Браслет-2 - Владимир Плахотин

- Ну вот ты и пойдёшь к Петровичу вести переговоры, - сказал Санька. - Тебе там будет очень комфортно.

- Ещё чего! - возразил я. Он только и будет на девочку пялиться! Иди уж сам, как договорились. Всё-таки, твой же знакомый.

Санька усмехнулся и промолчал. А Пашка, потирая руки, продолжал свои комментарии во всеуслышание:

- Старый-старый, а туда же - сладенького захотелось!

- Не такой уж он и старый, - Санька пожал плечами. - Может, чуть старше нас. Да и… старый конь борозды не портит.

- Хороша борозда-то, а? - совсем распустил Пашка слюни. - Сам бы не отказался пару раз сохой пройтись…

- Чем это вы тут занимаетесь?! - внезапно появилась на пороге моя Настасья.

Я от неожиданности покраснел, а Санька, скрывая усмешку, и тут не растерялся:

- Дожидаемся в приёмной у директора, пока он освободится.

- Хороша приёмная! - фыркнула Настя. - Ждут они! Выключи! - шикнула она на меня. Я повиновался. - Старые развратники!

- Ну, не такие уж мы и старые… - скромно потупился Пашка. - Если нас, да к тёплой печке прислонить, то с нами ещё о мно-о-огом можно… поговорить! - и он озорно сверкнул из-под шевелюры своим глазом.

- Я-то думала, они тут делом занимаются!… - продолжала бушевать моя половина.

Но Пашка, с самыми честными глазами, в которых, правда, всё ещё черти бегали, побожился:

- А мы и так - делом! Пришли, понимаешь ли, к начальнику на приём с деловым предложением. Кто ж знал, что он в этот момент будет занят? - последнее слово он уж очень многозначительно выделил.

- Как спалось? - поспешил я перевести разговор со скользкой темы.

- Терпимо, - сердито поджала губки Настя. - Только шумел кто-то сильно под окнами.

- Это не мы! - опять влез Пашка. - Это Игорёк!

- Ну и… Где же он? - недовольно огляделась она.

- "Там, за облаками! - ужасно фальшивя, пропел Пашка. - Там, там-дарам! Там-дарам!" - И голосом незабвенной домомучительницы пояснил: - "Он улетел, но обещал вернуться!"

- И как понимать эту… самодеятельность?

- Машину новую полетел испытывать, - снизошёл Пашка до нормальной речи, но Настя всё равно ничего не поняла и он принялся во всех подробностях посвящать её в недавние события, естественно, в своём репертуаре.

- Артист! - подвела итог Настя его словоблудию.

- Вот и я то же говорю! - поддержал её Пашка, но она его перебила:

- Ты - артист!

- Ну… - деланно засмущался Пашка, будто получил несказанную похвалу. - "А я ещё и на машинке могу…"

- Ладно, Матроскины, - вздохнула Настя. - Претворяйте в жизнь свои идеи, а я окунусь пойду…

И добавила мысленно:

"Я думала, что ты мне компанию составишь… А у тебя тут… своя компания…"

Я виновато посмотрел на неё и обратился к "соратникам" с пламенной речью:

- Начальник всё равно занят. Вы тут пока без меня. А я скоро.

"Соратники" с готовностью закивали, кто чем попало:

- Давай-давай!

Настя окинула строгим взглядом стол и пригрозила:

- Чтоб я пришла - всё было умято! Мужики называется! Едят, как цыплята! Зря, что ли, старалась?

- Не извольте сумлеваться! - в шутовском поклоне изогнулся Пашка. - Костьми поляжем, а врагу не отдадим!

Настя выразительно фыркнула и выплыла из дверей. Я продефилировал следом, придерживая за локоток и предусмотрительно растворяя перед нею двери.

- Володь, я по сети пошарю? - вслед мне крикнул Пашка.

Я кивнул. Он обрадовано кинулся к одному из компьютеров, расположившихся вдоль стены. А Настя едва слышно пробурчала:

- Никак не наиграется… Дитятко!…

Кровавый мутный диск солнца садился в тучу, тёмной полосой протянувшуюся над горизонтом от края до края. От него к берегу пролегла искрящаяся дорожка того же цвета. Неведомый художник размазал этот цвет по всему небосводу, окрасив им даже затерявшиеся в вышине перистые облака, и казалось, что весь мир объят предчувствием пожара.

- Закат сегодня какой-то ненормальный… - сказала Настя, тревожно оглядываясь и сбрасывая халатик.

- Наверное, погода испортится, - высказал я предположение и тоже стал раздеваться.

Вода была тёплая и ласковая, как в ванне. Мы долго барахтались и фыркали, но всё происходило как-то вяло, невесело. Настя всё время хмурилась, капризничала и я думал, что это из-за того, что она застала нас за неприглядным занятием. Но я ошибался.

Едва мы выползли на песок, ещё хранивший дневное тепло и я ласково положил ей руку на живот, как она вдруг завопила, страшно округлив глаза:

- Вспомнила!!! Вспомнила, что мне приснилось!!! Ф-фу!… - И она с омерзением передернула плечами, непроизвольно отбросив мою руку.

- Ну и… что же?

- Да этот… идиот! - И на глазах её выступили слёзы.

- Какой идиот? - замер я, уже догадываясь, чьё имя сейчас прозвучит.

- Да тот, что на базаре тогда меня увёл! А ты всё допытывался "Кто?" да "Кто?"

- Кирюша… - нахмурился я. Ещё б я его не помнил!

- Ну да! Сидит, гад, у меня на краю постели, халат мне раздвинул, гладит меня по животу и приговаривает с мерзкой такой улыбочкой: "Моё!… Моё!…" А я ни закричать, ни пошевелиться не могу. Только чувствую, как ребёночек внутри аж ходуном! ходуном! под его рукой! Потом встал, гад, приложил палец к губам: молчи, мол, и ушёл в стену. А этот так и бесится, бьётся, бьётся! Я аж проснулась! Проснулась - а ничего не помню! - она заплакала и прижалась ко мне. - Только гадко так на душе! А этот, - она провела рукой по животу, - едва угомонился! Испугался, бедненький! Я сразу же к вам и спустилась. Страшно мне стало! - прошептала она и ещё крепче прижалась к моей груди. - Ведь ты ему его не отдашь? - подняла она на меня заплаканные глаза.

- Настенька, ну что за глупости? - постарался я её успокоить, но у самого от её рассказа мороз по коже продрал. - Это тебе на погоду приснилось. Видишь? - показал я на небосвод, - Шторм собирается. - Мне стало как-то неуютно на пустынном берегу. Солнце уже ушло за неопрятный горизонт и завеса ночи стремительно падала на землю. - Пойдём домой, чайку попьём. Тебе отвлечься надо. А то всякая ерунда в голову лезет.

Мы оделись и побрели к дому, прижавшись друг к другу.

- Это хорошо, что твои друзья сегодня с нами, - всхлипнула она. - Не так страшно ночевать.

- Ну что ты, глупенькая! Чего нам бояться? Злыдни сидят за решёткой! А все остальные нам не страшны!

Её-то я успокаивал, а у самого тревога нарастала. Я уж не стал ей о Санькином видении рассказывать - масла в огонь подливать, но решил обязательно посоветоваться с друзьями: как быть? За сегодняшний день имя этого подонка выплывает уже во второй раз. И это неспроста. Зря Пашка так легкомысленно отмахивался. Интуиция меня редко подводит. А она мне говорит, что пора принимать превентивные меры. Только какие?