Категории
Самые читаемые

Число и культура - А. Степанов

Читать онлайн Число и культура - А. Степанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 184 185 186 187 188 189 190 191 192 ... 269
Перейти на страницу:

3.11 Подводим итоги

Наверное, было бы несправедливо, если хотя бы вдогонку проведенным расчетам не сказать нескольких слов об уже существующих методах, т.е. о действующих электоральных теориях. Конечно, на сей раз затрагиваются лишь партийно-политические распределения, а не территориально-политические и геополитические. В статьях Г.В.Голосова [100] и Ю.Д.Шевченко [376] приведены краткие, но содержательные обзоры наличных подходов и результаты их испытаний на современном российском материале.

У Г.В.Голосова теории электорального поведения разделены на три основных группы. Первую образует так называемый "социологический подход", усматривающий механизм формирования партийных систем и соответствующих им карт избирательских предпочтений в типичных коллективных конфликтах, расколах, например, в оппозиции рабочего класса и буржуазии, в разделении по этническому и конфессиональному признакам, противоречиях между жителями центра и периферии и т.д. Среди разработчиков упомянуты такие видные фигуры как П.Лазарсфельд, С.М.Липсет, С.Роккан. "Теоретические основания "социологического подхода" разработаны весьма тщательно. Однако его эмпирическая адекватность – в частности, способность предсказывать исходы выборов в Западной Европе и, в особенности, в США – оказалась не очень высокой", – резюмирует автор.

Ко второй группе отнесен "социально-психологический подход" Э.Кэмпбелла и др. Здесь по-прежнему поведение избирателей рассматривается как преимущественно экспрессивное, но объектом, с которым они солидаризируются, считается уже не большая социальная единица, а партия. Признак партийной идентификации и самоидентификации считается в значительной мере инвариантным. Несмотря на несомненные успехи подобных теорий, они сталкиваются с трудностями при объяснении массовых сдвигов в избирательских предпочтениях. Это обстоятельство поставило под сомнение репутацию гипотезы об экспрессивности электорального поведения,(1) и в противовес ей были сформулированы предпосылки более рациональной мотивации.

Третья группа – "рационально-инструментальный подход". Э.Даунс, автор классической работы "Экономическая теория демократии", заложил в основу электорального поведения категорию выгоды: "Каждый гражданин голосует за ту партию, которая, как он полагает, предоставит ему больше выгод, чем любая другая". Впрочем, ведущую роль в оценках играют идеологические соображения. "Подобная трактовка расчета избирателей противоречила данным эмпирических исследований, отнюдь не свидетельствовавшим о высоком уровне идеологической ангажированности массовых электоратов. Да и в целом представление о рядовом избирателе, тщательно просчитывающем возможные результаты своего выбора на основе анализа огромного объема информации о партийных программах, с трудом согласовывалась со здравым смыслом", – отмечает со своей стороны Г.В.Голосов. М.Фиорина вносит важные коррективы, подставляя вместо сложной детальной оценки избирателем собственных выгод более интегральную и простую: люди твердо знают, как им жилось при действующей администрации. Жилось хорошо – голосуй за правительство, плохо – за оппозицию. Теория "экономического голосования" Фиорины предоставляет достаточно убедительную картину на материале американских и западноевропейских выборов, но сопровождается значительными разночтениями и разногласиями. Не вполне ясно, скажем, отталкивается ли выбор от оценки избирателями собственного экономического положения или важнее результаты работы экономики в целом (на почве США и Западной Европы вторая гипотеза удачнее согласуется с эмпирическими данными). Не решен также вопрос, что существеннее для избирателя – итоги прошлой деятельности правительства ("ретроспективное голосование") либо ожидания на будущее ("голосование перспективное").

Все перечисленные подходы были так или иначе опробованы и на почве восточноевропейских стран, включая Россию. К сожалению, они не внушили особого оптимизма по поводу их правомочности в случае переходных, не устоявшихся демократий. Социальный расклад на глазах изменяется, и об устойчивой социальной идентификации говорить затруднительно. Еще более переменчивы и "капризны" партийные предпочтения. Наконец, в период слома доминирующей идеологии население еще не овладело навыками надежного и оправданного учета собственных экономических выгод, да и сам экономический характер коллективной мотивации далеко не сформирован (то и дело дают знать о себе "идеальные" мотивы: так, в России до сих пор не остывает вопрос, стремиться ли к "величию" государства).

