Собрание сочинений в 10 томах. Том 4 - Генри Райдер Хаггард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Она приходит в себя.
Кто-то влил ей в горло вина, и Эльза, уже не в состоянии дольше переносить неизвестность, совсем открыла глаза. Тут она увидала перед собой Фоя, живого Фоя.
Она глубоко вздохнула и снова начала терять сознание от радости и слабости, но Фой обнял ее и прижал к груди. Тогда она вспомнила все.
— О Фой, Фой! — воскликнула она. — Ты не должен целовать меня.
— Почему? — спросил он.
— Потому что… потому что… я замужем.
Его счастливое лицо вдруг омрачилось.
— Замужем? — с усилием проговорил он. — За кем?
— За твоим братом Адрианом.
Он растерянно посмотрел на нее и медленно спросил:
— Ты убежала из Лейдена, чтобы обвенчаться с ним?
— Как ты смеешь задавать мне такой вопрос? — вскричала Эльза, вся вспыхнув.
— Может быть, ты постараешься, в таком случае, объяснить все.
— Тут нечего объяснять. Я думала, ты все знаешь. Они увезли меня силой в ночь перед наводнением и силой обвенчали.
— Подожди же, друг Адриан, попадешься ты мне! — скрежеща зубами проговорил Фой.
— Надо быть справедливым, — продолжала Эльза, — он, кажется, вовсе не так уж желал жениться на мне, но другого выхода не было, так как иначе меня обвенчали бы с Рамиро…
— И он, этот добрый, мягкосердечный человек, пожертвовал собой, — насмешливо перебил ее Фой.
— Да, — ответила Эльза.
— А где же твой пожертвовавший собой… Не могу выговорить, кто?
— Не знаю. Предполагаю, что они с Рамиро спаслись в лодке, а может быть, он утонул.
— В таком случае, ты стала вдовой раньше, чем того ожидала, — сказал Фой более веселым тоном, подвигаясь к Эльзе.
Но Эльза немного отодвинулась, и Фой с ужасом заметил, что как ни ненавистен ей свершившийся брак, она все-таки признает его.
— Не знаю, — отвечала она. — Думаю, что мы со временем что-нибудь услышим о нем, и тогда, если он окажется в живых, я стану хлопотать, чтобы освободиться от него. А пока, мне кажется, я его законная жена, хотя никогда больше не увижу его. Куда мы едем?
— В Харлем. Испанцы стягиваются вокруг города, и мы не можем даже пытаться пробиться через их линию. Позади нас испанские лодки. Скушай что-нибудь и выпей глоток вина, и потом расскажи нам все, что случилось.
— Один вопрос, Фой. Как вы нашли меня?
— Мы дважды слышали женский крик: один раз далеко, другой раз ближе и, подплыв на звук, увидели что-то, повисшее на опрокинувшейся мельнице футах в трех или четырех над водой. Мы знали, что тебя отвезли на мельницу, нам сказал этот человек. Ты узнаешь его? Но мы долго не могли найти мельницы впотьмах и при разливе.
Немного подкрепившись, Эльза рассказала свою историю слушателям, собравшимся под парусом, в то время как Март Ян управлял рулем. Когда она закончила, Мартин сказал что-то шепотом Фою, и, как бы в едином порыве, все четверо опустились на колени и возблагодарили Бога за то, что молодая беззащитная девушка была избавлена ее друзьями и ее нареченным женихом от той ужасной опасности, которой она подвергалась. Окончив простую, но сердечную благодарственную молитву, они встали, и Эльза не воспротивилась, когда Фой взял ее руку.
— Скажи, милая, правда, что ты считаешь действительным этот насильственный брак? — спросил он.
— Выслушай меня, прежде чем ответить, — вмешалась Марта. — Это вовсе не брак, так как никого нельзя обвенчать без его согласия, а ты не давала своего согласия.
— Это не брак, — повторил за Мартой Мартин, — а если он считается браком, то меч мой рассечет его.
— Это вовсе не брак, — сказал Фой, — потому что, хотя мы и не стояли с тобой пред алтарем, но сердца наши соединены, стало быть, ты не можешь стать женой другого.
— Милый, — ответила Эльза, — и я так же убеждена, что это не брак, но священник произнес слова венчания надо мной и надел мне на палец кольцо. И теперь перед законом, если еще закон есть в Нидерландах, я жена Адриана. Стало быть, прежде чем я могу стать твоей женой, все случившееся должно быть предано гласности и я должна обратиться к закону, чтобы он освободил меня.
— А если закон не может или не захочет этого сделать, что тогда, Эльза?
— Тогда, мой милый, наша совесть будет чиста, и мы станем сами себе законом. Пока же придется подождать. Ты доволен теперь, Фой?
— Нет, — мрачно возразил Фой, — возмутительно, чтобы подобный дьявольский замысел мог разлучить нас, хотя бы на один только час. Однако в этом, как и во всем остальном, я послушаюсь тебя, милая.
— Перестаньте говорить о женитьбе и замужестве, — раздался резкий голос Марты. — Сейчас важно другое. Взгляни туда, девушка. Что ты видишь? — Она указала на берег. — Призраки амаликитян, тысячами идущие на избиение нас и наших братьев, сынов Божьих[104]. Взгляни назад. Что ты видишь? Корабли тиранов стремятся окружить город сынов Божьих. Наступит день смерти и опустошения, и, прежде чем солнце зайдет, тысячи людей пройдут через врата смерти, а между этими тысячами, может быть, будем и мы. Поднимем же знамя свободы, обнажив оружие на защиту правды, опояшемся мечом справедливости и возьмем себе в защиту щит надежды. Сражайтесь за свободу страны, родившей вас, за память Христа, умершего за вас, за веру, в которой вы выросли. Бейтесь, и только тогда, когда битва будет выиграна, но не раньше, думайте о мире и любви. Не смотрите на меня с таким испугом, дети. Я, сумасшедшая скиталица, говорю вам, что нечего бояться. Кто защитил тебя в тюрьме, Фой ван Гоорль? Какая рука сохранила твою жизнь и честь, когда ты очутилась среди дьяволов в Красной мельнице, Эльза Брант? Вы это хорошо знаете, и я, Марта, говорю вам, что эта самая рука будет защищать вас до конца. Да, я знаю это. Тысячи и десятки тысяч будут падать вокруг вас, но вы переживете и голод, и болезни, стрелы будут пролетать мимо вас, и меч злодея не коснется вас. Я — другое дело. Мой час приближается, и я рада этому, вам же, Фой и Эльза, я предсказываю много лет земных радостей.
Так говорила Марта, и слушателям ее казалось, что ее возбужденное, обезображенное лицо светилось вдохновением, и никому из них, знавших ее историю и веривших в то, что пророческий дух может проявляться в избранниках, не показалось странным открывшееся перед ней видение будущего. Слова Марты успокоили ее слушателей, и на некоторое время они забыли об опасности.
А опасность между тем была большая. По роковому стечению обстоятельств наши друзья избежали одной опасности, чтобы встретиться с другой, еще большей, так как десятого декабря 1572 года они попали как раз в кольцо испанской армии, стягивавшееся вокруг обреченного на гибель города Харлема. Спасение было невозможно: никто не был способен прорваться сквозь эту цепь судов и солдат. Единственным убежищем являлся город, где им пришлось остаться до конца осады, одной из самых ужасных в истории Голландии. У них оставалось одно утешение, что они встретят смерть вместе и что с ними есть два любивших их человека: Марта, «бич испанцев», и Мартин, свободный фриз, богатырь, как бы дарованный им Богом щит.