Преданные. Лабиринты памяти - Кристина О. Робер

Саша кое-как отвертелся, бросив дежурную фразу: «Я подумываю о стажировке в Австралии» – и покинул спортивный зал. Не мог же он рассказать тренеру, что вообще не собирается получать высшее образование в этом мире.

Опасаясь, что мистер Йорк догонит его, Саша ускорил шаг и быстро преодолел коридор с кабинетами для внеклассных занятий. На часах перевалило за девять вечера, и все двери были заперты, главное освещение сменилось тусклыми голубыми фонарями, установленными под потолком. Саша вытер потное лицо полотенцем и готов был спуститься, но вдруг замер, услышав какие-то шаги за стеной. Танцевальный класс. Парень приложил ухо к двери, чтобы убедиться: да, там явно кто-то был. Странно, ведь раньше занятия проходили по выходным в дневное время. Не желая справиться с интересом, он аккуратно приоткрыл дверь и застыл на месте.

Зал был большой и просторный. Зеркальные стены и потолок, деревянные станки по всему периметру, в углу – современная музыкальная аппаратура и спортивные маты. Основной свет был выключен, горели лишь тусклые боковые лампы, но их света было достаточно, чтобы разглядеть движущуюся фигуру Вероники. Саша даже не удивился, что увидел ее здесь. В последнее время он так много думал о ней, что подсознательно был готов к любой внезапной встрече.

Оставив рюкзак, джемпер и обувь у одного из зеркал, Ника шла вдоль дальней стены, водя пальцем по станку. Глаза ее были плотно закрыты, в ушах – наушники. Она что-то напевала себе под нос и улыбалась. Иногда девушка замирала и вставала на носочки, вскидывая руку вверх, будто изображала классическое балетное па. Слабый свет ламп то и дело выхватывал из тени хрупкую фигуру, облаченную в майку и джинсы, и она казалось еще более маленькой, чем была на самом деле.

Сердце неистово забилось в груди, и Саша сделал несколько глубоких вдохов. Ника была поглощена музыкой и не обратила на него внимание. Как завороженный, Саша наблюдал за ней в течение нескольких минут, жадно ловил каждое движение, провожал взглядом грациозные взмахи руками и жалел, что не захватил с собой блокнот и карандаш. И вдруг случилось нечто из ряда вон выходящее: Ника принялась кружиться на месте и, закинув голову назад, рассмеялась – совсем не громко и как-то по-детски наивно, – а потом, будто споткнувшись, упала на колени и заплакала.

Не раздумывая, Саша бросился к ней.

– Эй, все в порядке?

Он машинально прикоснулся к ее плечу, и вдруг глаза обожгла вспышка яркого света…

Темнота зеркального зала рассеялась, открывая взору другую картинку. Перед ним в воздухе будто висела спальня: очень светлая, уютная, декорированная мягкими тканями. На высокой кровати спиной к нему сидели двое детей: мальчик и девочка. Они склонили головы друг к другу и что-то рассматривали, тихо переговариваясь. Неожиданно девочка засмеялась и потянулась за чем-то назад, и Саша увидел маленькую родинку над ее губой…

Все рассеялось так же резко, как началось. Ника смотрела на него широко распахнутыми глазами, и в них читался испуг. Неужели она видела то же самое? Не отдавая себе отчета, Саша прикоснулся пальцем к родинке на ее лице и сглотнул. Чертовщина какая-то…

Не отводя испуганный взгляд, Ника медленно попятилась назад:

– Не прикасайся ко мне, – как полоумная зашептала она. – Не прикасайся… не прикасайся…

– Я… я не хотел, – заикаясь, произнес Саша и одернул руку. И тут взгляд упал на ее оголенные плечи, и это зрелище повергло его в еще больший ужас: исполосованные мелкими уродливыми шрамами, кожа сморщенная, как будто заживающая после огня. – О Господи, что это… твоя… твоя…

Зрачки ее глаз максимально расширились и пульсировали, как бешеные, а по щекам катились слезы. Ника схватила джемпер, наспех накинула его на плечи и, прихватив на ходу рюкзак и обувь, бросилась прочь из зала.

Саша обессиленно прислонился к холодному зеркалу лбом и закрыл глаза. Он все еще глубоко дышал. Слишком много событий для десяти минут вечера. Что он видел? Ее детство? Девочка из видения с идентичной родинкой… Или ему всего лишь показалось? У него никогда не было видений, а тем более при контакте с другим человеком. Может быть, Ника вызывала подобные вещи и поэтому так просила не прикасаться к ней?

А что на коже? Шрамы, ожоги, какое-то тату? Все произошло слишком быстро, чтобы разглядеть внимательно, но, безусловно, выглядело это ужасно.

Саша выдохнул и провел рукой по волосам. Нет, дело совсем не во влечении, теперь он точно был уверен в этом. Вероника Севастьянова была не обычной загадочной девушкой, чьего внимания он так страстно желал. Она хранила много секретов, которые каким-то образом касались его.

