Паноптикум. Книга первая. Крах - Александр Гракх

— Какое он имеет ко мне отношение? — невозмутимо произнес Говард, однако все же сел обратно в кресло.

— Давайте сделаем так, Говард. Вы меня для начала выслушаете, а потом сделаете вывод, кто я для вас — друг или враг, хорошо? — Вайс пристально посмотрел на Брауна, как хищник, готовый атаковать свою жертву.

От этого взгляда у главы оружейников пробежал холодок по спине, а ладони покрылись липким потом. Нервозно кивнув, Браун дал понять, что готов выслушать собеседника.

— Не так давно, на одной из наших военных баз в южной Америке случился пожар, уничтоживший огромные запасы вооружений и боеприпасов. Майор Арчибальд Холл, комендант базы, заявил, что этот пожар был следствием диверсии одного из солдат, который, якобы, являлся адептом «Седьмой печати». Этого солдата немедленно казнили как военного преступника. Но военная полиция, направленная на более тщательное расследование данного инцидента, выявила интересные детали. Оказывается, что последствия пожара не соответствуют тому объему вооружений, который числился по складской документации. Иными словами, если бы объем вооружений соответствовал заявленному перечню в актах о поставках, то случившийся фейерверк был бы намного масштабнее, а последствия пожара более разрушительными. Кроме того, выяснилось, что система предупреждения и пожаротушения была внезапно отключена на плановый ремонт, который инициировал сам комендант. И надо же такому случиться, внезапно произошел инцидент, ставящий под сомнение обороноспособность наших войск в этом регионе. А самое интересное, что случилось это после того, как комендант получил извещение о готовившейся проверке материально — технического обеспечения вверенной ему военной базы.

Вайс приподнялся с кресла и подошел к бару. Взяв графин с водой, он наполнил стакан и достал из кармана упаковку каких — то таблеток. Закинув их в рот, Николас сделал пару глотков, изрядно при этом поморщившись.

— Извините, Говард, просто у меня проблемы с пищеварением, — произнес Вайс, направляясь к креслу со стаканом в руке.

— У нас у всех бывают проблемы, — ответил Говард, лицо которого выражало плохо скрываемую озабоченность. — Но скажите, Николас, какое отношение ко всему этому имею я?

— Не только вы имеете к этому непосредственное отношение, но и ваш сын Генри, — произнес Вайс, разглядывая красивые узоры под потолком.

Сердце Говарда учащенно забилось. Неуклюже достав платок, он протер массивную шею и нахмурился.

— Проведенное мной расследование, — продолжил Вайс, — выявило следующую схему: оружие, которое вы должны были поставить по государственному контракту, на самом деле реализовывалось на стороне различным военизированным группировкам Южной Америки — бандитам, революционерам, рейдерам и другому сброду, которые, в том числе, использовали это оружие против вооруженных сил Акритской метрополии. Так как эти группировки не входят в нашу денежную систему, вы обменивали это оружие на различные драгоценные металлы и камни. Ваш сын Генри незадолго до этого основал фирму, которая приобрела практически за бесценок старые выработанные рудники, не приносящие ничего, кроме убытков. И вот внезапно оказалось, что рудники Генри — это поистине великая сокровищница! Драгоценные камни и металлы ручьем потекли на рынки Акрита, сделав вашу семью баснословно богатой и влиятельной. Хотя, как показало дальнейшее расследование, на этих рудниках мои люди не обнаружили ни одной живой души, не считая кучки вонючих мутантов. Комендант подписывал акты о якобы произведенных поставках, по которым вы, Говард, получали оплату от казначейства метрополии, согласно контракту. Весь ваш семейный бизнес с драгоценными камнями есть не что иное, как фикция, прикрывающая аферу с военным имуществом и позволяющая легализовать украденные у государства средства. Это может подтвердить видеозапись допроса Арчибальда Холла, который я проводил лично, а также финансовые транзакции между вашими структурами и женой коменданта, которая внезапно приобрела особнячок в элитном районе Тайрина. Сам комендант был казнен, а версия о происках «Седьмой печати» осталась, несмотря ни на что, официальной версией пожара. А теперь ответьте на вопрос: кем же я являюсь для вас, Говард?

Поняв, что его карта бита, Браун выдавил из себя:

— Судя по тому, что я ещё не в застенках Спектрата, я, несомненно, назову вас другом своей семьи…

«Стоило ли тебе, жирный ублюдок, ломать передо мной эту комедию, отнимая моё драгоценное время», — подумал Вайс, надменно смотря на своего побледневшего собеседника.

