Мыс альбатросов (СИ) - "-Edelweiss-"

— Час от часу не легче! — всплеснул руками Уизли. — Мы отрубили чудищу голову, а на её месте лезут новые.

— Слушайте, насчёт Снейпа… — неуверенно начал было Гарри.

— Этих отведите в правое крыло, — громко сказал Сэвидж, заставив всю троицу вскочить на ноги. — А-а, вот вы где, — его взгляд потеплел, когда он их заметил. — Я думал, вы внутри — празднуете победу.

Двое волшебников в аврорских мантиях немного отстали от него, ведя кого-то ко входу в замок.

— Поймали сбежавших? — обрадовался Рон. — Уже?

— Если бы. Эти даже не сопротивлялись. Последний совсем мальчишка, еле ноги волочит.

Рон насчитал четырёх мужчин в чёрных мантиях Пожирателей смерти. Палочки у них, конечно, отобрали, а руки надёжно связали за спиной. У первого на груди болталась полусорванная эмблема Министерства магии. Второй был знаком Рону только по колдоснимку в «Пророке» времён Фаджа. Уилкинс, кажется. Третьего словно хорошенько помял зверь — вся морда была расцарапана. Четвёртый же…

Рон ойкнул, когда Гермиона больно сжала его пальцы.

Девчонки говорили, что Регулус похож на Сириуса, и мама так говорила, даже Гарри, но до этого дня Рон не особо вникал, почему. У этого надменного слизеринца всегда было такое выражение физиономии, словно у него с животом не всё в порядке. Но не сейчас. Сейчас он был вылитым Сириусом с колдографии, которую Гарри бережно хранил в своём альбоме вместе с другими снимками со свадьбы Поттеров.

Доверчивый взгляд заставлял Блэка выглядеть ещё моложе; восторженная улыбка. Так бывает, когда ты весь год мечтал получить на Рождество новенький «Нимбус», а двадцать пятого декабря разворачиваешь потрясающую «Молнию»!

Он спотыкался, словно ноги едва его держали, но подобные мелочи не омрачали его открытый взгляд, направленный на их троицу.

Может, с гибелью Риддла Регулус пришёл в себя? Может, он тоже был рад, что светлая сторона победила? Или чокнулся, как его кузина… Почём Рону знать. Главное, они победили!

========== Глава 68 — Гермиона ==========

«Отец, сестра и я одной породы,

И нам одна цена»,

— Уильям Шекспир — «Король Лир»

Гермиона оставила Уизли и, свернув с тропинки, пошла между неровными рядами надгробий Хайгейтского кладбища. У неё остались последние цветы, которые она задолжала мёртвым.

На могилах действовал запрет на колдовство. Волшебники и магглы были наравне. Хотя бы здесь.

В ушах Гермионы всё ещё стоял плач миссис Уизли, невыносимый, безнадёжный. Анджелина успокаивала её, а Фред… Они не заслужили это горе.

Было солнечно, и по тропе перед Гермионой проносились тени облаков. Ветер нещадно трепал листву. Эта часть кладбища казалась особенно дикой, но её нельзя было назвать совсем уж неухоженной. Личики ангелов и химер застенчиво выглядывали из-за листьев плюща, оплетшего их гранитные фигуры зелёным одеялом. Стежок за стежком. Недавно прошёл дождь, так что на дорожках под ногами хлюпала слякоть, а воздух сочился прохладой.

Некоторым плитам вокруг было столько лет, что имён на них не разобрать. Натиск природы в западной части кладбища с каждым ярдом становился очевиднее, не то что в открытой — восточной, куда магглы могли попасть в любое время.

На одном из надгробий показалась фамилия «Крауч». Гермиона отвлеклась и споткнулась, запнувшись о воздушные корни папоротника. Из-под куста падуба стрелой выскочила встревоженная лисица, на сей раз пугая саму Грейнджер. Она вскинула палочку. Война научила её постоянно быть начеку. Рон поначалу вызвался сопровождать её, но он был больше нужен матери, и Гермиона оставила его позади — с родными. Прощание с братом далось ему тяжело. И во всём этом, намеренно или нет, был виноват Регулус. Гермиона предпочла бы никогда его больше не видеть! После того случая у фонтана, когда авроры провели Блэка мимо неё в замок, она даже не интересовалась, что с ним, где он, как он… У неё не было на него времени. Она сама внушила себе это. Друзья нуждались в её поддержке, Рон нуждался. Пусть она не любила его так, как он того хотел, но они всегда будут друзьями. Всегда!

