Тайна архангела. Книга 2 - Лиля Ветрова

— Но примет ли это Михаил?.. — возразил Иисус.

— О Боже, его жертва не была вопросом. Да не потребует вопросов и моя жертва! — Агнесс приподнялась.

— Агнесс! — ее судорожно схватила ладонь Михаила.

— Молчи! Ты нужнее Земле в тысячу крат, чем я! — воскликнула она. Их обоих бросило в жар. Агнесс разрыдалась тому удару, что врезался в его грудь.

— Не плачь, — утешил Иисус. — Потому что кровь, пролитая Мной, не требует больше крови в жертву. Михаил будет исцелен без всякой цены.

— Господи, так сделай это, прошу! — вскрикнул Иегудиил. К Иисусу потекли безмолвные молитвы. И бесплотные силы, и молчащие апостолы, и Мария, трауром облаченная в черное и синее, — все просили у Него одного.

— Пусть Михаил скажет, хочет ли он этого, — ответил Иисус.

— Миша, — шепнула Агнесс с трепетом.

— Ты хочешь вернуть архангельство и возвратиться на небо? — вопросил Иисус.

— Хочу, — еле слышно молвил Михаил.

— Сила Бога способна сделать это беспрепятственно, — проговорил Иисус. — Но есть иное препятствие. Твое тело изранено и смертно. И невозможно описать словами ту боль и те страдания, которые ты ощутишь. Готов ли ты к этому?..

— Я готов, — тихо кивнул Михаил.

— Тогда да будет так, — заключил Иисус. — Отче… Да исцелится Твой ангел…

Он поднял глаза в небо. Оттуда заструился несильный ручеек света. Потом он многократно увеличился и забурлил как горный поток. Сильный, каковым и был архангельский потенциал. Лучи коснулись тела Михаила.

Воздух поразился крику архангела. Михаил отдернулся в сторону, сжимая руку Агнесс. Он стиснул зубы так, что не мог даже стонать. Накидка осталась пустовать на скале, свет пошел мимо, удаляясь в землю.

— Я не могу, нет, — услышали все рассыпавшиеся слова первого архангела.

— Миша… потерпи чуть-чуть… совсем немного… — проговорила Агнесс торопливо и ласково.

Она попыталась успокоить его своей нежностью, но он вдруг схватил ее одежду, как больной в бреду, прося ее защиты.

— Я не могу… Оставьте меня…

Он лежал обнаженный до пояса, в одной повязке, из-под которой засочилась кровь. Агнесс увидела, как исказилось знакомое ей лицо, а из глаз полились слезы. Первый раз в жизни она видела, что он плачет. Плачет у нее в руках.

— Немного, умоляю тебя… Ради жизни, ради любви, — Агнесс была шокирована. Ее ладони обняли его, но она не могла справиться с отчаянием и страданиями.

— Нет… Отпусти меня… Я тебя прошу… — молил он. — Я больше не могу терпеть… Я же… отпустил тебя…

В Агнесс все перевернулось. Она не понимала, как такое могло вершиться у нее на глазах, в ее пальцах, и куда ей еще бежать, в чьих объятьях прятаться, что отдать, лишь бы он не ускользал от нее так быстро. Но тут к Михаилу подошла Мария.

— Нет, нельзя же так, — сказала она. — Агни, позволь…

Пречистая Дева сама опустилась на колени, касаясь камней широкими черными брюками. Агнесс уступила ей место, чувствуя такую слабость, будто сейчас упадет с ног. Ее принял на руки Варахиил. И она тут же расплакалась на груди у милого ей брата.

Мария взяла Михаила на свои колени и, обезопасив ладонями, зашептала над самым ухом так, что обрывки ее фраз разумели только те, кто стоял совсем близко.

— Я знаю, тебе больно. И ты пережил столько, что смертное тело само отказывается от жизни. Но боль не сильнее твоего духа. Сердце твое осталось прежним. Оно создано для любви, а любовь — это жизнь, а не смерть. Пусть терзания не смеют тягаться ни с твоей силой, ни с твоим бессилием. Ты чувствуешь?.. Твоя жизнь когда-то появилась из ничего. Дай же ей сейчас пролиться в тебя посредством моих рук, как это было тогда. Ты веришь мне?.. Просто верь. Ты обещал мне бой?.. Подари же мне себя. Родись еще раз. Просто скажи да, сделай это, хорошо?..

Мария ощутила беспокойное дыхание архангела. Неподавленные слезы катились из его глаз. Ее слова шли калейдоскопом в его мозгу, но в них было столько тайны и значительности, что тело укрепилось посреди безнадежности метаний.

— Хорошо… — Михаил замер на ее коленях.

— Ему нужна ваша помощь, — Мария подняла лик. — Архангелы, встаньте вкруг него. Возьмите на себя часть этой боли.

Архангелы выстроились рядом.

— Агнесс, иди к ним, — темные глаза Богоматери тронули фигуру помощницы.

Агнесс повиновалась. Ее запястья взяли в свои руки Гавриил и Иеремиил. Архангелы сомкнули окружность.

— И вы тоже, — велела Мария апостолам. Второй стеной, закрывая своими телами архистратигов, встали, держась за руки, двенадцать апостолов. — Мужайся…

Святая Дева легко и осторожно подвинула Михаила к потоку света, так что она вместе с ним оказалась в центре струи.

Глаза Агнесс ослепило сиянием. Вскоре она не зрела глазами, но всем телом ощущала разрастающийся поток. Михаил шумно дышал, вздрагивая в объятиях Марии.

Свет холодил кожу, нарастая с космической быстротой. Первоначальная река показалась лишь слабой пробой того, что вдруг океаном дождя, ветра и снега, всего, на что способна была душа архангела: воем волн, неприступностью скалы, бурей и штормом, но не силой стихий, а неведомой, разящей мощью — разом обвалилось на их головы, заставляя задыхаться и вдыхать полностью, вырываться, стоя на месте, закружило разум и чувства, унося в неведомо далекий ужас, повергая в трепет и водоворот зарождающейся жизни.

Агнесс в изнеможении стояла на ногах. Ее ладони выскальзывали из архангельских рук. Вдруг их всех потрясло землетрясением. Секунда и они ввосьмером по очереди стали падать на колени, удерживая друг друга, как последнюю опору. Грудную клетку вывернуло наружу, Агнесс поняла, что не справляется ни она, ни архангелы.

Первым не выдержал Уриил. Его тело выгнуло колесом, и из груди, разлетаясь под его вопль, полыхнуло пламя, сливаясь с обилием света. Камни под ногами ходили валами волн. Архангелы вжимались в них коленями, из их тел вырывалась неизмеримыми вихрями сила, заключенная в их даре. Агнесс почувствовала, что больше не может ничего. Оглушенная, она упала на землю и не ударилась затылком только из-за рефлексивной хватки выкрученных рук.

Вокруг ничего не было слышно из-за шума. И вдруг ее потерявших чувство реальности ушей коснулся пронзительный, как удар хлыста, вскрик. Это был голос Михаила.

Агнесс не знала, как сотая доля мгновения смогла поднять ее подбородок и что сотворило с ней сотрясение божественной силы. Посреди сломанного круга нестройно стоящих на коленях архангелов поднялся с земли, искрясь избытком собственного света, Михаил.

Глаза запечатлели, как он встает на ноги и падает ниц перед Иисусом и Марией, целуя им руки. Как он блистает целиком, как молния, посланная с небес, такой белизной неестественного солнца, как