Последний бастион Часть 2 - Александр Маркьянов

 Нефтехранилище продолжало гореть - у мозамбикских пожарных просто не было достаточного опыта в борьбе со столь масштабным огнем. Ситуация осложнялась еще и тем, что ЛЭП, питавшая в том числе и насосы, была выведена из строя (благодаря умело заложенной Питером Коулом бомбе), а без достаточного количества насосов тушение пожара было неэффективным.

 Большая часть ГСМ на нефтехранилище являлась собственностью ФРЕЛИМО, но какая-то часть принадлежала республике Малави. Поэтому правительство Мозамбика было вынуждено обратиться за помощью к соседям - из ЮАР была приглашена пожарная команда со специальным оборудованием (общим весом в десятки тонн). К тому времени как южноафриканцы прибыли в Бейру, пожар бушевал уже более 36 часов. К счастью специалистам удалось за четыре часа его полностью локализовать и потушить.

 По оценкам родезийской стороны, непосредственный ущерб от диверсии составил более 300 миллионов родезийских долларов. Нефтехранилище выгорело практически полностью, кроме того, пострадала железнодорожная ветка Мунхава - Бейра, на долгое время были выведены из строя линия электропередач и нефтепровод.

 Уже позже разведка РЕНАМО сообщила координаторам из Солсбери интересный факт. В ночь диверсии в Бейру прибыл британский танкер с нефтью для Мозамбика. Отгрузка нефти должна была начаться после полуночи. Но увидев зарево над терминалом, капитан танкера принял решение уйти из Бейры. Знай диверсанты о том, что к терминалу подходит танкер с нефтью, они, по словам Макензи, попытались бы "устроить какую-нибудь пакость и в отношении корабля", но и без этого результат был впечатляющ. Танкер же, получив инструкции, покинул порт и лег на обратный курс, тем самым, лишив ФРЕЛИМО дополнительного количества нефти.

 Зимбабве, пограничная зона, Плоскогорье, севернее Русамбо, 12 июля 2009 года

 Я лежал уже несколько часов, укрывшись за кустарником и наблюдая за участком местности, где по моим прикидкам проходила граница. И на чтобы не смотрел мой взгляд - рано или поздно он все равно возвращался к полосе, отмеченный старым столбиком с выцветшей, едва заметной теперь табличкой...

 Внимание. Мины!

 Зона "Отбойщик"... Эти минные поля были поставлены три десятилетия назад правительством страны, которой давно уже не было на карте мира. И тех против кого выставлялось это минное поле тоже не было - верней они уже были правительством другой, международно признанной страны. Но поле оставалось, как памятник той кровавой и жестокой войне на самом юге Африки войны, которая длилась тринадцать лет, и в которой не было победителей - одни проигравшие...

 Минное поле...

 Насколько я знал, минное поле в ширину было длиной двадцать - тридцать метров и было комбинированным. Здесь были и противопехотные мины и противотранспортные, в некоторых местах - и смертельно опасные Клейморы. В этом минном поле, безусловно, были проходы, сделанные еще партизанами ЗАНЛА - но я о них не знал.

 Придется делать свой...

 На самой середине минного поля лежал какой-то скелет - белые, обточенные ветром и полузасыпанные песком кости. Судя по виду - скелет какого-то небольшого животного. Типа шакала или собаки. Прошел почти половину минного поля - но тут ему не повезло.

 На этом минном поле вообще никому не могло повезти...

 Видел я и патрули - с той стороны границы уже дважды проезжал джип Лэндровер с установленным на нем крупнокалиберным пулеметом ДШК. В машине сидели четверо, в полосатой униформе армии Мозамбика, полученной ею в дар от армии ГДР - еще одного государства, которое больше не существует. По сторонам они не смотрели - проезжали только для порядка. Со стороны Зимбабве никакого патрулирования не было - да и смысла в нем тоже не было. Зона "Отбойщик" надежно защищала страну уже тридцать лет, тем более, когда ее уже не было смысла пересекать. Особых разногласий между Зимбабве и Мозамбиком теперь не было, туристам можно было переехать из одной страны в другую легально. Ближайшая дорога - А2 если верить карте, располагалась восточнее и вела из зимбабвийского Котве в мозамбикский Шангари. Для нас эта дорога была закрыта - мы были террористами, подлежащими уничтожению. Совсем не факт, что у зимбабвийских служб безопасности были наши фото, описания или установочные данные - но глупо рисковать я не хотел.

