Цепные псы пантеонов - Игорь Чубаха

А, во-вторых, прибывающую зонд-миссию восточных коллег следовало встретить с определенной помпой, ну уж никак не в глуши Карельских болот. Но это уже политически-протокольные подробности, о которых засланный шпион мог и не подозревать.

— Если у него нет возможности сообщить в «Ярило» наши координаты, тогда Зигфельд, или кто там скрывается под этой личиной, вообще безопасен. Достаточно прочесать окрестности в радиусе мышечных возможностей полета летучей мыши. Дайте лишь приказ... — все не сдавался опальный штурмбан.

Гребаха Чучин по некоторым причинам экономил каждую секунду пребывания в трехмерном пространстве, но сейчас на этот не слишком виртуозный театральный жест не пожалел ничего. Он красиво и долго поглядел на обрыдших големов, погулял взором по перепаханным обыском апартаментам, он даже уделил внимание биркам кутюрье на затоптанных тряпках. И все для чего — для того, чтобы обреченный кровосос поверил, будто пока не вычеркнут из вечных списков воинской части и может реабилитироваться. Гребаха огладил бороду, словно принимая трудное решение, и, наконец, выдавил:

— У нас только эта ночь на то, чтобы уничтожить предателя. Именно уничтожить, допрашивать особого смысла нет, волхв-дивизион не посвящает в свои тайны агента, засылаемого к нам.

«А какие наши тайны он успел выдать, мы, к сожалению, тоже уже знаем, — мысленно произнес добившийся своей выгоды Джи-Джи Олифант. — «Красный дракон», «ГМЧ», «Север-Норд»... Только не твое это дело — выслуживаться, травя боевыми эльфами беглого вампира по буеракам и бочагам. Более опытные камрады займутся вопросом!»

— Разрешаю привлечь к операции по поимке ренегата, — потратившись, Гребаха теперь был слишком занят ревизией истекающего времени, чтобы подбирать вкусные термины, — все имеющиеся на данный момент в «Старшей Эдде» полевые ресурсы. Ты слышал, штурмбан, — у тебя только эта ночь!

Ситуация извернулась не так, как предполагал умудренный гном! Джи-Джи даже вознамерился заикнуться, что руководить полевыми ресурсами — именно его прерогатива...

— Действуй! — Гребаха повел рукой, и семерка големов осыпалась на паркет холмиками грязного песка. Он мог бы их и развеять, но умышленно использовал редко практикуемое заклинание.

Обнадеженный Дэмиен-Ральф не стал прибегать к своему браслету-перевертышу: оглянулся внутрь себя, поймал себя за ноготь большого пальца правой руки и изнутри вывернулся по косой сажени до ногтя мизинца левой ноги наизнанку: упражнение, отработанное до автоматизма. В следующий миг пресловутая огромная летучая мышь шарахнулась в окно.

Джи-Джи все-таки вознамерился заикнуться, что руководство полевыми ресурсами надежнее было бы предоставить лично ему или, на худой конец, тоже искавшему шанс реабилитироваться оберсту Харви Файнсу, как более опытным в таких делах. Но одного взгляда на теперь далекую от улыбки физиономию Гребахи Чучина хватило, дабы даже не помышлять о несбывшемся.

— А какие меры предприняты к поимке православного ботаника? — Тратя свое драгоценное время, шеф воззрился на гнома.

— Мне казалось, — очень несмело начал герр Олифант, — что вопросы оперативной работы... в то время как полевые задачи... — Ох, ох и ох, не мог гном так запросто расстаться с невысказанным вопросом.

— Я все гадал, — типа спуская пары, фыркнул Гребаха Чучин, — отважишься ли ты, старик, отнять мое время своим пустяком. Прощаю за смелость.

Гном почувствовал себя выше ростом, но дверь некстати бесшумно открылась, и на пороге возник последний голем, естественно, весьма похожий на штурмбана. Гребаха Чучин посмотрел на болванчика, потом на семь песчаных конусов, на протягиваемые големом две канцелярские папки. Атмосфера наклюнувшегося доверительного контакта с верховным рассосалась, словно налет под хорошей зубной пастой.

— Разрешите доложить? — бесцветно и, глядя выше голов, по-уставному рявкнул прибывший.

— Ну? — Замороченный своими глобальностями Гребаха, тем не менее, терпеливо сложил руки на могучем пузе.

— Антииеромонах «Старшей Эдды» Эрнст фон Зигфельд под собственную ответственность письменным приказом снял наружный конвой банши с питомника для смертных и запретил всяческое преследование разбегающихся.

— Ну вот наш шпион и нарисовался. Неужели он верит, что сможет ускользнуть под шумок? — обернулся Чучин к начштаба.

— Может быть, он просто вредит нам из последних сил?

