Книга гор (сборник) - Сергей Лукьяненко

Откуда он знает мое полное имя?

Я напрягся, пытаясь скинуть дурман. И не смог. Заорал – в ушах заломило от крика. Обостренное восприятие – полезная вещь.

– Откуда ты знаешь мое полное имя?!

Редрак с недоумением пожал плечами:

– Данька говорил… Успокойтесь, капитан. Я не Сеятель, увы. И даже не их кукла. Но могу посоветовать лишь то же самое. Хватит гоняться за Рейдером. Если Сеятели… Храмы обещали, что они не найдут Землю – значит, так оно и есть. Их слову можно верить. Лучше возвращайтесь на Тар… к принцессе. И мальчишку с собой возьмите, я ведь вижу, как вы друг к другу привязались.

Редрак тоскливо взглянул на пустые ладони, словно надеялся найти там еще немного наркотика. И с наигранной усмешкой продолжил:

– Можете и для меня найти местечко при дворе… Или подарить гражданство Тара…

– Прекрасная идея, Ред… – Впервые я позволил себе сократить его имя. – Ты что же, думаешь, принцесса ждет меня?

– Разумеется.

– Может быть, ты еще считаешь, что я продолжаю ее любить?

– Конечно.

Кто-то засмеялся за меня – злым, пьяным смехом. Данька шевельнулся во сне и жалобно пробормотал пару слов.

Я замолчал. Пьяная дурь стремительно выветривалась. Голова слегка побаливала, но к мыслям вернулась ясность.

– Трэб действует очень кратковременно, – упавшим голосом сказал Редрак. – И быстро выводится из организма. Черт, и надышались же мы…

Кивнув, я с тревогой посмотрел на Даньку. Надеюсь, мальчишку наркотические испарения не достали.

– В вашем рассказе, капитан, – официальным тоном заявил Редрак, – есть три ключевых момента. Они способны объяснить все. Первое: почему вас не трогают Храмы; второе: почему они так беспокоятся о Даньке; третье: почему вас не трогают… напрямую… сектанты.

– На последний вопрос ответ имеется.

Редрак кивнул. Глухо произнес:

– Я догадываюсь. Если Эрнадо с Лансом уцелели, то это вызовет проблемы.

– Да.

Костер догорал, потрескивали сучья. По-прежнему нестерпимо громко: трэб еще действовал. А далеко в небе родился слабый гул. Двигатель шлюпки, идущей на форсаже. Спящий Трофей дернул ушами, приподнял голову.

– Слышишь, Ред?

– Это Эрнадо с Лансом.

– Наверняка. – Я потянулся к Даньке и похлопал его по плечу.

– Просыпайся, малыш. За нами пришли.

Часть третья

Храм

1. Психокод

Шлюпкой управлял Эрнадо. Конечно, если можно назвать управлением неспешное кружение над скалами в пределах прямой видимости от металлической рухляди, возле которой догорал наш костерок.

– Мы наблюдали за Клэном до последней минуты, – хмуро рассказывал Ланс. – Он сумел пристыковаться к Рейдеру… и, видимо, проник внутрь. Что там произошло дальше – одним Сеятелям ведомо.

– А дальше Клэн… то есть Алер-Ил, уничтожил двадцать с лишним членов экипажа Рейдера, – зло ответил я. – В одиночку! Если бы мы оказались с ним рядом, то могли бы победить.

– Откуда тебе это известно?

– От Сеятелей.

Эрнадо, не отрываясь от пульта, тихо сказал:

– Сейчас я готов поверить даже в это.

– Поверить придется во многое, Сержант…

Эрнадо бросил на меня быстрый настороженный взгляд:

– Договаривай, Серж!

– Женщина, которая руководит сектой, – это императрица планеты Тар.

Ланс побелел не меньше, чем Клэн в момент отражения психоатаки. Обиженно, как обманутый мальчишка, сказал:

– Ты шутишь, Серж… принц…

– Нет. Если вы будете продолжать бой с Рейдером, то окажетесь изменниками.

– Императрица – это еще не верховная власть, – слишком твердо, словно убеждая самого себя, сказал Эрнадо. – Ты и принцесса, конечно, выше императрицы, ушедшей в добровольное изгнание.

– Эрнадо, как звали императора? Рели?

– Релиан Тар… – скорее прошептал, чем сказал Эрнадо. – Император Релиан Тар.

– Он… под руководством императрицы… управляет сектой Потомков Сеятелей.

Было тихо, очень тихо. Лишь едва слышно гудел в корме двигатель шлюпки да пущенным в темпе «аллегро модерато» метрономом колотилось сердце прижавшегося ко мне Даньки.

– Если вы идете с принцем, то сражаетесь против императора. Если идете против принца – сражаетесь против формально законной власти. Я думаю, что самое лучшее для вас, ребята, – это остаться в стороне. Вернуться на Тар. Думаю, император вас не осудит. Даже императрица не рискует пойти против меня напрямую.

– Теперь понятно, почему нам подкинули именно Даньку, – с неожиданной улыбкой сказал Эрнадо. – Заманивать тебя на Землю было логичнее посредством подброшенной девицы. Красавицы и умницы по земным меркам…

– Конечно. Но какие родители рискнут признать, что на свете существует девушка прекраснее их дочери?

– Не так уж они и ошибаются, – глухо сказал Ланс.

Ясно. Еще одна раскрытая карта в колоде противника.

Ненавижу пасьянсы, но люблю игру «в дурачка». Особенно – в переводного. Пусть на руках у меня лишь шестерки и прочие мелкие карты – но я сумею обратить их против врага.

– Решайте, ребята, – попросил я. – Сегодня же я отправлюсь покупать корабль – на деньги Клэ… Алер-Ила. Рейдер погибнет – или исчезну я.

Данька, деливший со мной широкое кресло спасательной шлюпки, прошептал:

– Сережка, у меня в кармане парализатор. Если что, я выстрелю рассеянным лучом.

Я молча сжал его ладошку. Господи… Великие Сеятели…

Неужели мы действительно лучше всего умеем воевать?

– Данька, убери свою хлопушку, – попросил Эрнадо. – Я не земляк Сержа… но я шел на верную смерть, когда он спасал принцессу. Прежде чем причинить ему зло, я убью себя.

– Что ты собираешься делать, Сержант?

– То, что ты говоришь, Серж, – это лишь догадки… вымыслы. На данный момент ты принц планеты Тар. Я подчиняюсь тебе.

– Я тоже, – тихо сказал Ланс.

– Тогда курс на главный космопорт Схедмона. Корабль боевого класса мы можем купить лишь там.

Я не верю в судьбу. Я верю в случай. И если наш путь к Схедмону пролегал над Храмом Сеятелей – это не более чем случайность.

Когда перед нами возник зеркально-черный шар Храма, Эрнадо пришлось поднять шлюпку выше. Данька с нечленораздельным звуком приник к экрану.

В первый раз Храм Сеятелей всегда завораживает. Даже ночью, когда он похож на сгусток тьмы, утыканной искорками звезд. Зеркальные и черные квадраты обшивки чередуются на Храме без всякой видимой закономерности. Но когда смотришь на тьму, более густую, чем межзвездный космос, и на отражения далеких звезд, запутавшихся в зеркальных пластинах Храма, – где-то в глубине памяти возникает странное чувство. «Дежа вю» – уже виденное… Я знал этот Храм давным-давно, с самого рождения. Я помнил его наследственной памятью миллионов предков – пусть на Земле и нет Храма.