Dark Story - Александр Васильевич Блюхер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Только Бог знает это, — выдохнул растроганный барон. — Не иначе, как его чудо спасло тебя. Ты упал на барса, это смягчило удар.
— Но большую часть костей я кажется переломал.
— Это…
Хлопнула дверь распахнутая изящной ручкой, и дышащий ароматом таинственных духов вихрь ворвался в комнату.
— Олаг!
Мягкий, мягкий шёлк платья, заплаканное, ставшее ещё более прекрасным лицо.
— Олаг.
Сверкнули в тусклом свете лампы, камни на розовых ноготках.
— Кхм! — произнёс барон, а потом тихо вышел из комнаты прикрыв за собой дверь.
— Я так испугалась за тебя.
Глаза огромные, необыкновенной красоты с укором смотрят в лицо. Ну что можно ответить этим глазам.
— Ты хочешь заставить меня влюбиться в тебя. Ты безродный выскочка и болтун.
Сверкнули глаза, дрогнули длиннющие ресницы, вздёрнулся вверх короткий правильный носик.
— Можешь устроить хоть сотню таких представлений, мне наплевать. Я презираю таких шутов.
— Так презираешь или любишь?
— Люблю.
И вместо дамы в шелках и драгоценностях вмиг оказывается на краю постели маленькая, красивая, расстроенная девочка.
— Не знаю что со мной. Даме нельзя говорить такое, но я влюбилась в тебя.
Маленькая ручка натыкается на лежащий под боком Олега меч.
— Что это?
— Лунный луч. Мой новый друг, подарок твоего отца.
— Это же меч его брата! — Ирис подтянула к себе сверкающую сталь и восторженно посмотрела на прекрасное, холодное лезвие.
— Олаг, отец тоже любит тебя. Всё будет прекрасно мой рыцарь Последней Зари. Теперь у тебя есть меч, цвет и герб. Ты не спрашивая ни у кого разрешения, просто увезёшь меня из замка. А я буду маленькой и слабой. Буду сидеть на коне, прижимаясь к алым доспехам, и ничего не буду бояться.
— Ты чего-то боишься.
— Боюсь. Боюсь темноты, боюсь, того, что рыцарей больше нет. Боюсь оставаться одна.
— Ирис. Принцесса. Я люблю тебя. Я обязательно буду самым лучшим из рыцарей. Я весь мир положу к одним симпатичным розовым пяткам.
— Ты когда это подглядывал за мной?
— Когда ты спала в этой комнате.
— За такое секут кнутом на рыночной площади.
— Ты забыла, что я рыцарь! Меня нельзя сечь кнутом.
— Ты ведь любишь меня не потому, что я красивая?
Ох уж эти хитрющие, лисьи глаза. На первый взгляд невинно ждущие честного ответа. Но в глубине горит таинственный огонёк. Попробуй только ошибись, попробуй только не угадать, тех слов, которых ждёт эта хитрая девчонка. Но тому, кто любит просто найти нужные слова.
— Во всём мире нет, такой как ты. Я буду любить только тебя. Вечно.
Улыбка дарит возможность полюбоваться удивительно правильными белыми зубками. А потом грусть, снова овладевает маленькой принцессой.
— Бедный! Тебе очень больно?
— Сейчас мне лучше всех.
— Нет. Не сейчас.
Склоняется к лицу Олега гордое личико, прикрывают стыдливо длинные ресницы любимые глаза. А потом тёплые губы касаются губ Олега.
— А вот теперь лучше всех.
Беззвучно исчезает за дверью удивительное видение, оставляя после себя аромат духов и вкус поцелуя.
Шуршит дождь за окном, барабанит по каменному подоконнику. Олег с трудом приподнялся и улёгся чуть повыше.
— Любит.
Он улыбнулся, прикрывая глаза.
— Любит…
… Шагнул в полосу света император и его крик раскатился по тронному залу подобный грому.
— Что?
— Она говорит, что родила себе сына император.
— Безумная, — растянулись в улыбке тонкие губы — Что ж, пусти её.
Свет, растекающийся от магического трона, стал ярче, залил зал, заиграл отсветами на золотых страницах с заклинаниями украшающих стены зала.
Бесшумно открылись, украшенные драгоценными камнями, двери и на пол из черепов ступила нога, дрожащей высокой женщины. Она была удивительно красива. Породистая, царственная красота наполняла каждое движение одетой в рваное тряпьё женщины. Медленно, но очень уверенно, она шла к императору, прижимая к груди завёрнутого в старый плащ ребёнка.
— Так у меня есть наследник.
Женщина остановилась, опустила взгляд, а потом прошептала.
— Я боюсь за него, просто позаботься о нём властелин мой.
— Почему ты решила, что это мой сын?
Дерзко вскинулись голубые глаза, выпрямился стан.
— Я принадлежала только вам император.
— У меня тысячи наложниц, — Император поднялся с трона. — И не моё дело если одна из них ощенилась. Гаар, Ашур, — император хлопнул в ладоши.
Дрогнули стены замка, громовой рёв потряс их. Две чёрные уродливые фигуры появились в тронном зале. Вечно мучимые тоской и злобой демоны ада. Раздираемые всепожирающей болью и ненавистью слуги тёмной стороны.
— Я дарю вам её. — император устало указал на женщину. — А щенка утопите во рву.
Крик женщины был сильнее хохота демонов. Но не рухнули стены, не осыпались пурпурные башни. Привык Аббадон к вечным страданиям. Только вопли, только боль, только смерть царили здесь. А если и звучал здесь смех, то лишь смех императора проклятой империи.
— Любишь? — спросил император, у каменного свода — Ты любишь нас, своих созданий. Я одно из них! — крик взлетел к своду наполненный злобой. — Любишь ли ты и меня тоже? Я ненавижу, ненавижу и тебя и твоих людишек. Ты хотел, что бы я расчувствовался, глядя на эту стерву, глядя на кусок мяса, который она назвала моим наследником. — Крик перешёл в хрип — У меня нет наследников. Я бессмертен. Я унаследовал этот мир от того кого ты сбросил с небес. Этот мир мой!
Задохнувшись от ненависти, император закрыл лицо руками.
— Он всегда будет моим. Я не отдам его никому.
Стало тихо. Император тяжело дышал, раздирая ногтями грудь. Дворец чувствуя волны его адской злобы затих.
— Исгар.
Советник возник моментально. Глаза его были плотно закрыты, губы сжаты. Советник готовился к боли.
— Рабыню мне! — хриплый шёпот перешёл в рычание. — Нет! Сотню рабынь и рабов…
… Оплывая ледяным потом, Олег проснулся.
— Нет! Ты не получишь меня.
— Я дарю тебе сокровища империи, я даю тебе саму империю, я дарю тебе власть — Сон продолжал преследовать, — Ты получишь всё! Ты будешь богом!
— Богом? — страх ушёл. — А что такое Бог? Что ты знаешь о нём, о его милости, о его любви.
— Ты получишь деньги и женщин. Зачем тебе любовь?
— Ирис.
И побежал, поджимая хвост страх и зашипел как огонь заливаемый водой страшный голос.
— Страх умер император. Время ужасов прошло и приятнее отдавать нежели