Наконец она добралась до нужного места. Гарри уже подошёл, опередив её на пару-тройку минут. Это их третьи похороны за последние несколько часов. Сначала был директор…

Снейп нашёл последнее пристанище далеко отсюда — на Грейфрайерс неподалёку от Грюма. Церемония прощания вышла скромной и немноголюдной. Бывших учеников почти не было, так что в Эдинбурге преимущественно собрались коллеги зельевара. Профессор МакГонагалл произнесла речь, во время которой профессор Спраут пустила слезу, бормоча что-то о том, как была несправедлива к Северусу. Слизнорт поддерживал Хагрида, который рыдал и порывался исполнить трагическую балладу. Мадам Пинс то и дело посматривала по сторонам, ожидая появления знаменитого Грейфрайерского полтергейста, но из призраков на погребении был только Биннс. В солнечном свете Гермиона даже не сразу его разглядела. Она стояла рядом с профессором Синистрой, пока та рылась в сумочке в поисках платка, так как наколдовать самой не получалось.

Профессор МакГонагалл выглядела измученной. Гермиона слышала, что она посещала семью Криви. Родители Колина наверняка приняли её не лучшим образом: у них не было причин любить магию.

Кингсли обещал удостовериться, что Северус Снейп получит Орден Мерлина, а его художественное воплощение пополнит ряды портретов директоров в Хогвартсе. Теперь, когда правда открылась, когда Дамблдор и Гарри поговорили, а секрет патронуса в виде лани перестал быть таковым, Гермиона не могла не восхититься бесстрашием Снейпа, но одновременно… ничто не искупало его презрительное отношение к Гарри все эти годы. Гарри, разумеется, так не считал. Он простил профессора раньше, чем узнал все подробности.

На церемонии прощания авроры держали прессу на коротком поводке, не давая пронырам вроде Риты прорваться к присутствующим. Гермиона валилась с ног от усталости, что уж говорить тогда о лучшем друге.

На Хайгейт журналистов не было. Гермиона не знала, с чем это связано. Возможно, Кингсли постарался. Изначально он предложил провести одну церемонию для Джорджа, Ремуса и Тонкс, почтить героев битвы за Хогвартс разом, но Андромеда категорически отказалась. Она решила похоронить дочь и зятя в живописном уголке кладбища, где вечный сон Нимфадоры будут хранить дикие розы.

Ещё на подходе к рядам стульев для желающих проститься Гермиона увидела пышные кусты, которые, увы, ещё не успели обзавестись бутонами.

В основном здесь собрались друзья Тонкс, её коллеги по службе, однокурсники и старые знакомые. Народу было меньше, чем у Уизли, но некоторые волшебники проделывали тот же путь, что и Гермиона, так что стулья медленно заполнялись.

Она села в первом ряду рядом с Гарри, по правую руку от неё занял место Сэвидж.

— Вы хорошо знали Дору? — спросила Гермиона.

— Она была моей ученицей в академии авроров. Аластор всегда хорошо о ней отзывался, но велел не давать ей поблажек. Порой она была слишком наивной, а это качество в нашей работе только мешает, — аврор вздохнул, на мгновение прикрыв глаза, словно вызывая в памяти образ той, о ком говорил с такой с грустью и теплом. — Рвалась в гущу событий. Я всегда считал, что её жизнь оборвётся в бою. И она сама это знала.

— Да, — согласился Гарри. — Такой она и была.

Прежде, чем он начал себя накручивать и винить, Гермиона поспешила перевести тему.

— Я заметила, что некоторые волшебники аппарировали к воротам. Разве местные жители не заподозрят неладное? Или ваши люди позаботились об этом?

— В Хайгейте никого этим не удивишь, — ответил Сэвидж. — Ты что-нибудь слышала о «Друзьях Хайгейтского кладбища»?

— Это благотворительный фонд, усилиями которого был спасен Хайгейт, его члены добровольно присматривают за порядком на территории, — как на уроке выложила Гермиона.

— А с некоторых пор фонд — единственный собственник восточной и западной части, — сказал Сэвидж. — Те, кто состоит в этом обществе, прекрасно осведомлены о волшебниках. О нас они гораздо более высокого мнения, чем об охотниках за вампирами и эзотериках, рыскающих на могилах по ночам. Раньше, перед Первой мировой войной, за порядком здесь следили двадцать восемь садовников по числу семей волшебников, что традиционно хоронили родных в Ливанском круге. Это был самый привилегированный участок на всём кладбище, вся его земля изначально находилась во владении епископа Лондонского. Священная земля…