» так много. В основном её нежелание принять проблему.

Что ж… наши родители — это наш крест. Сначала они несут нас на руках, потом мы их. Не всем нужна помощь, но если это так, имеем ли мы право отказывать в ней?

Мой моральный долг не позволяет остаться в стороне.

Несколько лет назад я уехал, бросил их, можно сказать, и вот что вышло. Стало ещё хуже, чем было. Проблем прибавилось. А я вернулся с грузом вины и новыми шрамами.

— Лёх? — окликает меня сослуживец.

«Коллега», — поправляю мысленно. Все сослуживцы в прошлом. Я теперь на гражданской службе, а не в частной структуре наподобие ОМОНА. Пора отвыкать.

— Иду!

Прячу телефон в карман и шагаю вперёд.

— Давай, машина пришла, — парень легче лёгкого хлопает меня по плечу, но я всё равно вздрагиваю, сам не понимая отчего.

Едем мы в Москва Сити в одну из башен, где находится компания моего нынешнего нанимателя. Я уже бывал здесь несколько раз и на «Базу» катаюсь регулярно. Вот и сегодня у нас плёвое дело — забрать кучу документации о закрывшейся фирме из региона и перевести архив в надёжное место.

Там уже люди решат, что пропустить через шредер, а что сохранить.

— Сядь за руль, — Сан Саныч вкладывает мне в ладонь ключи от машины. — Отвезёшь шефа, как закончите, домой доставишь.

Спокойно киваю.

Ну вот, наконец-то, что-то похожее на работу, на которую меня нанимали, а не это шатание по командировкам и «вежливые разговоры» с особо упрямыми личностями. Да, оплачиваются они отменно, выше всяких ожиданий, но я ведь уже решил, что мне нужно что-то более спокойное. Потом, может быть, я поменяю своё мнение. Но сейчас хочу большую часть времени проводить в Москве, а не на выездах.

Во-первых, у меня море проблем: мать, квартира, суд.

Во-вторых, Вера.

Хотя нет… Вера — это во-первых.

И навсегда. Я так чувствую.

С того момента, как отпустил себя, понял, эта малышка в моём сердце навеки. Может, я однолюб? Вообще об этом раньше не задумывался. Женщины появлялись и уходили. Как и интерес к ним. А вот в сердце ни одна не запала.

А Вера — она другая.

И пусть между нами разница практически в десять лет. Пускай… в другой жизни я бы сказал: о чём мне говорить с малолеткой? Но Вера… Да, в чём-то она наивна и открыта, как и положено восемнадцатилетней девушке, а в чём-то — мудра и основательна, будто прожила уже не одну жизнь.

Вера для меня… Для Лёшки Соколова. И даже не знаю, чем я заслужил такое счастье. Могла бы сбежать, испугаться, решить, на кой чёрт ей потрёпанный жизнью мужик, когда вокруг столько мажориков крутится. Я же не слепой, видел этих парней у неё в универе. Все разодеты, как петухи, на крутых тачках, на понтах и пальцах, как говорили во времена моей школы.

Но нет… Вера не сбежала.

И когда я набросился на неё, словно оголодавший волчара, не испугалась, доверилась и отдалась.

Усмехаюсь уголком рта.

Чёрт, отдалась — как-то странно звучит. Я же всё-таки парень приземлённый, хотя и романтики для своей девочки наведу, если потребуется.

Спускаюсь к машине. Чёрный мерс стоит обособленно ото всех. Хочется сигарету, но это скорее привычка, пока ждёшь, чем потребность. Потом владельцу конторы может не понравится запах табака. Меня об этом никто не предупреждал, но я и сам догадываюсь, не тупой же.

Не знаю, с чего решаю, что повезу главного шефа, но ко мне спускается его сын. Молодой парень лет двадцати двух или двадцати трёх.

— Всеволод.

— Алексей.

Жмём друг другу руки.

Выглядит он отнюдь не как прожигатель жизни, вполне серьёзно. Хотя в его возрасте и при его состоянии и статусе я бы, наверно, жёг напропалую.

«Может он и жжёт, в свободное от заданий отца время?»

Мы перекидываемся парой фраз насчёт маршрута, а потом молодой шеф утыкается в ноутбук и уходит с головой в дела.

Стараюсь вести аккуратно, без резких движений. Дорога практически свободная. Конечно, это так, если знать, какими «тропами» ехать.

— Твою ж мать! — вырывается резко.

Выкручиваю руль вправо, потом влево, уходя от столкновения.

Вот же мудачьё, решившее повернуть со встречки налево без предупреждения, чуть не устроило нам час веселья!

— Прошу прощения, — заняв прежнюю полосу, кидаю через плечо.

— Всё в порядке. Хорошая реакция, — усмехается шеф.

Наклоняю голову к плечу, мол спасибо.

Я не особо многословен. Да и ни к чему это — трепаться о всяком с начальством. Не приверженец я этого.

На «Базе» народу немного. Всеволод со мной и ещё парой парней разбирают документы и вещи.

— Это на склад. Это утилизировать, — отдаёт приказания, потом смотрит на часы и чертыхается. — Алексей, я заберу машину?

Его вопрос и не вопрос как бы.

— Совсем забыл, что надо за… в одно место, короче. Тебя парни подбросят. Ладно?

— Без проблем. Если надо, могу отвезти, — предлагаю.

— Нет, я лучше сам.

Сам так сам. Какие вопросы?

Перетаскиваем на склад коробки. Краем глаза смотрю: там документы, печати, штампы, какие-то прошитые отчёты. Всё, что должно храниться в архивах, наверное, а не гнить в деревянном сарае старой загородной базы.