Ещё вчера… - Николай Мельниченко

– Это назывется "пена", – говорит Житков. На них мы перетаскивали тяжести.

– Хорошо, пусть будет "пена", – отвечаю я. – Только это еще даже не половина "пены". А как вы загибали нос?

Житков отвечает, что делали это на вальцах, а иногда – совсем не делали: нос не нужен. Нам для снега загнутый нос просто необходим: я вспоминаю свои лыжи в Казахстане. Пытаемся его загнуть. Подкладываем под кромку бревно, человек 10 стает на полотнище. Слегка прогибается, пружинит, – никакого результата. Кто-то предлагает наехать трактором. Это опасно – можно покалечить полотнище. Кто-то из матросов сожалеет, что не загнули листы по отдельности до сварки: гнуть было бы все же легче. Стоп! В этой мысли есть рациональное зерно. Решение приходит само собой. Бензорезом разрезаем будущий нос пены на полосы шириной по полметра. Отогнуть по отдельности каждую полосу – просто. Теперь – опять их свариваем. Письменный просто танцует со сваркой: замаливает свои ростинские грехи.

Дальше: по периметру лыжи привариваем обрамление из стального уголка, на уголки – петли для стропов, согнутые из круглого прутка. Хорошо бы сделать дышло, но, будучи жестко приваренным, оно отломает нос лыжи при неровностях, а шарнирное водило "на коленке" – не сделать. Принимаю решение: тянуть будем тросом, для чего привариваем петли с двух сторон носа. Чтобы пена не налезала на трактор при спусках, такие же петли привариваем сзади. Ребята радуются: "пена" готова. Объясняю, что это еще не все. Что с ней станет, если груз будет посредине, а полотнище наедет на яму? Оно необратимо согнется. Поэтому на полотнище крепим "рыбину" из нескольких деревянных брусков на всю длину листов. Наша "пена" теперь стает гибкой и упругой, как лыжа.

Поручаю Житкову изготовить еще одну, точно такую же пену (название прижилось, и наше изделие и дальше по другому никто не называл). Сам же с тремя матросами я пытаюсь решить еще одну отложенную задачу – правку кромок. Вся надежда у меня на трактор Саши Зырянова. Изготовляем "мартышку": к одному концу стального лома привариваем кольцо, к другому – мощную струбцину. Струбцину закрепляем на погнутой кромке, кольцо же тросом соединяем с трактором. Выбираем слабину троса. Показываю Саше размер передвижения трактора пальцами – около 100 мм. Махина трактора легко трогается и тут же замирает. Вмятина выправлена чрезвычайно точно, секция, свободно стоящая на снегу, даже не шелохнулась. Ребята, несколько дней назад до одурения махавшие 11-килограммовыми "кувалдометрами", просто прыгают от радости. "Не отходя от кассы" исправляем еще несколько близких вмятин: все рихтуется как в сказке. Я наглею: мелкие повреждения требуют перемещения трактора всего 20-50 мм. Это расстояние я показываю Зырянову двумя пальцами одной руки. Просто чудо: Саша умудряется перемещать трактор именно на эти миллиметры…

Теперь нам надо научиться погружать трактором наши секции на пену. Это удается даже легче, чем я думал. Пена над землей (снегом) возвышается всего на высоту бруса, т. е. на 150 мм. Она подвозится к секции, которая просто кантуется на пену. Важно только зацепить трос в нужном месте. Секция падает на деревянные брусья, нисколечко не повреждая себя и само полотнище. Загружаем две секции БК на первую пену. Я не устаю удивляться Зырянову: его трактор быстро – быстро вертится между секциями, ни разу не задев ни одной.

Житков докладывает: готова вторая пена. Загружаем на вторую только одну секцию: в пути будем догружать потерянную в первом рейсе…

Даю матросам несколько часов отдыха и задания на завтра. Участников первого рейса утром забираю с собой: один битый стоит двух небитых.

