Не злите артефактора - Светлана Игнатьева

Идти на рынок пешком девушка не рискнула, наняла извозчика. Район базара славился обилием карманников, а то и более серьезных грабителей и считался небезопасным. Раз уж визита туда не избежать, то хоть до рынка она доберется без приключений.

˗ А не знаешь ли ты, где стоит торговец рабами Хасур? – поинтересовалась Эйлин у возницы, без торга отдавая запрошенную сумму.

˗ Знаю такого. Вы бы с ним не общались, госпожа. Дурной человек.

˗ И рада бы, да придется, – вздохнула она. ˗ Так, где его найти?

˗ Я тогда вас с другого входа подвезу, чтобы вам через все ряды не идти. Вы ведь чужестранка, непривычная здесь.

˗ Хорошо. И если постоишь, подождешь, пока я вернусь, заплачу двойную цену.

Извозчик свернул на грязную улочку, закончившуюся у открытых покосившихся ворот. За воротами виднелись деревянные загоны и какие˗то сараи, сделанные из глины, перемешанной с соломой.

˗ Вон в том углу Хасур торгует, ˗ возница ткнул пальцем в один из загонов. ˗ Вы уж поосторожнее там. А я здесь постою, дождусь, не сомневайтесь.

Из˗за забора пахло застарелой мочой и еще чем˗то очень неприятным. Идти туда девушке категорически не хотелось. Пришлось напомнить себе, что там Дани, милый парень, который так радовался каждому ее короткому приезду. А прямо сейчас его, может быть, гонят на каменоломни. Мэтр прав, всех рабов не спасти, но этого одного, она хотя бы попытается. И Эйлин решительно зашагала в указанном направлении.

То, что с Хасуром не стоит иметь никаких дел, было ясно с первого же взгляда. Невысокий толстячок с льстивой улыбкой и раздевающим взглядом сначала в ответ на вопросы лишь лениво пожал плечами: "Ко мне много рабов приводят, разве всех упомню". Но при виде серебряной монеты, которую Эйлин достала из кармана, память у него улучшилась:

˗ Как же, как же, знаю уважаемого господина Васима. Был его человек, раба мне продал. Только тот раб совсем никчемный, я тебе лучше подберу. У меня сильные, красивые рабы есть. И для работы хороши, и для постельных утех.

˗ Покажи сначала этого, а там я подумаю, ˗ монета исчезла в пухлой ручке Хасура.

Зайдя в барак, Эйлин с трудом сдержала тошноту, прежние запахи были нежным ароматом по сравнению с тем смрадом, что ударил в нос, едва она переступила порог. В длинном, полутемном из˗за отсутствия окон, но обилия щелей, помещении, стояли в ряд несколько больших клеток. Часть оставались пустыми, часть забиты грязными худыми телами. Люди в них могли только сидеть или стоять, лечь уже не хватило бы места. От запаха испражнений и гниющих ран, к горлу снова подкатила тошнота. Единственные, кто чувствовал себя здесь комфортно, это многочисленные мухи, наполняющий барак монотонным жужжанием.

Работорговец уверенно пошел куда˗то в середину барака, махнув рукой двум здоровым надсмотрщикам. Девушке ничего не оставалось, как последовать за ними в вонючий полумрак.

Кто˗то из рабов при их приближении пытался отползти подальше от решетки. Кто˗то провожал равнодушным, пустым взглядом. Кто˗то вообще не шевелился, и Эйлин со страхом заподозрила, что в этих клетках среди живых могут быть и трупы.

Хасур остановился у одной из клеток, осмотрел ее содержимое и ткнул пальцем:

˗ Вон он сидит в дальнем углу. Не сдох еще вроде.

Эйлин посмотрела в указанный угол, но никого похожего на Дани там не увидела. Она уже собиралась высказать это Хасуру, но тут разглядела на одном из рабов тот самый странный черный ошейник. Словно почувствовав ее взгляд, раб медленно поднял голову. С изможденного, чужого лица на нее смотрели знакомые голубые глаза.

˗ Ну что, будешь брать этого или других показать? Только учти, если он у тебя по дороге сдохнет, деньги не верну.

˗ Беру. Этого, ˗ Эйлин с трудом отвела взгляд от клетки. – Сколько ты за него хочешь? Да называй нормальную цену. Сам говоришь, не жилец.

Торг вышел коротким. Хасур рад был избавиться от умирающего раба и цену набивал только для порядка, ну и в надежде, что иноземная девка не знает настоящих цен на рабов. Эйлин тоже не слишком стремилась сбить цену, желая лишь побыстрее выбраться из этого сарая и увести отсюда Дани.

Между тем подручные выволокли раба из клетки и как куль кинули на землю, где он и остался лежать, не шевелясь, глядя широко открытыми пустыми глазами прямо перед собой. Хасур принес документы на раба, расписался в передаче новому хозяину и с глумливой улыбочкой отдал девушке.

˗ Пользуйтесь, госпожа.

˗ Кандалы снимите, ˗ потребовала она, проверяя бумагу.

˗ Это тебе к кузнецу надо, запаяны они. Его в них и привели, ˗ равнодушно отмахнулся работорговец.

Эйлин присела рядом с рабом. Короткий пасс, прикосновение и браслеты на руках превращаются в ржавую пыль, вторым пассом освободила ноги. Краем глаза девушка с удовлетворением заметила вытянувшиеся лица надсмотрщиков.

Она осторожно тронула Дани за плечо и спросила, не слишком надеясь на ответ:

˗ Идти сможешь?

Но мужчина начал медленно, с трудом подниматься на ноги. Выглядел он сейчас страшно. От симпатичного молодого парня, который встречал ее в лавке, не осталось ничего, кроме черного ошейника. Из одежды ему оставили только грязную полоску ткани, намотанную на бедра, не скрывающую истощенного, избитого тела. Густые черные волосы сбрили налысо. Причем брили небрежно, отдельные клочки волос остались, придавая рабу болезненный вид и наводя на мысли о лишае. Даже глаза, когда˗то ярко˗голубые, стали блеклые, неживые. Пошатываясь, он двинулся за девушкой, своим видом напоминая свежееподнятого мертвеца.