Эпоха бронзы лесной полосы СССР - Михаил Фёдорович Косарев

продолжала изготовляться здесь даже в раннем бронзовом веке. Действительно, в Эвенкии на поселении Тура I такая керамика залегала в неолитических слоях. В Улан-Хаде же черепки с тканевыми отпечатками зафиксированы во втором слое вместе с образцами керамики, которую в последнее время стало принято считать типично глазковской. Что касается образца из Шилкинской пещеры, сделанного при помощи выбивания лопатки, обмотанной шнуром, то такой способ изготовления глиняной посуды, по-видимому, продержался в Восточном Забайкалье с раннего неолита до появления железных орудий.

Стоянки с каменными и керамическими изделиями, подобными шилкинским, обнаружены по берегам р. Ингоды (Кириллов, 1970). Шилкинская пещера находится в таежной части Забайкалья. Ю.С. Гришин расширяет круг близких ей памятников за счет привлечения материалов Будуланской стоянки, расположенной в степном районе на р. Онон, и стоянки Шевьинской на левобережье р. Шилки в Чернышевском районе Читинской обл. (Гришин, 1965; 1975). На Шевьинской стоянке в значительной мере представлена и вафельная керамика. Вопросы генезиса и распространения вафельной посуды в Забайкалье могут быть решены лишь с учетом ее развития на территории Сибири в целом, особенно в пределах ымыяхтахской культуры.

Ымыяхтахская культура. Выделена Ю.А. Мочановым на материалах главным образом многослойных поселений Якутии: Белькачи I (III слой) и Сумнагин I (VI–VIII слои) на р. Алдан (Мочанов, 1967, 1969; Федосеева, 1980). Свое название она получила от стоянки, исследованной А.П. Окладниковым на Средней Лене. Основной территорией ымыяхтахской культуры является бассейн Лены, но ее памятники известны также на Охотском побережье, в Таймырском Заполярье и Эвенкии (карта 39). Находки, вызывающие ымыяхтахские ассоциации, к числу которых относится в первую очередь вафельная керамика, встречены на севере Байкала и, как уже указывалось, в Забайкалье.

Вафельная посуда под названием «ложнотекстильная» или «шахматная» стала известна на территории Якутии благодаря работам А.П. Окладникова, отнесшего ее к бронзовому веку или к самому концу неолита (Окладников, 1946, с. 36; 1955, с. 94–96). Эпохой бронзы, приблизительно рубежом II и I тыс. до н. э., была датирована одна из самых северных стоянок с вафельной посудой — на р. Буолкалах (Глушинский, Хлобыстин, 1966). Открытие в 1967 г. на Таймыре ымыяхтахской бронзолитейной мастерской Абылаах I, радиоуглеродная дата которой XII в. до н. э., а затем стоянки Бурулгино на р. Индигирке с датой 2950±50 л. н. (ЛЕ-1002) подтвердило принадлежность заполярных ымыяхтахских памятников эпохе бронзы. Ю.А. Мочанов отнес ымыяхтахскую культуру к позднему неолиту. Появление изделий из металла в ымыяхтахских комплексах, спорадически попадавших на территорию Якутии из Прибайкалья, по мнению Ю.А. Мочанова и С.А. Федосеевой, не меняло ее поздненеолитической сути; лишь в конце существования ымыяхтахских памятников могла зародиться собственная металлургия (Федосеева, 1970).

Для памятников ымыяхтахской культуры получена серия радиоуглеродных дат, из которых большинство укладывается в хронологический диапазон от 3310±130 до 2950±50 лет назад, т. е. от XV до X в. до н. э. Имеются даты, удревняющие начало ымыяхтахской культуры до начала II тыс. до н. э. Так, для слоя VIII стоянки Сумнагин I, помимо даты 3310±130 л. н. (ЛЕ-874), есть еще одна: 3900±50 л. н. (ЛЕ-858). Другая ранняя дата (3800±400 л. н., ЛЕ-1025) установлена для могильника Чучур-Муран. Получены даты для стоянки Таланда 2 на р. Мархе (3960±40; 3940±60; 3980±40; 4020±50 л. н.) и стоянки Сиктях на Нижней Лене (4020±50 л. н.). Последняя дата, относящая Сиктях к рубежу III и II тыс. до н. э., находится в противоречии с остатками бронзолитейного производства в ымыяхтахской слое этой стоянки (Окладников, 1946). Тем не менее, в целом приведенные данные позволяют считать, что ымыяхтахская культура существовала на протяжении всего II тыс. до н. э.

