Клипер «Орион» - Сергей Жемайтис

В Ла-Манше из океана пошла пологая зыбь, клипер солидно закивал своим непомерно длинным утлегарем. Слева показались скалы, а на них крепостные сооружения. Лешка опять вздохнул: ему захотелось полазить по этим скалам и стенам форта, а заодно забраться и на маяк, ярко освещенный солнцем, он издали казался не таким уж высоким, и Лешка был уверен, что забежит на самый фонарь одним махом.

«Вот так ходишь, ходишь по морям и только издали видишь необитаемые острова», — заключил Лешка, считавший, что на таких голых скалах не сможет долго прожить ни один- человек, кроме него, Алешки Головина.

«Нептун», предупредив гудком, сбавил ход. На баке боцманы под руководством Петровича отдали буксир, и английские матросы в цветных свитерах на корме «Нептуна», казалось, нехотя потянули его из воды.

Лешка мигом скатился по вантам и побежал на ют. По палубе расхаживать не полагалось, каждый выполнял свою работу по расписанию у мачты или на реях, а по палубе, выполняя приказание, передвигался только бегом.

Мистер Адамс прибыл на борт клипера на поданном ему вельботе. Это внимание растрогало шкипера, и так расположенного к русским морякам, и совсем уже привело в восторг, когда командир пригласил его к себе и Феклин с сожалением в душе поставил на стол красного дерева бутылку с остатками ямайского рома. Хозяйственный вестовой не понимал, зачем зря тратить такой ценный продукт на английского шкипера, который получит свои шиллинги и был таков, а у них путь дальний, и ром ох как пользителен в холодные ночи, да и не только в холодные.

— За благополучный приход на вашу родину! — провозгласил мистер Адамс и выпил по-русски — залпом.

Прощаясь, он посоветовал командиру клипера не ложиться сразу на правильный курс но крайней мере до темноты.

— Благодарю, мистер Адамс!

— Такие пустяки, капитан. Все честные люди должны помогать друг другу. И если позволите, еще один совет?

— Буду благодарен, мистер Адамс.

— Это маленькая хитрость. Ночью пусть ваша команда не говорит по-русски.

Воин Андреевич улыбнулся:

— На каком же языке?

— Лучше пусть совсем молчат, особенно при подходе сторожевого катера. Лучше вы ведите переговоры. Скажите: «Мария» идет с балластом в Калькутту. Ничего, что эта старая леди еще торчит у пирса в Саттон-Харборе. Они-то не знают. А «Мария» одного с вами типа и тоннажа, только, конечно… — шкипер развел руками и изобразил на своем лице прехитрую улыбку, из которой можно было, по его мнению, заключить, как далеко «Марии» до настоящего корабля, каким является «Орион». — На сторожевиках не будут придираться, «Мария» так «Мария», этот парусник они знают, а в темноте не разглядят различия, дело сторожевиков — ловить немцев и помогать своим.

Мистер Адамс выпил еще стопку рому и, совсем расчувствовавшись, сказал:

— Хороший капитан выслушивает все советы, а делает по-своему, как подсказывает случай, находчивость, знание моря и опыт. Лучше всего не встречаться со сторожевиками и мелями. Пусть всегда под килем будет четыре сажени…

Шкипер не взял ни на пенни больше положенных 18 шиллингов за провод по каналу. На прощание Адамс, к неописуемому изумлению и радости Феклина, подарил ему складной ножик, правда, без одного лезвия, зато оставшиеся два вестовой сразу оценил как «первейшую сталь».

— И среди них встречаются стоящие люди, — говорил Феклин немного спустя, хвастаясь подарком, — такого не жалко и ромом угостить, это тебе не Бульдожка.

— Правда, не своим, — заметил Громов. — Ты-то хоть его отдарил чем-нибудь?

— Подходящего ничего не было, а он уж больно торопился…

Не поднимая парусов, клипер медленно двигался навстречу волне. Па марсах стояли наблюдатели и смотрели, не покажется ли позади быстроходный катер. Обгоняли различные суда, но ни одно не подходило к борту. Стемнело. Командир приказал поднять паруса и не зажигать ходовых огней.

Квадрат 34

Немецкая подводная лодка У-12 шла, зарываясь узким носом в фосфоресцирующие гребни волны. На черном безлунном небе ярко горели звезды. Капитан и несколько офицеров, свободных от вахты, вышли подышать чистым воздухом. Внизу вдоль борта, держась за леер, стояли матросы, которым командир подводной лодки капитан-цурзее барон фон Гиллер в знак поощрения тоже разрешил подняться из душных отсеков. Жадно дышали люди. Дышала и сигарообразная субмарина, раскрыв свой единственный люк, глухо урчали дизеля, заряжая аккумуляторы.

Отдыхали и люди и их хитроумное сооружение. Днем они хорошо поработали. В 13 часов в перископ увидели английский транспорт водоизмещением в 10 тысяч тонн под охраной двух эсминцев. Транспорт перевозил пехоту для Западного фронта, где уже много недель шло одно из самых ожесточенных сражений. И немцы, и их противники изнемогали, бросая в огонь последние резервы.

Выпустив торпеду, капитан-цурзее следил за ее молочно-белым следом, то исчезающим, то вновь вспыхивающим на синей воде. Увидав столб воды, закрывший носовую часть транспорта, капитан приказал убрать перископ и уходить в глубину. Отдавал приказание он ровным, по-всегдашнему жестким голосом, как будто ничего особенного не произошло.

Опустившись почти на предельную глубину, лодка повисла с выключенными двигателями.

В это время на поверхности разыгрывалась одна из многочисленных трагедий, происходивших в те годы на поре.

Нос транспорта стал медленно погружаться в воду. Оголилась корма с бешено вращающимся винтом. Давя людей, по палубе покатились пушки, танки. Зеленоватые фигурки солдат сыпались за борт, метались по палубе. Воду вокруг судна покрыли головы тонущих людей. На крыле мостика, еле удерживаясь на нем, так круто он поносился, стоял капитан транспорта и через мегафон тщетно пытался унять панику среди солдат и заставить их перед тем, как прыгнуть в воду, надеть спасательные пояса. Матросы, штурманы, машинная команда героически помогали капитану погасить панику. Мало кто из них оставил судно, была еще слабая надежда, что переборки в трюмах выдержат напор воды, подойдет помощь, команды миноносцев возьмут к себе на палубу много людей, остальные продержатся на поясах, кругах, в шлюпках. Хотя сейчас все шлюпки, которые удалось спустить, перевернуты или полны воды, но, как только люди успокоятся, воду можно откачать… Многие же и не думали о своем спасении, верные долгу, как их капитан.

Барон фон Гиллер разгадал тактику эсминцев. Выждав двадцать минут после взрыва последней глубинной бомбы, он приказал всплыть и в перископ увидел агонизирующий транспорт, застывший в нелепой позе. Недалеко от него находились эсминцы с множеством спасенных солдат на их палубах. И все-таки в воде их, казалось, совсем не убыло.