Саша опустился на пол и, достав телефон из внутреннего кармана спортивной куртки, нажал двойку на быстром наборе.

– Чувак, уже почти одиннадцать, – прохрипел голос в трубке.

– Привет, Спайк, – сердце бешено колотилось, посылая вибрации всему телу, и он с трудом придал голосу бодрость. – Помоги, это важно.

– Валяй.

– Пиши имя: Вероника Севастьянова, лет семнадцать или восемнадцать. Сейчас находится в Лондоне, в моем пансионате. В прошлом занималась балетом. Нужно узнать все, что сможешь, интересна любая мелочь.

– Сайкс, ты офигел? Я не стану пробивать тебе цыпочек, – фыркнул голос.

– Спайк, это важно, не про этот мир, – с нажимом ответил Саша.

Голос ответил после некоторого молчания:

– Ладно, хрен с тобой. Ты больше ничего не знаешь? Родители? Где жила или училась?

– Вообще ничего. Хотя, может, в ее детстве было что-то необычное… пожар, например.

– Ожидай.

Саша отключился. Если Мари узнает, что он собирает информацию о новенькой, скандала не избежать. Но разве можно оставаться равнодушным к тому, что между ними происходит?

Саша вернулся в комнату отдыха в начале одиннадцатого и, к своему счастью, застал Доминика одного. Его друг сидел за столом недалеко от камина, склонившись над каким-то учебником, и хмуро листал страницы.

– Привет, – Саша опустился в кресло напротив и перегнулся через стол, заглядывая в учебник: алгебра.

– Чтоб тебе жилось долго, дорогая миссис Стивенс, – бурчал Доминик. Он в сердцах захлопнул книгу и недовольно фыркнул. – Прикинь, эта карга заставляет переписывать тест. Кто-то ей напел, что я списывал.

– Кто бы это мог быть? – усмехнулся Саша.

– Да кто-кто, Барби наверняка. Как же она меня бесит! – Доминик закатил глаза. – В этом году стала совершенно невыносимой, идиотка. Хоть самому привози ее супербойфренда, чтоб ублажил! Ее же всю распирает!

Саша рассмеялся:

– Ты бы лучше сам, ей явно нужно твое внимание.

– Фу, да ты что? – скривился Доминик. – Даже смотреть на нее противно, не то что все другое. Заносчивая дура!

– Ну тебе же не жениться на ней. Попей кофе, развлеки, лед оттает, она забудет о тебе.

– Не так я плох, чтобы обо мне забывали, – Доминик картинно закатил глаза, и ребята дружно заржали. – Ладно, ну ее. Ты как?

Саша огляделся по сторонам, опасаясь увидеть поблизости сестру, но в комнате, кроме двух десятиклассниц, никого больше не было. Он поймал взгляд одной из девчонок, и та мгновенно залилась краской, поспешив спрятаться за плечом подруги. Саша машинально улыбнулся.

– Какая-то чертовщина происходит, если честно, но, если я скажу, ты должен пообещать, что не растреплешь Мари, – парень требовательно посмотрел на друга. Доминик скривился.

– Ты за кого меня принимаешь?

– Да знаю я, как вы ночами о личном воркуете. И не надо ля-ля. Ну так что? – Саша скрестил руки на столе и опустил на них голову.

Доминик картинно фыркнул и откинулся на стуле:

– Мари говорит со мной о том, какой ты говнюк, всего-то.

– А то, что она последние две недели прописалась в моей голове, тоже говорит? – Саша старался говорить ровно, не выдавая волнения. Доминик нахмурился, делая вид, что не понимает. – Ой, да ладно гримасничать, ты же знаешь о нашей связи. Давай хоть раз откровенно поговорим.

– Валяй, – буркнул Доминик, исподлобья посматривая на друга. Он всегда напускал на себя равнодушие, когда речь шла о потусторонних мирах.

Саша на мгновение прикрыл глаза, решая, с чего бы начать.

– Кроме нас троих, здесь есть еще кто-то, напрямую связанный с другими мирами?

Доминик понимающе усмехнулся и наклонился к другу:

– Если ты о нашей дикой новенькой, то я тоже думал. Император Севастьянов и его наследница… Только что-то мне слабо верится в это.

– Но фамилия редкая для Европы. Думаешь, совпадение?

Доминик пожал плечами и задумался. Краем глаза Саша заметил, как подруги, едва слышно переговариваясь, скрылись за дверью с табличкой «спальни девочек». Комната отдыха погрузилась в тишину, сопровождаемую приятным рокотом электрического камина.

– Я ни черта не знаю о династии Севастьяновых. И это все слухи, что у императора была дочь, ты же в курсе, – наконец, заговорил Доминик. – Короче, сплошная тайна. Ты бы лучше у отца спросил.