Метагалактика 1993 № 4 - Дмитрий Изосимов

— Запись? Постой… — Сергей перестал есть и задумался. — Похоже. Кстати, лед здесь содержит немного распыленной серебряной смеси, довольно безвредной.

— Ну и что? — спросил Антон.

— А то, что он может играть роль эмульсионного слоя, ну как в фотопленке. И снег и лед в разных местах различны по составу. Ближе к горам встречаются участки с большой радиоактивностью.

— Ого! — сказал Раманостр. — А нам почему не сказал?

— Я только сегодня узнал, в лаборатории.

— Тогда получается… как бы кино?

— Именно! — сказал Сергей и отложил ложку. — Кадр за кадром информация фиксируется, как на кассету, а потом воспроизводит запись. Только непонятно, почему именно каждый день, то есть ночь, ровно в 0.00, где информация хранится, ведь снег может смешать вьюга…

— Может и горы ненастоящие, «липовые»… — вполне серьезно предложил Раманостр.

— Нет, горы действительно существуют, — сказал Нортон. — Они даже на карте обозначены.

— Надо же, — произнес Антон. — Сидели, завтракали, и вдруг между делом разрешили загадку, над которой так долго мучались.

— Кто мучался? — спросил Сергей всезнающим тоном. — Я, например, нет. Да и между делом ли?

Нортон закончил есть и составил тарелки горкой.

— Что сегодня будем делать? — спросил Антон.

— Надо установить маяки, — сказал Нортон. — Обязательно.

— Мне бы в лес… — вздохнул Сергей.

— Надолго? — осведомился Нортон.

— Да нет, часа на полтора, не больше.

— Хорошо, — согласился Нортон. — Но только на полтора часа. И обязательно вдвоем.

— Антон? — сказал Сергей.

— М-м, — кивнул Антон, жуя.

— К монтировке маяков приступим после обеда, — сказал Нортон и встал из-за стола. — Рам, я буду в рубке. — И он вышел.

…Термометр показывал снаружи около тридцати мороза. Им пришлось надеть меховые перчатки, шапочки «петушком» из гладкого и теплого стереосинтетика и включить подогреватели курток. Сергей еще долго проверял аппаратуру, регулировал, настраивал. Антон, чтобы не вспотеть, выбрался наружу и сразу же обнаружил следы. Они четким пунктиром отмечали путь животного, идущего по просеке, и вызывали неприятное ощущение.

За время отсутствия ребят несколько деревьев рухнули поперек просеки и образовали небольшой завал. Шел обильный снегопад и заметал следы, деревья с обломанными концами, страшно развороченные пни, похожие на гигантских спрутов. Хмурый свет, осторожничая, выделял на снегу мускулистые бугры, и был в этом какой-то тайный смысл, намек.

Сергей, наконец, собрался, вылез из антиграва и тоже увидел следы. Он поправил сумку на плече, натянул перчатки и сказал:

— Ну, пошли, что ли…

Антон направился вслед за ним, стараясь ступать след в след, сам не зная зачем. Они подошли к завалу, и Сергей стал внимательно осматривать кору, смахивая снег, заглянул в разлом согнувшегося посередине дерева, отошел в сторону и стал доставать из сумки приборы и складывать их рядом на ствол. Потом он взял пластмассовую черную коробочку с миниатюрным экраном, вытянул крошечную антенну и приложил прибор к рисунку сердцевины, похожему на спутанную зеленую паутину. Посмотрев на результат, Сергей положил коробочку на место и позвал Антона.

Они сошли с просеки вправо и углубились в лес. Здесь все было по-прежнему. Мерно раскачивались верхушки деревьев, кричали птицы и чертили в низком небе замысловатые кривые. Но что-то было не так, что-то абсолютно по-другому. Может было очень холодно, и в утреннем воздухе голоса и звуки казались замороженными, невообразимо далекими.

Идти было нелегко, особенно на больших полянах. При каждом шаге нога сильно и глубоко уходила вниз, и у Антона екало сердце, когда он не мог найти под собой твердое. Здесь было много больших ям и провалиться в одну из них было очень легко. Но скоро сугробы стали меньше, земля поднялась, и ребята поднялись на высокий край длинного и глубокого оврага.

Все здесь выглядело странным и нелепым. Обгоревшие деревья громоздились друг на друга, вырванные с корнем, раскромсанные на части стволы лежали на дне оврага, вокруг валялись желтоватые щепки, пахло стружкой, смолой и плесенью. Уцелевшие деревья стояли плотно к друг другу, образуя почти непроходимую чащу, и свет пробивался сюда еле-еле сквозь тяжелые и длинные ветви.

Сергей спрыгнул в овраг, потрогал и потер ствол. Кора сильно шелушилась и отставала мокрыми гибкими лохмотьями. Антон спустился к Сергею и стал осматриваться.

— Вот это то, что мне нужно, — сказал Сергей и полез под нагромождение тонких обугленных стволов, похожих m останки сгоревшего бревенчатого домика.

— Что там?

— Да так, пустяки… — Сергей повозился, потом защелкнул сумку и выбрался из-под бревенчатого навеса. Он улыбался и радостно потирал руки в перчатках.

— Что-то нашел? — спросил Антон.

— Нашел… — начал Сергей и не договорил.

Сверху издалека послышался яростный древний рев, похожий на крик археозавра из заповедника Олимпы. Кто-то большой, могучий двигался в направлении просеки, тяжело и громко хрипя, бил по земле хвостом и душераздирающе вскрикивал. Потом послышался гулкий удар, ломаясь затрещало и защелкало дерево, просвистело в воздухе и ухнуло в сугроб. С верхушки оврага сорвалось и осело облако морозной пыли.

Сергей моргнул и тихо сказал:

— А мы здесь, оказывается, не одни.

«Не одни» — повторил про себя Антон и почувствовал страх, мелкий первобытный страх. На станции их долго тренировали в специальных залах, где приходилось по несколько часов сражаться с агрессивными животными, ненастоящими, но очень похожими на настоящих. Астронавты учились владеть оружием, вырабатывали в себе умение вовремя нажать на спуск и выстрелить в живое. Дизайнеры-художники выдумывали такие ужасы, при виде которых хотелось все бросить и быстренько уйти из зала. Но никто не уходил, потому что все знали, что это все не реальность, а просто компьютерная графика и буйство фантазии. И вот теперь, когда Антон встретился с этим, он растерялся и испугался. Ведь животное могло вернуться. Или найти антиграв…

— Сережа, почему нам не выдают оружие? — спросил Антон, когда шаги животного стихли.

— Не знаю. Но я слышал, что начальник экспедиции говорил Нортону что-то про оружие.

— Ну?

— Понимаешь, Антон, ведь планета-то земного типа. А ты сам знаешь, что на такой случай есть какие-то ограничения.

— Ограничения… А если оно вернется?

— Не вернется. К тому же у нас есть излучатель.

— Да, но он на корабле.

Сергей ничего не сказал и стал выбираться из оврага. Подул ветер, снежинки покалывали щеку. Антон поправил шапочку, и в полном молчании они двинулись обратно.