Алиана, спасительница драконов - Абэ Джули

– Но ведь… Хаято сказал, вам не положено…

– Гильдия запрещает будущим волшебникам вроде нас проникать в пропасть, – запыхтел оставшийся позади волшебник, – кроме случаев оплаченной работы и…

– Эти правила и запреты нас погубят, – отрезал Тайчи. – Не надо быть провидцем, чтобы это понять.

Тут подала голос Алиана:

– Королева Нацуми недавно постановила, что каждый может помочь тому, кому нужна помощь. Об этом писали в «Ривельских известиях».

Она нашла газету под столом в гостиной, но волшебникам и ведьме об этом можно было не говорить.

– Слишком расплывчатое определение, – заныл Хаято. – Мне нужно…

– Нужна им помощь? – рявкнул второй мальчик, кивая на растерянных, обезумевших ворон.

– Тайчи прав. – Нела кивнула. – Какая разница, заплатили нам или нет. Если правило вредное, значит оно неправильное.

Алиана закивала, вспомнив, что мачеха числится ее законным опекуном, хотя никогда о ней не заботилась:

– То, что правило есть, еще не значит, что оно должно остаться навсегда. И что мы обязаны ему слепо повиноваться.

Хаято от возмущения просто онемел.

Алиана не стала больше тратить слов: все равно она не отменит закона, каким бы он ни был несправедливым. Пока что она просто собиралась его обойти. Вскочив на метлу, она одной рукой обняла ведьму. В сердце у нее пылала решимость.

– Давай вернем ворон-каменок домой.

Возвращение обошлось совсем без приключений, а ведь Алиана ждала, что воронья стая за ними погонится. Сотворенный Нелой домик отлично устроился на обрыве пропасти; у Алианы застучало сердце, когда она увидела, с какой высоты могла сорваться год назад, когда подсматривала за гигантским ночным драконом. Хотя она из страха за драконьего птенчика (и за себя тоже) ни словом не обмолвилась о том приключении. И о том, что оставленные за валуном объедки исчезали день за днем с потаенной лужайки, хотя дракончика она ни разу не видела.

Намешав трав, к которым добавила излюбленный воронами-каменками широколистный шисо, Алиана заманила птиц в пропасть и, держась на метле Нелы, направила их прямо к новому гнезду, в которое они, радостно каркая, тут же нырнули.

Нела с Алианой еще поболтали о травах, в которых так хорошо разбиралась Алиана, и о родителях Нелы, живших у северных предгорий Сакуя, по которым ведьма, как видно, очень скучала.

– Кстати говоря… – сказала Нела, подлетая к гостинице. – Как ты узнала, что нужно этим воронам? Даже прови́дение Тайчи не помогло.

– Я… просто я наблюдала за их поведением. Я уже видела птиц, которые так себя вели, вот и все.

Когда мачеха требовала, чтобы ей немедленно подавали чай, Алиане подолгу приходилось простаивать в уголке чайной комнаты, показываясь только для того, чтобы заново наполнить чашки. У нее хватало времени смотреть в окно и наблюдать за птицами. Иногда мимо пролетал хрустальный голубь – и раз-другой он даже наделил Рейцо пахучим «подарочком» за попытку подслушивать, – но чаще она видела щебечущих воробьев.

– Тут нет ничего особенного.

– А все-таки есть, – просто ответила Нела. – Ты наблюдательная.

Алиана не знала, что на это сказать. Она совсем не чувствовала себя особенной.

Вскоре они приземлились за деревьями на краю птичника. Алиана боялась, как бы мачеха, брат или сестра не заметили ее с Нелой. У нее опять подгибались ноги, но и Нела оказалась права: Алиана уже начинала привыкать к странной невесомости полета. Хотя ей ни к чему было осваивать езду на метле: вряд ли ей еще случится увидеть Нелу.

– Прощай, Нела. Рада была с тобой познакомиться.

– Прощай? Я не провидица, как Тайчи, но и я чувствую, что нам еще понадобится твоя помощь.

– Но вы же волшебники! – поразилась Алиана.

Разве не все можно решить взмахом палочки?

– Да ведь ты видела нас сегодня. Просто удивительно, но чары не каждому дураку в помощь. Пока мы ведем наблюдение за оградой, нам очень пригодится твой опыт. Так что до новой встречи.

