Практически невиновна - Наталия Левитина

– Нет. Занялась фэн-шуй. И для начала решила освободить квартиру от хлама.

«Какая глупость! – мысленно возмутилась Маша. – Какой на фиг фэн-шуй! Хрен-шуй! Зачем мне перед ним выпендриваться?»

– А это тебе, – вспомнил Вепрецкий о букете.

– Спасибо, – как-то безрадостно кивнула Маша. – Пахнет чудесно.

Ян Николаевич, наверное, ждал более восторженной реакции. Он удивленно сдвинул брови.

– И это тоже тебе. – Вепрецкий вынул из портфеля увесистую папку. – Новые данные.

– Отлично. Я разберусь.

Ян Николаевич призадумался. За время сотрудничества с Марией он привык видеть девушку веселой и импульсивной. Сегодня программистка выглядела понурой и разочарованной. Кроме того, он уже отвел Маше строчку в своем списке сексуальных побед. И эта строчка до сих пор оставалась пустой.

Вепрецкий многозначительно посмотрел на Марию. Он ждал приглашения пройти в комнату. Он хотел закрепить вчерашний успех. А Маша задумчиво нюхала букет и не торопилась проявлять чудеса гостеприимства.

– Думаешь, разберешься сама? С цифрами?

– Конечно. Разве я давала вам повод сомневаться в моей сообразительности? – усмехнулась Маша.

Ее усмешка ознаменовала новую веху в отношениях с Вепрецким. Раньше усмехался один лишь Ян Николаевич. А Мария краснела и смущалась. Теперь же Вепрецкому показалось, что за день разлуки Маше удалось сбросить с себя оковы очарованности. Один удачный ход конем кардинально изменил ситуацию на шахматной доске. Из добычи – пойманной, связанной и приготовленной к разделке – Мария превратилась в облачко эфира, растворившееся в руках. Интерес в ее глазах сменился равнодушием.

– Надо было позвонить, – безучастно сказала Маша.

– Да, извини, не предупредил. Понимаю, уборка – страшное дело. А так могли бы выпить кофе, обсудить детали…

«Полежать опять на диване…»

– Если бы вы мне позвонили, я сама бы заехала в управление и забрала бумаги. Зачем вам делать лишние движения?

– Я проезжал мимо, – буркнул Вепрецкий. Он не понимал, что случилось. Вчера ему не хватило крошечного усилия, чтобы уломать девицу и пересечь финишную планку. А сегодня он отброшен далеко назад, за линию старта. – Мне было не трудно. Ну, я, пожалуй, пойду. У тебя фэн-шуй, уборка.

– Хорошо. Я вам позвоню, когда будет готова демоверсия, – вежливо улыбнулась Маша. – Еще раз спасибо за цветы. До свидания.

Ошарашенный Вепрецкий очутился на лестничной площадке. Спускаясь вниз по лестнице, он раздраженно думал о женской непоследовательности. Нет, он не был без ума от Маши. Для Вепрецкого женщины были инвентарем в выбранном виде спорта. Но, отступив от разработанного Вепрецким сценария, Мария повысила свою ценность в глазах Яна. Теперь он не позволил бы себе двигаться дальше, не завоевав этой высоты.

Шумная троица одинаковых круглоглазых пацанов ввалилась в подъезд навстречу Яну Николаевичу. Они неуловимо кого-то ему напомнили.

– Молодой человек, дайте закурить, – нагло попросил один из мальчишек, на вид лет шести.

«Молодой человек» недавно справил сороковой день рождения.

– Курить вредно, – отрезал Вепрецкий.

– Кулить вледно… – эхом отозвался самый маленький и самый чумазый чингачгук. Шестилетние братья тащили его за собой прицепом.

Отказ обидел детей. Они гордо проследовали мимо Вепрецкого вверх по лестнице. Они несли с собой шпаги, сделанные из палок, три картонные коробки из-под телевизоров и упаковочный пенопласт, гнутое велосипедное колесо, обрезки линолеума и рулон толстого черного кабеля. Учитывая весеннюю распутицу, драгоценная добыча парней, а также их куртки и штаны были щедро заляпаны грязью.

«Везет кому-то», – с содроганием подумал Ян Николаевич. Он брезгливо посторонился, чтобы дети не запачкали его элегантный плащ, красивые ботинки, дорогой портфель. У Вепрецкого, к счастью, не было ни жены, ни детей. Вепрецкий выступал в различных номинациях – «вольный стрелок», «одинокий охотник». Амплуа верного семьянина и заботливого отца его не прельщало.

Ян Николаевич бодро прыгнул в автомобиль и отчалил на работу. Все мысли его были заняты Машей. «Да куда она денется!» – подвел Вепрецкий итог размышлениям.