— Я думаю, Говард, вы получили исчерпывающий ответ на поставленный вами вопрос о доверии. Но всё же, позвольте вернуться к вопросу о престолонаследии, с которого я собственно начал… Допустим, Император умирает, и встаёт вопрос о преемнике. Так как у Императора нет детей мужского пола, то, согласно «Закону об Императорском доме» от 2569 года, в Сенате будет объявлена процедура интронизации, на которой будет избран новый Император. Круглый стол будет решать дальнейшую судьбу Империи. Голосовать будут тринадцать человек — десять викариев, главнокомандующий, глава Спектрата и главный Судья. Императором станет один из этих тринадцати. Не скрою, я буду претендовать на это место. Но будет ещё один претендент — главный Судья Брэндон Льюис. Насколько мне известно, он уже нашел единомышленников среди викариев, пообещав их семьям хорошие должности в министерстве. Наши шансы в принципе равны. Мне лишь необходима ваша дружеская услуга. Я знаю, что викарий Нанта Самюэль Граас лишь номинальное лицо, а реальной властью в Нанте обладаете вы, Говард. Эта власть стала вам доступной, в том числе, и благодаря нашей маленькой тайне. Поэтому я, как друг вашей семьи, прошу вас объяснить викарию Нанта, за кого нужно будет проголосовать в будущем…

Говард, наконец, понял, для чего был разыгран весь этот спектакль. Вайс держал его за горло, предлагая политическую сделку. Прекрасно осознавая всю безысходность того положения, в котором он находился, Говард все же спросил:

— А какие гарантии будет иметь моя семья, когда вы получите то, чего хотите?

— Во-первых, Говард, мне нужен проект «Зевс». Поверьте, что после моего избрания вы получите всё необходимое финансирование для реализации этого мега проекта. Во— вторых, — Вайс пристально посмотрел на Брауна, — вы буквально несколько минут назад признали меня другом… А дружба, знаете ли, обязывает…

Дверь с шумом захлопнулась, когда полковник Орокин вошел в императорский кабинет. В слабо освещенном помещении можно было различить силуэт Императора, лежащего на тахте, которая была обита черной матовой кожей.

— Проходи Уэйн, — произнес Император и, немного погодя, добавил. — Будь любезен, потуши эти дымящиеся фимиамы, терпеть это не могу. Черти, во что превратили мой кабинет — это какой-то дамский будуар!

Полковник Орокин подошел к столику и затушил тлеющие палочки, пропитанные ароматизированными смолами. После этого он присел в кресло, стоящее возле императорской тахты. По Императору было видно, что он был чем — то крайне недоволен.

— Скажи, Уэйн, зачем нужно было упоминать Паноптикум? Ты ведь прекрасно знаешь, что это закрытая тема. Террористы из «Седьмой печати» используют в основе своей утопической идеологии учение о Паноптикуме, — Император приподнялся с тахты. — Кроме того, эти наглецы ставят под сомнение легитимность императорской власти — власти, которая, между прочим, обеспечила им мир и порядок, дала им возможность выжить в этом безумном, раздираемом противоречиями мире…

Император знал правду. И Орокин её тоже знал. Насупившись, Император произнес:

— Клянусь колесницей Плутона, может, Эрик Злой и вправду что-то там изменил в тех исторических данных… Но это не важно, важны лишь наши результаты, Уэйн. Почему эти неблагодарные люди постоянно жалуются!? Представляешь, сейчас здесь был викарий Эритеи Дэвид ДиАнжело. Этот педант деликатно мне намекнул, что повышение ставки налога повлечет за собой социальные последствия. Ты слышишь, Уэйн!? Это говорит человек, утроивший своё состояние за те полгода, что он правил на Эритее, — Император даже рассмеялся. — Какие все — таки наглецы… Я распорядился его казнить, а имущество семьи конфисковать в пользу государства. Они мне уже надоели, эти говноеды с их лощеными мордочками и вечно заискивающими взглядами…

Орокин призадумался. Это первый викарий, приговоренный к казни за всё правление Императора Мартина Вуда. И это было далеко не рядовое событие.

— Я думаю, Ваше Императорское Величество, что этого не следует делать. Семья ДиАнжело влиятельна и богата, да и другие викарии почувствуют угрозу своему благополучию. Если у этой семьи отобрать имущество, они могут организовать бунт и вывести людей на улицы. Тем более что «Седьмая печать» имеет хорошие позиции в том регионе среди местного населения.