Таких не убивают - Кир Булычев

— А это Василий и Валентина Кошко из Краснодара. Ты должна их помнить, они к нам еще лет десять назад приезжали.

— Ну почему я должна их помнить? — вдруг обиделась Алла, глядя на Славу и не делая попытки приблизиться к краснодарским Кошкам.

— Так то ж! — Валентина выплыла из дома и проследовала к Алле с руками, распростертыми для объятия. — Ты совсем не изменилась, только похорошела, коханая ты наша!

Алле ничего не оставалось, как сдаться под напором родственницы. Краем глаза Лидочка глянула на Иришку. А та все стояла у машины, держа в руке чемодан.

Перехватив взгляд Лидочки, Слава крикнул дочке:

— Закрой багажник и неси чемодан сюда. Сколько тебе можно одно и то же говорить!

Иришка захлопнула багажник и понесла чемодан к дому. К тому времени Валентина кончила обниматься с Аллой, и они вошли внутрь.

Следом за женщинами в дом вошел Слава.

Замыкали процессию Лидочка с Иришкой.

— Ну как? — спросила Лидочка. — В аэропорту все прошло нормально?

— А что должно было быть нормально? — почему-то огрызнулась Иришка.

Лидочка не смогла ответить.

Они вошли в дом. Лидочка слышала, как Слава объясняет:

— Твоя комната на втором этаже. Это так называемая большая спальня, или мастер-бедрум.

— Как? — послышался голос Аллы.

— Хозяйская спальня. Здесь должны спать хозяева дома.

— А ты где спишь? — спросила Алла.

— Внизу в кабинете.

— Боишься, что я тебя трахну?

— Тебя не было, — мирно ответил Слава, не поддержав грубую шутку.

Потом они вошли в спальню, и голоса превратились в неясный шум.

Алла, судя по всему, не стеснялась родственников и дочери, и никакой робости в ее поведении не ощущалось. В дом вошла хозяйка — никакого сомнения в том не оставалось.

По лестнице протопала Валентина и с полдороги закричала:

— Все вниз, все вниз! Шампанское на столе! — Крик был таким бодрым, словно разносился по просторам пионерского лагеря.

— Идем, идем! — не менее бодро откликнулся сверху Слава.

Слышно было, как на лестничной площадке сопротивляется ему Алла:

— Дай мне хоть нос попудрить! Где здесь сортир?

Хлопнула дверь. Слава тут же толкнул дверь к Лидочке.

— Вы еще здесь? Прошу вниз, надо отметить.

— Все в порядке? — спросила Лидочка.

— А как же может быть? Как же может быть?

Лидочка поднялась и подошла к двери. Слава уже бежал по лестнице вниз. Алла вышла из ванной.

— Что-то мне ваше лицо знакомо, — сказала она.

— Клянусь, Алла, это вам только кажется, — ответила Лидочка.

— Ладно, если вспомните, скажите, мне даже интересно. Вы надолго?

— Еще недели две, как пойдут дела. Но я уже говорила вашему мужу, что могу переехать в гостиницу.

— Не надо, живите, — сказала Алла. — Я тут такая же бесправная, как и вы. Может, даже больше бесправная. Бывшая жена… понимаете, как это звучит?

— Вы — мать его любимой дочки.

— Вам в самом деле так кажется? — спросила Алла более заинтересованно.

— Да, я в этом уверена.

— У нас с дочкой нет близких отношений. Вы же знаете, вы деньги ее бабушке платили.

— Вы об этом знаете?

— И сколько заплатили, знаю. Мне все доложили.

В столовой уже собрались все Кошки.

Василий открыл бутылку и разливал шампанское по бокалам. Иришка стояла в углу, за спинами, и переводила взгляд с Лидочки на мать, словно не ожидала, что они сюда придут.

Слава подхватил со стола два бокала и повернулся к Алле с Лидочкой.

— За прекрасных дам! — воскликнул он.

Его собственный бокал еще не был полон, и потому, отвернувшись к столу, он замер спиной к прекрасным дамам, ожидая, пока бокал наполнится. Пена потекла на стол.

— Вот наш теремок и населился, — сказал Василий. — Все чистые и нечистые наполнили его до бортов.

— Придет медведь и сядет на него, — сказала Алла. — Шутка!

— Вот именно! — согласился Слава. — А у тебя, Иришка, есть бокал? Тогда выпьем за здоровье твоей мамы. За Аллу, за Аллочку, чтобы все с ней было хорошо, чтобы она была здорова и счастлива!

Он потянулся бокалом к Алле, и все по очереди начали чокаться с молодой женщиной.

Алла сделала шаг вперед, принимая поздравления, а Лидочка женским нелицеприятным взглядом отметила, что над бедрами у Аллы уже наросли валики жира.

— Спасибо за встречу, — сказала Алла. — Наконец-то мы встретились под крышей этого дома. И я надеюсь, что все будут довольны. Ура!

— Ура!

Крики получились громкими, словно каждый вкладывал в крик свое желание, которым совсем не обязательно было делиться с окружающими.

— А теперь отдохни с дороги, — сказал Слава после паузы, так как никто не знал толком, что же сказать. — Ведь завтраком тебя кормили в самолете?

— Завтракать не буду, — сказала Алла. — Но переоденусь, а потом пойду в город, погуляю.

— Я составлю тебе компанию, — предложил Слава.

— Там посмотрим.

И тут зазвонил телефон.

Почему-то этот звонок произвел на всех ошеломляющее впечатление. Как появление ревизора в комедии Гоголя.

Василий даже уронил бокал — к счастью, только на стол, и накрыл его, как накрывают ладошкой убежавшего жука.

Никто не спешил взять трубку. Все стояли, обернувшись к двери, и слушали, как звонит телефон, по-английски, сдвоенными звонками.

И тогда Лидочка, поняв, что, если она не возьмет на себя инициативу, немая сцена продлится до самого занавеса, быстро пошла в коридор и взяла трубку.

— Алло, — произнесла она нечто среднее между английским и русским приветствием.

— Привет, — ответил в трубке женский голос. — Это кто? Иришка? Лида?

— Лида.

— Привет, Лидочка, не узнаешь, что ли. Это Галина, подруга Аллы. Ну, помнишь, мы с тобой разговаривали?

— Помню. Добрый день.

Лидочка чувствовала, как за ее спиной все стоят, не дышат, слушают, о чем она говорит, и стараются угадать, с кем.

— Ну и что нового?

— Вы очень вовремя позвонили, — сказала Лидочка. — Ваша подруга только что приехала.

— Ой, ну и везет же мне! А ну давай мне ее сюда, конспираторшу! Я ей врежу по первое число!

— Алла, — сказала Лидочка, — это вас.

— Кто? — спросила Алла глухо.

— Кто? — Слава почти закричал. — Никого быть не может! Я никому не говорил, что ты сегодня приезжаешь. Это какая-то ошибка…

— Это Галина, — объяснила Лидочка. — Ваша подруга Галина. Она уже звонила, спрашивала.