За три минуты, разделявшие уход Вепрецкого и вторжение грязных мамонтят, Мария успела подумать о многом. Создатели современного компьютерного оборудования удивились бы, какой объем информации способны обработать за три минуты извилины Маши Здоровякиной. Мысли Марии представляли сейчас переплетение тугих мангровых зарослей. Здесь было все – возмущение подлостью Здоровякина, беспомощность, страх, отчаяние. Неудовлетворенное любопытство – теперь связь с Вепрецким была для Марии невозможна по этическим соображениям (внутри сидел новый здоровякинский детеныш, исполняющий роль молчаливого цензора).

От диссонирующего хорала мыслей Марию отвлекли дети. Шумно дыша, ругаясь, крича, они ввалились в прихожую, сбросили на чистый пол две тонны грязи и непонятных предметов.

– А ужин готов?! – заорали они так громко, словно мамаша находилась от них по крайней мере в пяти километрах. – А что мы будем есть?! Мама, ты что, ничего не сварила?! Мама, мы есть хотим!!! Ма-ма!!!

– Отстаньте от меня, – сказала Маша. – Я устала.

«И беременна», – добавила она про себя.

– Не забудьте помыть руки.

Мария легла на диван, носом к стене, попой ко всему внешнему миру. Дети как-то молниеносно утихли, рассосались по углам. Через пару минут Маша, утомленная уборкой, визитом Вепрецкого и непосильными думами, уже крепко спала.

Здоровякин, появившийся в квартире спустя полчаса, застал пасторальную картину. Мария сопела на диване, а на кухне Леша и Антон засовывали в маленького Эдика вторую (самостоятельно сваренную) сосиску со словами «Жри, а то не вырастешь!». Все трое были густо измазаны кетчупом.

Глава 9

В девять утра Мария уже сидела на коричневой банкетке под дверью гинеколога. Надо было прийти в восемь, думала она, оглядывая многочисленные арбузы на ножках, набившиеся в коридор женской консультации. Сегодня был «день беременных».

Мария прихватила легкий «Макинтош» в корпусе из голубого пластика. Но погрузиться в любимый мир алгоритмов ей не удавалось из-за непрестанного жужжания вокруг. Раньше она бы отключилась, не вникая в подробности и детали, но сейчас Маша невольно прислушивалась. Теперь она была коллегой шарообразных леди, и разговоры об уровне гемоглобина, зрелости плаценты и альфа-фетопротеинах касались и непосредственно ее. Маша поняла – еще пару недель, и она тоже обзаведется глуповато-счастливым выражением лица и начнет усиленно «тормозить» в самых простых вопросах.

«Надо быстрее заканчивать программу для Вепрецкого, – подумала она. – Пока тектонические гормональные сдвиги окончательно не лишили меня способности логически мыслить. Или вернуть себя в исходное состояние? То есть избавиться от… избавиться от…» Выражение «избавиться от ребенка» казалось Маше до такой степени кощунственным, что она даже мысленно не могла его произнести. Как можно избавиться от своего ребенка?..

На соседней скамье ожидания две женщины сопоставляли цены в разных аптеках города. Цены существенно отличались, и каждое замечание сопровождалось охами и громкими восклицаниями. Оказывается, в двенадцатой аптеке на Виолончельной улице препарат железа стоил на тридцать рублей дешевле, чем в консультации. «Какая невероятная глупость, гнать джип к черту на рога ради экономии тридцати рублей!» – возмутилась Маша. Она, вероятно, забыла, что в природе еще остались загадочные и непонятные личности, почему-то предпочитающие джипам общественный транспорт.

Маша огляделась. До боли знакомое здание женской консультации было старым, с потрескавшимися стенами и истоптанным линолеумом на полу. Толпа беременных дам тоже не походила на голливудский бомонд – плохо постриженные волосы, сбитые каблуки, колготки с затяжками, дешевые кожаные куртки.

А где, подумала Мария, ухоженные мадам в элегантной обуви за триста – четыреста долларов, в фирменной одежде для беременных, с гладкими лицами, отполированными фруктовыми пилингами, с красивым маникюром? Неужели они не рожают?

Тут Маша вспомнила, что в двух кварталах от ее дома висит вывеска частного гинекологического кабинета. Одно из двух: или все обеспеченные дамы идут именно туда – в сверкающие интерьеры, к приветливому персоналу, одноразовым инструментам, или миссия воспроизводства теперь всецело на плечах беднейших слоев населения.

Сама Мария не решилась довериться врачам из частного кабинета. Один раз она уже попалась на удочку платной медицины. Катастрофически компетентный отоларинголог, вооруженный до зубов чудесами медтехники, был призван спасти Антошу от насморка. Он всецело увлекся процессом – вставлял ребенку в нос видеокамеру, назначал бесконечные анализы, процедуры. Вскоре Мария поняла, что рвение маститого доктора не иссякнет никогда, в отличие от ее способности оплачивать дорогую услугу. Мария только успевала вытаскивать из заднего кармана джинсов тысячные купюры. Замысловатое и неэффективное лечение прервала свекровь. Бульдозером проехалась она по Маше за растранжиривание семейного бюджета и вылечила насморк за три дня без всяких видеокамер…