Утром догружаем секцию и двумя тракторами выходим в дорогу. Я на первом тракторе, конечно, с Сашей Зыряновым. Идем по целине, параллельно нашему прежнему "свинорою". Впрочем, местами он уже не виден: занесен свежими снежными переметами. Трактор легко тянет пену с десятитонным грузом. Пена скользит по поверхности снега, и просто заглаживает след гусениц. Останавливаемся, чтобы переключить передачу: на тракторе делать это на ходу нельзя. А вот останавливаться надо очень плавно: пена по инерции наскакивает на гусеницы. Саша добегает до заднего трактора и дает инструкции ведомому. Наращиваем скорость до последней передачи. Трактор несется так же легко, совершенно не чувствуя груза.

Перед спуском останавливаемся. Сначала спускаем ведомого. Тормозить задним трактором надо очень точно, чтобы не оборвать трос. Без особых усилий спускаем обе пены и на равнине опять набираем скорость. Через два часа мы сваливаем секции на точке, и пускаемся в обратную дорогу.

Пустая пена вообще стремится обогнать трактор. Приходится сзади цеплять якорь – некую "лохматую" железяку или бревно, чтобы уменьшить прыть пены. Позже каждая пена снабжается небольшим тормозом, который на тросе запускается прямо под загнутый нос.

Обратная дорога тоже занимает почти два часа. Доставлено 5 секций, остается – 40. Нам нужна еще одна пена…

Главный механик Гайченко с восторгом рассматривает нашу пену.

– Я же говорил этим уродам, что сани, которые они проектируют, годятся только для выставки и детского катания на Новый год! Для серьезных грузов в глубоких снегах нужна такая монолыжа, которую вы сделали! Коля, ты можешь изготовить еще несколько таких саней для стройки?

– Николай Евтихиевич! Завтра сделаем еще две, одну – для вас. Перевезу свои игрушки – отдам Вам еще две, или даже все.

Соглашение скрепляется крепким рукопожатием и приглашением в тайную баню, которую Гайченко запустил в ремонтной палатке.

– Николай Евтихиевич! Спаситель Вы наш, отец родной! Вот за это спасибо!

Баня может принять одновременно не более 10 человек. Быстренько договариваемся о времени и порядке тайного следования, чтобы не создать "нездоровый ажиотаж" вокруг мероприятия для здоровья. Заодно решаем с ним кучу других вопросов. Мне нужно четыре гусеничных трактора, в том числе – обязательно зыряновский. Мне нужно шесть метров швеллера, деревянные брусья, метров сто стальных тросов.

– Все, что надо – получишь.

Приятно работать с человеком. Мы оба знаем, что наша простая договоренность, прочнее некоторых письменных протоколов. Все будет именно так, как мы договорились…

На следующий день в путь выходит поезд из трех тракторов. На трех пенах я везу уже по три секции. На базе остается 31, не считая "мелких брызг". Одновременно перевожу на Д-2 половину группы с Олегом Козловым. Задача у них: подготовить место для остальных секций и все необходимое для работ на первом бронеказемате.

В пути у нас случается происшествие. На крутом склоне, где мы спускаем каждую пену двумя тракторами, в снегу уже пропилено бульдозером ущелье до самого грунта. Высота снежных стенок рукотворного ущелья – больше шести метров, – выше двухэтажного дома. Решаем для экономии времени применить "пакетный" спуск. Первый трактор вползает в ущелье, второй придерживает пену первого, продолжая тянуть свою, которую должен удерживать трактор Саши Зырянова, на котором сижу я, замыкая колонну. Свою пену мы отцепляем и оставляем наверху, чтобы потом за ней вернуться двумя тракторами. В самой середине ущелья, из-за неумелых действий второго тракториста, обрывается тормозной трос первой пены и она своими 15-ю тоннами накатывает сзади на гусеницы первого трактора. Второй трактор не может оттянуть назад первую пену: у него за спиной такие же 15 тонн. Все замерло. Я задумался: как выпутаться из этой ситуации?