Слезы огня - Нелли Макфазер

– Шон, – прошептала Дайана, – ты слишком много говоришь.

– Дайана, я хочу, чтобы эта ночь была для тебя такой же особенной, как и для меня. Любовь моя, скажи, что ты хочешь того же!

Девушка все это время вспоминала свою ночь с Андрэ, Но она напоминала себе, что сегодня она начинает новую жизнь с человеком, который нежно любит ее. В конце концов, он ее муж, а Андрэ – далеко, и даже думать о нем ей нельзя.

– Да, Шон, – прошептала она, начиная медленно расстегивать пуговицы на пеньюаре. – Ты самый замечательный муж в мире, а я твоя жена. И я хочу сделать для тебя то же, что ты сделал для меня.

После того как Шон уснул, Дайана долго лежала с открытыми глазами.

Страсть Шона оказалась слишком велика для Дайаны. Он весь отдавался этой страсти, и она пыталась ответить ему тем же, но у нее ничего не получилось.

– Ты счастлива? – спросил он ее. – Видит Бог, Диди, я хочу, чтобы ты была так же счастлива, как и я.

В ответ она шептала спасительную полуправду, скрывающую истинные чувства. Шон не заслуживает того, чтобы его мужскому достоинству был нанесен удар в брачную ночь его невестой, которая так и не смогла забыть Андрэ Деверо – ни в эту ночь, ни в любую другую.

– Я счастлива, дорогой, – сказала она мужу. – А теперь спи. Завтра будет очень длинный день.

«И длинная-длинная ночь для меня», – мысленно добавила она.

Но, как это ни странно, она уснула. Ее брачная ночь прошла, а вместе с нею исчезли и девичьи мечты, которым не было места в жизни замужней женщины.

Дайана только что позавтракала яичницей и бисквитом с джемом, когда в столовую гостиницы ворвался ее муж. Он без особого желания оставил свою жену в обществе Теней Эйкин, жены трактирщика, и пошел взглянуть на чью-нибудь лошадь, которая вдруг начала хромать.

– Дайана, дорогая! – он подхватил жену на руки и закружил по комнате. – Ты никогда не угадаешь, как нам повезло! Тот парень, лошадь которого я только что помог подковать, ездил по окрестным плантациям. И он говорит, что на одной из самых красивых здешних плантаций требуется человек, чтобы дрессировать лошадей. И не только это. Хозяйке нужна экономка, потому что она болеет и…

– Остановись, Шон! Ради Бога, давай по порядку.

Она видела, как Билли Эйкин обменялся веселым взглядом со своей женой, и улыбнулась сама, думая о том, каким милым бывает Шон, когда он взволнован.

– Все это очень интересно, но после нашего разговора вчера вечером я подумала, что ты решил открыть свою собственную кузницу…

– Это когда-нибудь. А сейчас одевайся, прихорашивайся, я помогу тебе собрать вещи, и мы поедем, посмотрим на это место. Билли говорит, у них есть отличный маленький коттедж для нас. Это все так нам подходит!

Билли подмигнул Дайане:

– «Прихорашивайся», как же! Да парень просто не в себе от радости, а то бы он мог взглянуть на вас и увидеть, что вы и так красавица и заставите всех женщин Монкера лучше присматривать за своими мужьями!

У Дайаны холодок пробежал по спине. Монкер! Она повернулась к мужу, который обжигаясь, большими глотками пил горячий кофе и доедал оставшийся от завтрака бисквит.

– Шон, это ведь… не Монкер?

Он был еще сильно возбужден, чтобы заметить, как изменился ее голос.

– Да, это место так и называется. Миссис Деверо попросила своего мужа Жан Поля переделать усадьбу, чтобы она была похожа на ее дом, где-то на сахарной плантации возле Нового Орлеана.

Теней Эйкин кивнула.

– Да, Аурэлия Джерард Деверо была известной красавицей-креолкой в молодости. И вот же случилось ей…

Заметив строгий взгляд мужа, она не закончила фразу, к великому разочарованию Дайаны.

– Я только уберу посуду и помогу вам собрать вещи, миссис Макафи.

Дайана посмотрела на Шона. Ее сердце бешено колотилось при мысли о том, что она поедет в Монкер и снова увидит Андрэ. Она могла представить, с каким презрением он будет смотреть на нее. Ведь когда Андрэ уходил, он думал, что Диди будет продолжать работать в Нашвилле. А что он скажет Шону, который ничего не знает о заведении мадам Джулии?

– Шон, а ты не думаешь, что как-то нехорошо показываться там тебе и с женой, и с упакованными вещами? Как будто ты так уверен, что они тебя наймут.

Шон задумался, потом поцеловал жену в щеку.

– Хорошая мысль, дорогая! Сделаем вот что. Ты останешься здесь с Эйкинами. Вас не затруднит присмотреть за моей женой?

Чета Эйкинов энергично кивнула, и Шон весело продолжал:

– Тогда я возьму лошадь и к вечеру вернусь. Я не буду там задерживаться допоздна.

– Я буду ждать тебя.

– Будем надеяться, да?

Шон поцеловал ее.

– О да, – заверила его Дайана.

«Но только не на то, что ты думаешь. Господи, сделай так, чтобы Деверо уже нашли кого-нибудь еще!»

– Ну вот, дорогая, мы и приехали. Здесь мы будем жить, пока не обзаведемся своей собственной усадьбой. – Шон остановил повозку у поворота на Монкер. – Ты когда-нибудь видела такую красоту? А подожди, увидишь сам дом! Книжные шкафы миссис Деверо привезли из Франции. Так мне ребята рассказывали. А мебель в ее спальне делали специально для нее в Новом Орлеане!..

Дайана не слушала взволнованную болтовню мужа. Она смотрела на прекрасную дубовую аллею, которая вела к большому дому, и думала о том, что неожиданное чувство покоя, пришедшее к ней здесь, наверное, идет от того, что ей с самого начала суждено было попасть в Монкер.

Когда они подъехали к дому, даже Шон притих. Дом был так красив и торжественен, построенный в греческом стиле Возрождения, с дорическими колоннами и открытыми галереями, что оба Макафи почувствовали благоговейный страх. Шон прошептал:

– Наш дом отделен от этого. Он тебе понравится.

Дайана крепко сжала руку мужа.

– Шон, та гора за домом! Ты только посмотри! Восходящее солнце видно через листву дуба, и кажется, что он весь в огне!

Она почти забыла об Андрэ и о том, что он скажет, когда увидит ее. Единственное, о чем она могла думать, – как она встанет однажды утром раньше всех, пойдет на ту гору, и весь мир будет принадлежать только ей.

– А, кстати, забыл тебе сказать. Брат мистера Жан Поля уехал на встречу с каким-то человеком на пароходе, так что ты его пока не увидишь.

Значит, Андрэ уехал. Дайана мысленно поблагодарила Бога.

– Тогда я пойду к мистеру Жан Полю узнать, подхожу ли я им в экономки.

– Ну, с этим проблем не будет, – доверительно сообщил ей Шон, останавливая повозку перед трехэтажным кирпичным зданием кухни. – Я уже рассказал им о тебе, какая ты у меня умница и как ты трудолюбива.

Шон улыбнулся ей, спрыгнул с повозки и протянул ей руки.

– Я, конечно, не сказал им, какая ты красивая и какие у тебя рыжие волосы и сумасшедший характер.