Плюсик в карму 2 (СИ) - Штефан Елена

— Об использовании заклинаний уплотнения ткани на живой плоти я не слышала. Мне казалось это противоречит кодексу мага. — посерьезнела Юри.

— Наверняка что-то подобное есть у целителей, — возразила Ольга. — А как по мне, для самозащиты все средства хороши. Главное — не убить и не искалечить необратимо. Для собственного же спокойствия. Я же не предлагаю тебе придушить нападающего воротом его собственной рубашки. А вот пыль вокруг собрать и влепить ему в нос — самое оно.

— Может быть, может быть. Шепри говорил, что ты совершенно нетипично мыслишь. Теперь я поняла, что он имел в виду.

— Вот и пользуйся.

— Скорее всего — не получится, Оль. На меня однажды напали. Именно тогда, когда я осталась с обнуленным резервом и сказала об этом заказчику — нужно же было объяснить, почему не могу закончить работу. Слуги слышали, ну и… Ничего серьезного — деньги отобрали, напугали. Нападавших нашли, конечно. Вот с тех пор я ношу убойку.

— Убойка это?

— Убойка, — раздалось от двери, — это амулет с направленным атакующими действием. Юри предпочитает обездвиживать противника. — Эр’ваэ Мондаир с улыбкой вошел в комнату. — Очень рад вас видеть! Как же мне не терпится поработать вместе, дорогая госпожа туэ.

— А нам разрешат? — усомнилась Оля, вдруг осознав, сколько лишнего наговорила Юрне о своей работе.

— Я дал все подобающие клятвы, Ольга. Еще вчера. Вы не знали? Юрна тоже под клятвой. Таковы правила. Так что — поработаем, дорогая. Ух, поработаем! — Бытовику явно кое-где припекало от энтузиазма.

— Для начала вам придется ликвидировать мою безграмотность, эр’ваэ. Скажу вам по секрету: я сегодня впервые увидела магию близко.

— Неужели раньше не сталкивались?

— Сталкивалась, конечно. Но не так наглядно. С артефактами сталкивалась. С ментальной магией знакома. Медикус ожог мне лечил. А вот так наглядно и поэтапно — никогда. Рукомесло Юри произвело на меня впечатление. Это искусство! Я бы очень хотела понять диапазон возможностей, а то у меня кругозор в этом вопросе, как у табурета — ограниченный.

— Так это же залог нашего с вами будущего успеха. Это отлично, что вы ничего не знаете об основах магии. Давайте-ка, моя дорогая, побережём ваш незамутненный взгляд на мир вокруг.

Новые, еще неукрощенные способности подложили Ольге нежданную каверзу — от бытовика исходило такое восторженное ожидание чуда, что она смутилась до желания немедленно сбежать.

— Не пугай мою новую подругу, дорогой! А ты Оль, не стесняйся. И не обращай на него внимания. Он теперь месяц таким влюбленным ходить будет. Во всех влюбляется, кто его удивить сумеет. А ты его поразила! — Юрна игриво заглянула мужу в лицо. — Полгода назад мы восхищались заезжим артефактором из столицы. Но, скажу честно — ты мне нравишься больше! — Шепри весело засмеялся и этот смех развеял Олину неловкость. Эти двое любили друг друга так сильно и ровно, что когда они стояли вот так, рядышком, Оля не различала их эмоций.

— Кстати, дорогой, я подарила ей браслет под обереги. Тот самый, который ты от потери зачаровывал. Ты не обидишься? Она амулеты на нитке носила, представляешь? Такие амулеты, — Юри мечтательно закатила глаза, — и на нитке!

— Позвольте взглянуть, дорогая?

Шепри зачем-то сжал обе руки Ольги в своих ладонях и принялся вглядываться в творения лавэ. Эту картину и увидел Раим Отеллович.

Что-то неуловимо изменилось.

Вот Ольга купается в волнах симпатии супругов Мондаир, а вот вдруг — бац, и как будто птичка на плечо накакала — радость жизни смело чужой досадой. Шепри даже вздрогнул — тоже почувствовал.

Жесткое, как струя воды из сифона, недовольство исходило от двух мужчин, замерших в дверном проеме.

— О, вы уже пришли! — улыбнулась Ольга хмурым наездникам и без тени неловкости освободила свои руки от хватки зазевавшегося бытовика. — Ваш визит был успешным?

— Это с какой стороны посмотреть. А вы, как я вижу, со своей задачей не справились, — отвечал, что странно, Эрэл. Замаскированное величество вперился тяжелым взглядом в то, что когда-то было кителем наездника. От привычного мундира там осталась только ткань да эполеты угадывались. А остальное было в удручающем состоянии.