Вероятно, небесполезно провести хотя бы пунктирное сравнение с использованным нами подходом. Во-первых, в рамках последнего не возникает проблема, какова окраска сил, которые движут электоратом: экспрессивная или рациональная. В рациональном бессознательном сплавлены воедино оба компонента – и эмпатический (из-за бессознательности), и рациональный (из-за элементарной математичности). Во-вторых, отсутствует необходимость в априорных (по отношению к расчету) данных о социальной и партийной идентификации, тем более в оценке такой неоднозначной категории как экономическая выгода (насколько можно судить, даже среди профессионалов практически никогда не удается добиться единодушия в прогнозах, что принесет та или иная политика конкретным социальным группам: прогнозы всегда несут на себе печать партийной принадлежности или "школы" и вдобавок имеют обыкновение не оправдываться, о чем массам прекрасно известно ).(2) Несмотря на дифференциацию, социум, вернее его сознание, в значительной мере холистичен, о чем, в частности, свидетельствует феномен "универсальных" масс-медиа (общенациональных телеканалов, газет и т.д.). За представителей разных партий нередко голосуют похожие по социальному составу группы избирателей, их финансирование зачастую осуществляется из близких, если не одних и тех же источников ("не класть яйца в одну корзину" советуют практичные американцы). Единственное, что выглядит инвариантным как для одного и того же социума на разных хронологических отрезках, так и для столь непохожих друг на друга обществ, как американское и западноевропейские, с одной стороны, и восточноевропейские, с другой, – это их давняя образованность. Поэтому механизм рационального бессознательного, с моей точки зрения, производит впечатление более универсального и предпочтительного в ходе расчетов, см. сравнение теоретических цифр с реальными. Кроме того, он отличается простотой, что обычно относят к достоинствам ("ничего лишнего" рекомендуется со времен Оккама).

Ни в коем случае я не хочу отказаться без разбора от всех упомянутых электоральных теорий, напротив, некоторые из них представляются обещающими и полезными. Возможно, если импульсы рационального бессознательного рассматривать не только как синкретическое общее достояние, а дополнительно учесть специфику их действия в различных подгруппах избирателей, привнести и иные мотивации, концептуальная картина от этого только выиграет. Такой путь, однако, отвечал бы специализированным политологическим разработкам (наша книга к таковым не относится). К подобным синтетическим средствам целесообразно прибегать уже после того, как будет всесторонне изучен более тривиальный (пусть и более бедный) подход, предложенный в настоящей главе. Пока же этого не произошло, пока апробации не подвергнут более широкий спектр социумов и их состояний и, соответственно, не составлен репрезентативный список актуальных установочных парадигм, говорить об этом всерьез еще рано.

На основании цифр можно выявлять сюжеты, или фабулы, драматических историй борьбы: психологических атак, бегства и жертв. Для этого требуется гораздо меньше дарований, художественного воображения и интеллектуальных усилий, чем, скажем, для реконструкции древней истории по найденным археологическим памятникам или раскрытия картины преступления по оставленным материальным уликам. Кстати, можно надеяться и на б? льшую надежность итогового описания, поскольку мы сами принадлежим той же культуре, тому же роду сознания и в силу того неплохо застрахованы от ошибок неаутентичной интерпретации. Одна из главных целей настоящего исследования – превратить социально-политические цифры в "говорящие", ибо их семантика – одновременно "очеловечивание". На нервно подрагивающем сплетении эмоций, надежд и страхов каждого из нас сидит эдакий раскачивающий ногами калькулирующий бесенок, заполняющий графы "дебет" и "кредит", во всех нас вместе он превращается в легион. Истоки рационального бессознательного, напомним, – еще в дочеловеческой природе; чем ближе к верхним слоям сознания и к современности, тем более мощным, накачанным энергией, организованным становится этот пласт.

1 ... 184 185 186 187 188 189 190 191 192 ... 269
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Число и культура - А. Степанов торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит