Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг. - Виктор Петелин

«Дорогой т. Гулага, – пишет Шолохов тому же Виктору Лукичу, который хотел однажды опередить его и который за один сезон поймал 99 сазанов, – я завтра не поеду рыбачить. Езжай и садись на мое место. (Два раза привадил и за два дня поймал 3 и 2 сорвались); приметы следующие: напротив стоит веник бакенщика, срыты рядом две коби. Ставь лодку на верхнюю по течению, ниже – цепа. Желаю удачи.

В другом письме читаем следующее:

«Дорогой Виктор Лукич! Большей обиды ты и придумать не мог! Разве можно рыбаку, который не может пока ловить, прислать сазанов!.. Брошу к черту все дела и завтра еду рыбалить. А сазана возвращаю. Посылаю пачку папирос. Завтра будешь сидеть, закуришь, когда клева не будет, и вспомнишь о товарище. Привет.

И еще одно письмо от писателя к инвалиду Отечественной войны Виктору Лукичу, когда тот не появлялся несколько дней на Дону.

«Дорогой т. Гулага! Посылаю тебе «фронтовой подарок» – немного водки и папирос. Выпей под этот дождь, закури и вспомни, как мы воевали… На днях соберусь и зайду тебя проведать. Или ты зайди. Желаю здоровья, бодрости и успехов в ловле сазанов.

P. S. А фрукты тебе – это от жены, я к этому не причастен.

Шолохов хорошо знает характеры каждого из местных рыбаков – своих компаньонов, их привычки и наклонности.

«Знаменитому рыболову и рыболовному Мюнхаузену А.М. Бондаренко», – читаем мы в одном из писем. И дальше: «Дорогой Матвеевич, дозарезу нужно 4 озерских удилища (возьму с собой в Казахстан). Хоть из-под земли вырывай, а добывай! За ценой не постою. За черпак – посылаю. Удилища нужны сейчас. Вчера ездил на Подольховское озеро с донскими оглоблями и начисто отмотал себе руку. Передай через Федора, как душишь калинчат и сапу (местные названия рыб. – М. К.) только без «брешешь». Привет.

Александр Матвеевич Бондаренко вытаскивает из красивого чехла и с гордостью показывает нам прекрасный нержавеющей стали рыбацкий нож, с пробковой, не тонущей ручкой, с приспособлениями для изъятия крючков изо рта рыб и чистки стерляди – подарок от Михаила Александровича. К нему записка – прямо на конверте:

«Старому другу – рыбаку посылаю этот рыбацкий нож, как прямое и неопровержимое свидетельство о том, что не забывал о нем и в Скандинавии.

А спросите, пожалуйста, местных рыбаков, где они достают такие замечательные крючки для удочек, и вам каждый охотно ответит: «Михаил Александрович наделил, спасибо ему». Почти всех вешенских рыбаков снабжает Михаил Александрович не только крючками, но и другими необходимыми рыболовецкими снастями. Это тоже входит в круг его обязанностей, вмененных ему, как рыбаку.

Сами рыбаки признают: по мастерству лова сазанов с Шолоховым, пожалуй, трудно состязаться. Ведь одно дело – привадить, подсечь, другое – взять, вытащить полупудового сазана из воды. Здесь рыба «отполирует» тебе кровь, что называется. Но Шолохов берет сазана так, что и не заметишь, как возьмет. Тихо, спокойно, уверенно, без шума и спешки. Для него ловля сазанов, кроме отдыха и всего прочего, представляет большой спортивный интерес. Ведь он же и боксом еще занимается.

Михаил Александрович – большой любитель ловить на Дону и Хопре осетра и, в особенности, стерлядь. Но здесь уже его побивает вешенский рыбак 60-летний старик Спиридон Выприжкин, которого писатель любовно называет «главным рыбаком». За ним-то и пальма первенства, приоритет. Не зря восхищается Шолохов его умелыми большими работящими руками и всегда приглашает его с собою рыбалить на Хопер, где к ним присоединяется тамошний старик «рыболовный зверь» по прозвищу Прокурор. У Спиридона Никифоровича – интереснейшая военная биография и богатейший жизненный опыт. Он – участник трех войн. Есть о чем послушать писателю за вкусной стерляжьей ухой, «юшкой» или «юшицей», в зависимости от улова. Гвардии ефрейтор артиллерист Спиридон Выприжкин прошел с боями всю войну, побывал в Карпатах и за Карпатами, участвовал в освобождении Чехословакии и Венгрии, награжден многими боевыми орденами и медалями, получил десятки благодарностей. Есть все основания предполагать, что этот настоящий русский солдат послужит в какой-то степени прообразом одного из героев широко задуманного романа-эпопеи «Они сражались за Родину».

Не один раз в кругу рыбаков, пастухов и своих друзей отпраздновал Михаил Александрович на Хопре, на лоне природы, где водятся журавли, розовые скворцы и красная утка, свой день рождения.

Живя на Дону, часто можно увидеть, как Михаил Александрович вместе с пожилыми бородатыми рыбаками тащит невод или бредень. Еще с детства от этих людей – своих земляков – он научился не только рыбалить. От них он перенял умение трудиться в поле, «радоваться тучке дождевой», скакать на коне, угадывать погоду по мерцанию звезд, по росе на травах, по оттенкам солнечного заката.

Не менее увлекается писатель и охотой. Он знает достоверно, когда и под каким даже кустом уснул заяц, где в какой лесу волчий выводок, на какую дорогу выходит за добычей или порезвиться хитрый старый лисовин, в каких камышах укрылись утки, на каком озере приземлились гуси и казарки, где водятся куропатки и фазаны. Пробираясь по пояс в снегу, он может часами выслеживать дикого кабана и, наконец, убивает его с первого выстрела, потешаясь затем над своим трусоватым спутником, забравшимся от страха на самую вершину дерева.

Старик кузнец Дмитрий Сергеевич Крамсков рассказывает:

– Как-то однажды поехали мы с Михаилом Александровичем поохотиться на озеро Рассохов. Уток там было много. Но мне в тот день не везло. Что ни выстрелю – промах. А он десятка два настрелял. Возвращаемся мы с охоты, Александрыч и говорит мне, смеясь: «Возьми, Сергеич, одну, а то всю жизнь проживешь и утятины не попробуешь».

А знает ли читатель о том, что Шолохов повстречался с героем рассказа «Судьба человека» Андреем Соколовым именно на охоте. В первый послевоенный год поехал он поохотиться ранней весной на большой, образовавшийся от талых вод степной лиман поблизости от хутора Моховского. На том лимане безбоязненно садились пернатые дикие гуси и казарки. Присев на плетень отдохнуть у разлившейся степной речушки Еланки, он заметил мужчину, который вел за руку мальчика, по направлению к речной переправе. Усталые путники подошли к нему и, приняв его за шофера, запросто сели отдохнуть. Тогда-то, на этом плетне и поведал Андрей Соколов «своему брату шоферу» о своей судьбе. Путник собирался было уже уходить, но в это время подъехала к писателю его жена и выдала его что называется с головой. Путник ахнул от такой неожиданности, но уже было поздно – все успел рассказать о себе и быстро распрощался. А писатель жалел, что не успел узнать его фамилии. Поэтому-то Шолохов в беседе с корреспондентом «Советской России», указывая на его модную курточку, справедливо заметил: «Думаешь, рассказал бы мне Андрей Соколов о своей судьбе, если бы не вымазанные в масле руки, не ватные штаны и гимнастерка. Нужно быть таким, как все. Вот в чем суть. И не специально для «общения» с массами, а всегда».