 Оставалось только идти напролом - через границу. Но была одна небольшая проблема - машину здесь перетащить было нельзя. Я мог разминировать только узкий проход , достаточный для того, чтобы проползти двоим людям с рюкзаками - на машину у меня просто не хватило бы времени и сил.

 А это значило, что дальше нам придется топать на своих двоих - приятная прогулка - сафари на джипе закончилась...

 Машину я оставил в двух километрах южнее, первые несколько сот метров от границы я полз на всякий случай, после того, как отошел от границы - поднялся и побежал. Что идти что ползти здесь было предельно тяжело - плоские склоны гор поросли каким-то кустарником, ветви которого цеплялись за одежду и сильно затрудняли предложение. На то, чтобы добраться до машины у меня ушел целый час.

 Марина заняла позицию с винтовкой не рядом в с самой машиной - а севернее и выше по склону, замаскировавшись кустарником. Если кто-то пойдет в любую сторону границы - что туда что оттуда - тот, прежде всего, обратит внимание на машину и подойдет к ней. И это будет его смертным приговором...

 - Что?

 - Граница заминирована, сплошное минное поле до тридцати метров в ширину. Комбинированное. - без предисловий просто сказал я

 Марина ни говоря ни слова вопросительно смотрела на меня.

 - Нужно решать. Проход в минном поле я проделаю - но шириной достаточный лишь для того, чтобы на ту сторону прошел человек. И все. Дальше придется идти на своих двоих. Давай решать - мы идем дальше или нет?

 Хотя, что делать, если не идем - я просто не представлял. Возвращаться в ЮАР через взбудораженное Зимбабве, через всю страну и молиться, чтобы головорезы из местной службы безопасности нас не нашли? Глупо...

 - Я иду с тобой на ту сторону - твердо заявила Марина

 - Придется идти на своих двоих, может быть несколько сотен, а то и тысяч километров - предупредил я - это сложно. Если у меня - опыт спецотряда морской пехоты, то у тебя его нет....

 - Я иду с тобой - упрямо повторила Марина, глядя мне прямо в глаза - и не стоит пугать меня пешими переходами. Не забывай - я родилась в этой стране, а выросла в соседней. Что там, что там - у девушек есть врожденные навыки выживания...

 Идти решили ночью - тьма для нас дополнительная гарантия от обнаружения. Что же касается мин - то для их обнаружения свет не нужен. Нужны руки - чувствительные, как у хирурга и большой опыт. Ну и небольшой фонарик, пригодный для того, чтобы зажать его в зубах - который у меня был...

 Оставшуюся часть дня мы потратили на подготовку. Нашли небольшую лощину, пригонную для того, чтобы спрятать машину и загнали ее туда, накрыл маскировочной сетью и завалил ветками кустарником и небольшими камнями. Остающееся снаряжение поделили на три части - одну часть оставили в машине еще две заложили в тайники - чтобы если кто набредет на машину - то вместе с ней ему не досталось бы и все наше снаряжение. Такое вполне могло случиться, как могло случиться и то, что нам придется возвращаться и тайник с запасом оружия, снаряжения и провизии нам очень пригодится. Настоящий морпех, действующий в глубоком тылу никогда не откажется от идеи заложить тайник на маршруте если такая возможность представилась...

 Скомплектовали походные рюкзаки - Марине досталось двадцать килограммов поклажи, мне - едва ли не сорок. Еще оружие. Но меньше было нельзя...

 С оружием надо было решать - что берем, что оставляем. Был соблазн в качестве основном взять РПД с лентами, но по здравому размышлению оба РПД я заложил в тайники. Чужое оружие - в любом случае хуже своего. Кроме того - на АКМС, который был со мной, у меня был тактический глушитель и прицельные приспособления. В условиях действий в глубоком вражеском тылу наличие глушителя на оружии - огромный плюс.

 Взял пистолет - свой родной, многократно испытанный Wilson Combat. Подарок отца, с которым я не расставался никогда. К нему у меня были и магазины - восьми и десятизарядные и патроны. Американцы вообще лучшие в мире специалисты по стрельбе из пистолета - а у меня было несколько лет практики в антитеррористической группе ФБР, где пистолет калибра .45 - основное оружие. У нас был такой тест. Берешь несколько небольших глиняных тарелочек стопкой, подкидываешь левой рукой вверх, выхватываешь из кобуры пистолет и стреляешь, пытаешься разбить. У меня получалось - от пяти до шести, средний армейский или полицейский стрелок в лучшем случае попадал в две, а то и ни по одной...