Энциклопедия русских суеверий - Марина Власова

Кроме того, во время эпидемий «курят в избах нефорощею, едят и носят при себе чеснок и делают дегтем на всех окнах, дверях и воротах кресты. Многие обращаются в это время к утешению религии: исповедуются и приобщаются Св. тайн, делают крестные ходы вокруг сел и освящают колодцы» (Курск.) <Машкин, 1862>.

Во время холерной эпидемии во Владимирской губернии «народ (в особенности женщины) по ночам собирался в церковь и, с разрешения священника, получал в нее доступ. Здесь пелись молитвы, распевались ирмосы и читались акафисты. Жалобный тон пения, троекратное „аллилуйя“, припев „Пресвятая Богородица, спаси нас“ производили жуткое и, вместе, трогательное впечатление. <…> Только здесь, в церкви народ чувствовал себя спокойно» <Попов, 1903>.

Тем не менее, по многочисленным свидетельствам XIX — начала XX в., молитвенное, покаянное настроение чередовалось во время моровых поветрий с агрессивным, порождавшим разного рода беспорядки и насилие. «Последняя холерная эпидемия дала толчок к проявлению народного суеверия. У всех свежи в памяти беспорядки, происходившие в приволжских и других городах, представлявшие грустную картину зверских насилий над врачебным персоналом и разгромления аптек и больниц» <Демич, 1899>.

Подобным перепадам умонастроения способствовала вера в сверхъестественное происхождение многих эпидемических заболеваний, «уйти от которых не может никто и не избавит никакой доктор» (Смол.) и бороться с которыми обычными способами и рациональными средствами бессмысленно.

ХОЛМОГОРСКИЕ ЧЕРТИ — черти, обитающие, по поверьям, в районе г. Холмогоры.

«Холмогорскими чертями» П. Ефименко именует нечистых, обитающих, по народному мнению, «в твердо определенных пунктах» холмогорских местностей, в границах городских земель. «Так, у Чертова Носа, оконечности Налье-острова, подходящей к Холмогорам и к Куростровскому ельнику, народ поместил черта или Водяного, который имеет свой дворец в водовороте на оконечности Носа и часто увлекает к себе людей; в олешнике, на речке Оногре, близ пожни Бат-юрмолы, он поселил Фадейку, шутливого черта, который потешается над людьми, заставляет их блуждать по олешнику» (Арх.) <Ефименко, 1869>.

ХОМУТ, ХОМУТЕЦ, ХОМУТОК (УДАВКА) — вид порчи, сопровождаемой появлением опухолей.

«Хомутец надевают не только на человека или животных, но и на неодушевленные предметы, например, если в самоваре тухнут угли или в кран не течет вода, значит, на самовар надет хомутец» (Забайк.).

Согласно забайкальским поверьям, хомутец — «одна из распространенных порчей». «Опухнет ли у кого-либо веко глаза, язык или появится кольцеобразная опухоль на других частях тела, и уже говорят: „надели“ хомутец. Преимущественно хомутец надевается на половые органы…» (хомутец бывает наружный и внутренний) <Логиновский, 1903>.

В восточносибирских поверьях для подобной порчи, вплоть до наших дней, сохраняется название «надевание хомута». «И вот, значить, одна была — она портила. <…> Вот эти хомуты надевала. <…> Вот она, примерно, если даже по ветру пускает. Ветер дунет внезапно, и ты попадешь, токо бы на твое имя она вздумала нахряпать. Значит, все! <…> А одне одеют, а други, значить, снимают эти хомуты. Тоже шёпчут, на масло ладят, на скотское. Ну, примерно, одела на живот — прямо вот так получатся посинет все и рубец, а потом смертельно, если не хватисся, то все!»; «А они, кто одеют хомуты, они потом снять-то не могут. Надо, другой чтоб, друга чтобы старуха, котора снимат».

Борьба с этой разновидностью порчи, как и с почитавшимися ее источником людьми, могла принимать жестокие формы (см. ВЕДЬМА). Когда во второй половине 80-х гг. XIX в. в Нерчинско-Заводском округе распространилась сильная эпизоотия на скот, «население признало в этом порчу „хомутец“ и лихорадочно стало искать виновников». Виновной признали десятилетнюю девочку, «которая якобы сидела у двери, что-то шептала, после чего корова заболела». Девочка, в свою очередь, показала на научившую ее порче женщину. «Тогда отец девочки заявил об этом в станичное правление, а последнее собрало сход и потребовало на сход всех женщин, которых кто-либо из сельчан подозревал в том, что они занимаются порчей. Станичные власти надели на подозреваемых женщин лошадиные хомуты и в этом наряде несчастных погнали по всем улицам деревни, сопровождая позорное шествие трезвоном в железные заслонки и чугунные сковороды. Неудовлетворившись настоящим издевательством над своими жертвами, от которых отвернулись мужья, братья и родители, ставшие на сторону общества, в заключение сельские власти публично высекли несчастных женщин» <Логиновский, 1903>.