Нела подмигнула ей и пришпорила метлу. Там, где она ушла в небо, заклубились облака. Алиана ошеломленно смотрела ей вслед.

До новой… встречи?

Глава 11

Когти

Горячий чай забрызгал Алиане весь живот, пропитал рубашку и ошпарил кожу. Она прикусила язык, чтобы не закричать.

– Негодница! – орала мачеха. – Как ты смела сластить! Знаешь ведь, что при мастере Лео я пью несладкий! Какой стыд! Он попробовал мой чай и чуть не подавился сиропом!

Не Алиана была виновата, что мачеха любила чай такой сладости, чтобы ложка стояла. Насколько она знала, кроме мачехи, чая с сахаром никто не пил, но, кажется, в далеком восточном королевстве Арция так было принято.

– Я не знала, что он будет с вами, – безнадежно попыталась Алиана урезонить мачеху.

– Дура! Не слышала, как я велела подать пять мандзю? Не одна же собиралась съесть?

Мачеха, бывало, съедала в одиночку и пять, и шесть, и десять мандзю. Но Алиана понимала: что ни говори, эта женщина вывернет ее слова наизнанку и заставит почувствовать себя дурой уже за то, что рот открыла. Она даже не понимала, что ее слова жгут больнее горячего чая.

Пока мачеха бушевала, Алиана старалась вспомнить что-нибудь хорошее. С первого знакомства с Нелой прошло целых четыре луны, и каждое утро она встречала с надеждой, что сегодня появится подруга. Иногда, когда за целый день ничто не напоминало о ведьме, Алиана задумывалась, не сочинила ли она все их приключения, как сказку для коврика. По правде сказать, времени задумываться не было: Алиана снова взялась шить Рейцо костюм для бала, потом, закончив с этим, нехотя принялась за платье для Рейны, а ткани на свое платье так и не раздобыла. Дни тянулись бесконечно. До какого-нибудь особенного утра, когда она, как обычно, ела политый натто рис и вдруг ее трогали пальцем за плечо. Сердце у нее подпрыгивало от радости, когда, обернувшись, она встречала улыбку подружки, улыбалась в ответ и выскальзывала из дому за новым приключением. Часто бывало, что сама Нела не появлялась, зато Алиана обнаруживала порхающих под потолочными балками чердака бумажных птиц – с запиской от ведьмы, а иногда и парой конфет.

Но посланий от Нелы не было уже три недели, а после их с волшебниками подвигов прошло и того больше времени. Алиану ужасно тянуло снова побывать в Крестьянских землях, где они с Нелой и Тайчи, отогнав от поля стайку водяных кроликов, набивали живот сорванными прямо с грядки дынями. Ей хотелось поваляться на потаенной лужайке, тихонько, чтобы не заметила ведьмочка, подсунуть угощение за валун, а потом посмеяться до слез над вздумавшей показать трюк на метле и кувырнувшейся с нее Нелой. Такие добытые украдкой минуты казались ей вышитыми на ковре сценками из чужой жизни, а на самом деле были просто недостижимой мечтой. Алиана занималась гостиницей, заботилась, как просила бабушка, о семье и покорялась воле мачехи, но чувствовала, что готова взорваться. Как это можно: называться опекуншей и вот так обращаться с подопечной?

Она почти готова была огрызнуться. И тут…

На груди зашелестело бабушкино письмо. «Позаботься о моих родных. Тебе я могу их доверить, правда?»

Алиана закрыла рот. Она продержится до Бала селян – должна продержаться ради бабушки Мари. Мачеха грохнула кулаком по столу, и свалившийся на пол кувшин разлетелся на тысячу осколков.

– Прочь с моих глаз! – взвизгнула мачеха.

Алиана развернулась и бросилась к двери.

На перекрестке дорог, бросив всего один тоскливый взгляд на стрелку, которая указывала на восток, к морю и столице, Алиана круто свернула вправо, к пропасти. Она не пошла по протоптанной к проходу дорожке, а проскользнула между скалами, ограждавшими ее лужайку. Скалы за последнее время как будто сдвинулись тесней, но это потому, что она подросла с того времени, когда бегала по тропке впереди отца.