— Не верю, что волхв-дивизион «Ярило» строит работу на фанатиках, опыт всех спецслужб по ту и эту сторону Добра и Зла свидетельствует, что сие себе дороже. — Чучин покосился на протянутые големом папки. — А это что за циркуляры ты нам приволок, братец?

Голем докладывал с абсолютным равнодушием:

— Папки доставлены по распоряжению здесь отсутствующего штурмбан-вампира Дэмиена-Эдварда-Ральфа. Первая папка — открытые и доступные нам секретные материалы по финансовой корпорации «Ред Ойл», по Псковскому научно-исследовательскому институту прикладной биохимии, оригинал и перевод статьи из нидерландского журнала...

— Эту папочку, братец, давай сюда, на досуге полистаю. А вторая?

— Досье на антииеромонаха «Старшей Эдды» Эрнста фон Зигфельда. Материалы по деятельности его подчиненных, отчеты по регулярным проверкам, экспресс-анализ аналитического отдела — предварительные версии мотивов его перехода на вражескую сторону. Пифийские прогнозы развития ситуации...

Верховный и желал, и не желал торопиться, руководствуясь знаменитым кредо: «Все важное свершаешь легко, всем мелочам уделяешь максимум внимания».

— Придется тебе, братец, послужить-походить не-развеянным, эту папку вручишь новому начальнику разведки и контрразведки «Старшей Эдды», — командир повернулся к гному, — Потому что в наказание за свою ошибку штурмбан сюда уже не вернется, и мне нужен будет новый начальник службы разведки и контрразведки.

Джи-Джи-Олифант только клацнул челюстями. Конечно, он на дух не переносил единого в трех лицах Дэмиена-Эдварда-Ральфа, но вдруг шеф наказывает недруга-вампира не за глупый просчет, а за ЗНАНИЕ о яде из черного тюльпана? И еще очень важно стало для гнома, чтобы догадка никак не отразилась на его лице верного служаки.

— Ладно, — с папкой под мышкой с виду весь такой былинно безопасный Гребаха Чучин легко сдвинул (по законам магии в принципе несдвигаемого) голема с дороги и нацелился на выход. — Вижу, что о поимке ботаника никто призадуматься не удосужился. Ладно, распоряжения таковы. Поскольку наш фальшивый Эрнст снабдил смертного браслетом модели «Чайка», следует отрядить дюжину матерых ведьм, пусть заговорят чаек и ворон на преследование, чтоб летуну небо медом не казалось. Да и хищные пернатые не помешали бы, жаль, мы их всех в округе повывели.

Гном превратился в слуховой аппарат: сейчас не было ничего важней, чем отдаваемые приказы. Еще допрашивая Катерину, ушлый гном заподозрил, что пошли настоящие ставки, пошла игра уровня двадцатилетней давности, когда «СЭ» обставила Чернобыльского князя. Сейчас лезть к верховному со своими советами, надеждами и мнениями было бы нелепо.

— Далее, эта Екатерина, из бывших зигфельдских, один раз уже ботаника брала. Объяви этой юной стерве, что если выйдет на след Антона Петрова второй раз, так уж и быть, кресло антииеромонаха — ее.

Внимаем, молчим, исполняем. Но ведь как обидно, только гном решил, что поддержит эту злючку, возьмет под крылышко, где-то прикроет, где-то подтолкнет в спину. Но все — табу. Верховный объявил малышке покровительство.

— Пусть вступит в контакт со службой безопасности «Ред Ойла», но до конца себя не раскрывает. Вербовка разрешается серая, мы в дальнейшем этот «Ред Ойл» еще как-нибудь используем.

И Гребаха Чучин покинул апартаменты. Удивительное дело, за службу в «Эдде» гном Олифант не менее двадцати раз видал, как командир сходит-стекает-вычленяется-сползает с картины, точнее, с самых разных картин: и парадных портретов, и бытовых зарисовок в простеньком багете. Но ни разу не имел гном чести созерцать, как шеф возвращается в двухмерность. И это гарантированно не была типовая магия по перемещению в пространстве, пусть с индивидуальной и запретной для прочих адептов системой порталов. Здесь использовалась какая-то совершенно иная методика, без обычных выворачиваний себя наизнанку за ноготь мизинца. И нигде, и никогда гном Олифант не встречал даже малейшей ссылки на такую методику, как ни искал намеки в гримуарах.

Гребаха Чучин шел по коридору. Надо было видеть, какой трепет среди подчиненных рождало его появление. И благоговейные шепоты за спиной, тревожные шепоты в закоулках, испуганные шепоты по кабинетам... катились следом вместо эха шагов. Случаи, когда верховный вот так запросто прогуливался по владениям, каждый служитель «Старшей Эдды» пересчитывал по пальцам, и по традиции никто не ждал от явления шефа народу ничего хорошего.