«Надевание хомута» как способ «обуздания» подозреваемых в колдовстве (их выявления и борьбы с ними), а также лечения кликуш было распространено в целом ряде районов России (см. ВЕДЬМА, КЛИКУША).

ХОМУТИННИЦА, ХОМУТНИЦА — женщина, способная «портить» посредством «надевания хомута»; ведьма, колдунья (см. ХОМУТ).

ХОХЛА, ХОХЛА-МОХРЯ, ХОХРЯ-МАХРЯ — фантастическое существо, которым пугают детей.

«Хохла-мохря идет, скажешь, спи батюшко, а то унесет» (Волог.); «Смотри не шали, хохла придет» (Волог.).

ХОХЛИК — маленький домашний дух; черт, дьявол или нечистый.

Возможно, название хохлик (по крайней мере в языковом сознании XIX―XX вв.) характеризует мелких нечистых духов и как «лохматых, косматых, нечесаных» или «с прической хохлом», «шишом» («хохлач» — нечеса, космач) <Даль, 1882>, и как принадлежащих иному миру («справлять хохлики, хохлевать» — «справлять поминки») <Даль, 1882>.

ХУДОЙ, ХУДЕНЬКИЙ — нечистый дух, черт.

ХУХЛИК, ХУХЛЯК, ХУХОЛЯТКА, ХУХОЛЬ, ХУХОЛЬНИК — нечистый дух, водяной; черт; ряженый.

«Хухляки, самокрутки, окрутники должны купаться в Крещенской Иордани» (Олон.).

Название хухляк, хухлик, по-видимому, произошло от карельского huhlakka — «чудить», tus — «привидение, призрак», «одетый странно» <Черепанова, 1983>. Хухлик, облик которого в поверьях обрисован не вполне определенно, сходен с шуликуном (водяным, чертом); этот нечистый дух появляется чаще всего из воды и становится особенно активным во время Святок (см. ШУЛИКУН).

Хухляк, хухольник — распространенное название ряженого на Святки, «подражающего» в своей одежде и поведении мифическим существам.

Ц

ЦАРЬ (ВОДЯНОЙ, ДВОРОВОЙ, ЛЕСНОЙ, МОРСКОЙ, ОВИННЫЙ, ПОДЗЕМНЫЙ, ПОЛЕВОЙ) — дух, владычествующий над определенной территорией и областью деятельности человека, главенствующий над прочими нечистыми духами (водяными, дворовыми, лешими и т. п.).

ЦАРИЦА (ДВОРОВАЯ, ДВОРОВИЦА, ЛЕСНАЯ, МОРСКАЯ и т. п.) — дух в женском облике, властитель определенной территории и занятий человека.

«Царь лесовый и царица лесовая и лесовыя малые детушки, простите меня, в чем я согрешила» (Олон.); «Бережок батюшка, водушка матушка, царь водяной и царица водяная с малыми детьми, с приходящими гостями, благословите воды взять не ради хитрости, не ради мудрости, но ради добра и здоровья рабу Божьему» (Олон.); «Во имя Отца и Сына и Св. Духа. Царь земной, царь морской, царь небесный, спаси и помилуй раба Божьего [имя] от дурного глаза и от лихого человека» (Новг.).

Согласно поверьям некоторых областей России, среди лесных, водяных, подземных духов есть цари, наделяемые особой властью, силами (см. ВОДЯНОЙ, ЛЕШИЙ). Тем не менее царь — персонаж, в общем, не характерный для поверий, бытующих в XIX―XX вв.; царями (с подчеркнутым благоговением и уважением) обычно называли лесных, водяных и прочих владетелей, обращаясь к ним за помощью и милостью. Ср.: «В заговорах на тоску неизменно фигурирует вода, при этом вода текучая. „Вода водица, мать царица, сними тоску кручину с рабы Божьей, снеси в сине море, там песком замой, хрещой зарой, оттуда вовек в век выхотцев нет. Аминь“» (Арх.) <Астахова, 1928>. «Когда черпают воду, говорят: „Царь водяной, царь земляной, царица водяная, царица земляная, дай мне водычи на доброе здоровье“ и зачерпывают воды в ведерке» (Новг.).