Ымыяхтахские сосуды представлены шаровидной, митровидной и параболоидной формами, а также кругло донными мисками (рис. 130). К глине примешивалась шерсть животных — северного оленя, песца или собаки. Лепка велась путем наращивания кусков глины, уплотняемых выбиванием при помощи колотушки, причем на утоньшенные места нередко накладывались новые куски глины, что придавало стенкам сосудов характерную слоистость. Колотушки, скорее всего деревянные, имели тонкие перпендикулярно расположенные нарезки, в результате чего на поверхности посуды оставались отпечатки в виде маленьких квадратных ямок. Получаемый при выбивании узор напоминает поверхность вафли, поэтому такая керамика получила наименование вафельной. Иногда ымыяхтахские сосуды, особенно подсохшие, уплотнялись колотушкой до такой степени, что резьба почти не отпечатывалась на глине и поверхность сосудов получалась гладкой. Порой на колотушке делались нарезки только в одном направлении, и при ее использовании на стенках горшков образовывались рубчатые отпечатки. По-видимому, последний способ выбивки получил распространение на позднем этапе ымыяхтахской культуры. Венчик обычно имел прямой срез, под ним шел поясок ямок. На некоторых сосудах наносился резной орнамент из вертикальных или наклонных и образующих косые кресты либо зигзаги линий.

Каменный инвентарь ымыяхтахской культуры весьма разнообразен, причем техника его изготовления очень высока (рис. 131, 1-42; 132, 1-24 и др.). Большинство орудий сделаны из отщепов и сколов, но употреблялись и ножевидные пластины. Последние скалывались с плоскоспинных, призматических и конических нуклеусов. Из пластинок и их сечений еще изготовлялись, но уже стали редкими, угловые, срединные и боковые резцы — путем ретуширования одного края. Пластинки шли также на вкладыши для составных орудий, использовались как ножи и краевые скребки, нередко без дополнительной обработки ретушью. Маленькие сработанные нуклеусы иногда употреблялись в качестве многофасеточных резцов и сверл, для чего их концы приострялись несколькими резцовыми сколами. Подобным же образом эти орудия делались из специальных заготовок, нередко имеющих трехгранную форму.

Из отщепов и сколов изготовлялись скребки — наиболее многочисленная категория каменных орудий. Преобладающий тип — треугольный, с приостренным для крепления в рукояти основанием. Нередки скребки трапециевидной, иногда округлой формы. Рабочий край чаще всего выпуклый, но бывает и прямой. Многие скребки обработаны аккуратной ретушью, покрывавшей не только верхнюю часть орудий, но и низ обушка, вставлявшегося в рукоятку, а также нередко и всю поверхность скребка.

Режущими инструментами были обработанные двусторонней ретушью треугольные, с одним выпуклым рабочим краем ножи и ножи-вкладыши. Последние предназначались для составных орудий и делались в виде узких и широких прямоугольников. В таких орудиях один конец начального вкладыша скруглялся. Проколки-провертки представлены двумя типами: игловидными с треугольным или ромбическим основанием и в виде острий с плечиками.

Наконечники дротиков и копий имели листовидную и листовидно-черешковую форму. Наконечники стрел типологически более многообразны. Часто встречаются треугольные вытянутых пропорций, редко треугольно-черешковые. У листовидных с округлым или приостренным основанием и у некоторых других наконечников острие иногда выделялось в виде жальца.

Особенно характерны для ымыяхтахской культуры листовидные наконечники треугольного