— Увы, — легкомысленно отозвалась Ольга и кивнула на Юри. — Боюсь, что мы поставили перед госпожой Мондаир непосильную задачу.

— Неужто не смогли подогнать одежду по размеру? — Эрик обернулся к женщине магичке. — Тогда зачем вы здесь?

От резкого давящего тона Юри аж пошатнулась.

— Вы несправедливы, господин Эрэл, — возмутилась Ольга, вставая так, чтобы оказаться между королем и новой приятельницей. — Ужать мундир по фигуре Юрна смогла бы без проблем, да мне же удобная одежда нужна, а не тяжелый негнущийся доспех. Я как-то, знаете ли, несогласна в панцирь врастать. А подогнать все без потери качества за эти жалкие два часа и у десятка магов резерва не хватит. — Ольга примирительно развела руками. — Госпожа Мондаир берется доделать все позже, когда вернет себе силы. И без очереди. Уже за это ей должно быть благодарными.

Ольга серьезным взглядом буравила грубияна-короля, не замечая, как за ее спиной беззвучно всхлипнула Юрна. Как не видела и того, что супруги склонились в ритуальном приветствии — уж они-то знали, кого в этом мире могут называть «Эрэл».

А Эрик лишь подбородком небрежно дернул — вставайте, мол, и уставился на споротые галуны.

— Зачем?

Ольга только руками развела:

— Телосложением не вышла. Но, мы с Юри уже прикинули — на удлиненные полы камзола должно поместиться. Шнур мы не резали, поэтому магия в нем не пострадала.

— Вы не совсем правы, дорогая — костюм уже утратил заложенные в него свойства. — Лавэ, наконец, отлепился от двери. Ольга вся встрепенулась ему навстречу, но тут же насторожилась — Раим был весь какой-то угасший, если не сказать — подавленный. Впрочем, величество был не лучше, просто Ольга его не чувствовала. Да и не интересовалась. А вот Раим…

— Вы позволите? — Шепри Мондаир почтительно склонил голову, признавая главенство наездника в черном, и получил молчаливое разрешение.

Бытовик как-то виновато глянул на жену.

— Ты за мундир взялась на исходе резерва, да? — Юри кивнула. — Поэтому не увидела, — констатировал заслуженный бытовик, всматриваясь в злосчастное вервиё.

— Нельзя нарушать порядок укладки галуна? Ты это хочешь сказать? — Уточнила Юрна. Шепри дрогнул лицом — прости, мол, за плохую новость и поочередно поцеловал ручки жены. Ольге казалось, что наездники смотрели на магичку чуть брезгливо, как передовики производства на саботажника.

А до Ольги дошло — видимо, там какая-то обязательная «схема монтажа» предполагается, галунов этих чертовых. О чем она, что естественно, не знала, а Юри занята была и не догадалась — она же не военспец, а рядовой бытовик, хоть и талантливый.

— Это была моя идея — спороть галуны. Я сама и спорола. — Не снесла Оля несправедливости. — Госпожа Мондаир обувью в это время занималась. И вообще! Не понимаю, в чем трагедия! Не получилось, как привыкли, сделаем по-новому. Дайте только время.

Наездники переглянулись так выразительно, как будто молча договорились о чем-то.

— Ничего не поделаешь, Оля, — подчеркнуто по-домашнему обратился лавэ, но смотрел при этом на эр’ваэ, — придется подождать.

Он подошел к Юрне и как-то очень залихватски поклонился.

— Простите меня, прекрасная госпожа, что невольно взвалил на вас непосильную ношу.

— И вы меня извините, — растерялась Юри, — я неверно оценила масштаб задачи. А иначе и не взялась бы.

— Думаю, нам пора оставить господ бытовиков отдыхать, — без тени любезности заявил наездник в черном. — Госпожа Шенол, китель и все, что готово к использованию — мы забираем, упакуйте, — и направился к выходу, стремительно сворачивая визит.

Король уже не видел, как Юрна молниеносно выудила какой-то темный платок, как вещи Оли с помощью магии эр’ваэ сами собой увязались в объемный узел. Впрочем, этого и сама Ольга не видела — она торопливо обнималась с Юрной и от души ее благодарила. Надменный лик Раима к долгим прощаниям не располагал. Только в коридоре, поспешая за начальством, Ольга осознала три вещи: ей не жарко — на плече, воткнутая в плотную ткань платья красуется та самая освежающая шпилька Юри; о способах связи с новой подругой она не договорилась; ее мужчины неожиданно сильно огорчены неудачей с подгонкой мундира. Ну и четвертое — объяснять ей, Ольге, никто ничего не собирается.