Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших - Терри Гудкайнд

Нил воздел руки, как Создатель перед своими чадами.

– Но я окажу тебе милосердие, Ричард.

– А брат Нарев одобрил это милосердие?

– О да! Видишь ли, эта статуя станет твоим искуплением перед Орденом, твоим способом покаяться за преступные деяния. Ты будешь создавать эту статую тогда, когда не будешь занят на основной работе для дворца. Тебе за эту статую ничего не заплатят. И тебе запрещено брать мрамор, приобретенный Орденом для императорского Убежища, ты должен приобрести мрамор за собственные деньги. И если тебе придется работать целое десятилетие, чтобы заработать необходимую сумму, тем лучше.

– То есть я должен ваять днем тут, на работе, а эту статую делать в личное время, по ночам?

– Личное время? Какая ложная концепция.

– Когда же мне спать?

– Сон не является заботой Ордена, а справедливость является.

Ричард глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Он указал молотком на пакость на земле.

– И вот это я должен изваять?

– Совершенно верно. Камень купишь ты, а твоя работа станет вкладом в процветание других людей. Это будет твой подарок гражданам Ордена в наказание за твои преступные деяния. Люди вроде тебя, обладающие возможностями, должны с радостью жертвовать всем, что имеют, в помощь Ордену. Этой зимой дворец освятят. Народу необходимо видеть осязаемое свидетельство того, что Орден может воплотить в жизнь столь величественный проект. Они отчаянно нуждаются в тех уроках, что преподаст им дворец.

Брат Нарев с нетерпением ждет освящения дворца. Он желает провести этой зимой торжественную церемонию, на которой будут присутствовать многие высокопоставленные члены Ордена. Война разрастается. Народу нужно видеть, что и дворец разрастается тоже. Им нужно видеть результаты своей жертвенности.

Ты, Ричард Сайфер, изваяешь величественную статую, которая встанет на входе в императорский дворец.

– Это честь для меня, брат Нил.

– Не сомневаюсь, – хмыкнул Нил.

– Но что, если я... не справлюсь с задачей?

Усмешка Нила перешла в улыбку.

– Тогда вернешься обратно в тюрьму, и следователи Защитника Мускина продержат тебя там до тех пор, пока ты не сознаешься. А когда ты наконец сознаешься, то тебя повесят. И птицы попируют на твоих костях.

Брат Нил указал на гротескный макет.

– Бери. Это то, чему ты посвятишь свою жизнь.

Никки подняла голову, услышав голос Ричарда. Он разговаривал с Камилем и Набби. Она услышала, как он говорит, что устал и не сможет посмотреть их работы, что посмотрит завтра. Никки знала, что парни огорчились. Как-то это не похоже на Ричарда.

Она зачерпнула из горшка с отбитыми краями маисовую кашу и положила в миску. Миску с деревянной ложкой водрузила на стол. Хлеба не было.

Ей хотелось приготовить для него что-нибудь получше, но после того, как у них забрали добровольное пожертвование, денег не осталось. Если бы не огород, разбитый женщинами на заднем дворе, пришлось бы совсем туго. Никки научилась выращивать овощи, чтобы было чем его кормить.

Ричард вошел понурившись и глядя в пол. В руке он что-то нес.

– Я приготовила тебе ужин. Садись и ешь.

Ричард поставил принесенную вещицу на стол подле лампы. Это оказалась маленькая, небрежно сделанная скульптура, изображавшая застывшие в ужасе фигурки. Их частично окружало кольцо. Длинная огненная молния, стандартный символ кары Создателя, ударяла в центр, пронзая несколько явно грешных мужчин и женщин и пришпиливая их к земле. Это было поразительное изображение низменной сущности человеческой натуры и гнева Создателя на гнусные деяния человека.

– Что это? – поинтересовалась она.

Ричард плюхнулся на стул. Он закрыл лицо руками, вцепившись пальцами себе в волосы. Через некоторое время он поднял голову.

– То, что ты хотела, – спокойно ответил он.

– Что я хотела?

– Мое наказание.

– Наказание?

Ричард кивнул.

– Брат Нарев пронюхал о штрафе в двадцать две золотые марки. И сказал, что я наверняка совершил какое-то тяжкое преступление, чтобы получить такие большие деньги, и приговорил меня изготовить статую для главного входа в императорский дворец.

Никки посмотрела на маленькую вещицу на столе.

– Что это?

– Солнечные часы. На кольце стоят метки, обозначающие время. Молния отбрасывает тень Света Создателя на кольцо, указывая время.

– Все равно не понимаю. Почему это наказание? Ты ведь скульптор. Это просто твоя работа.

Ричард покачал головой.

– Я должен приобрести камень на собственные деньги и должен ваять статую по ночам, в личное время, как подарок Ордену.

– А почему ты считаешь, что я именно этого хотела?

Ричард провел пальцем по молнии, глаза его изучали статуэтку.

– Ты приволокла меня сюда, в Древний мир, потому что хотела, чтобы я осознал ошибочность своих убеждений. Я осознал. Мне следовало сознаться в тяжком преступлении и позволить им положить конец всему этому.

Никки, не задумываясь, подошла к столу и положила руку поверх его ладони.

– Нет, Ричард, это не то, чего я хотела.

Он выдернул руку.

Никки пододвинула к нему миску.

– Ешь, Ричард. Тебе понадобятся силы.

Не возражая, он послушался. Заключенный, выполняющий приказ. Никки было неприятно видеть его таким.

Искра исчезла из его глаз, в точности как когда-то исчезла из глаз ее отца.

Он смотрел на стоящую в углу стола скульптуру мертвыми глазами. Вся жизнь, энергия, надежда покинули его. Покончив с ужином, он молча лег на кровать, отвернувшись от Никки.

Никки села за стол, слушая, как шипит лампа, и глядя, как Ричард спит, ровно дыша во сне.

Казалось, его дух сломлен. Она так долго верила, что узнает что-то ценное, когда он окажется загнанным вот так в угол. Судя по всему, она ошибалась, он все же в конечном итоге сдался. Теперь она уже ничего от него не узнает.

Ей мало что осталось делать. Практически нет смысла продолжать всю эту затею. На какое-то мгновение она ощутила сокрушающую тяжесть разочарования. А потом и это чувство исчезло.

Никки, опустошенная и бесстрастная, убрала со стола миску с ложкой и отнесла в таз. Она действовала спокойно, давая ему поспать, сама набираясь решимости вернуться к Джеганю.

Ричард не виноват, что не смог ничему ее научить. Просто в жизни больше нечему учиться. Все так и есть. Мать была права.

Никки взяла нож для разделки мяса и спокойно села за стол.

Ричард уже достаточно настрадался.

Так оно будет лучше.

Глава59

Никки целую вечность сидела за столом, положив рядом нож. Она смотрела Ричарду в спину. Он размеренно дышал во сне. Еще полно времени, чтобы вонзить кинжал ему в спину, между ребрами, в самое сердце.