Мой любимый юрист - Анна Ардыкуца
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Зай, а собраться пораньше никак нельзя? Я умру за столько времени ожидания тут. Дико соскучился.
Я нажала на сигнализацию и села в автомобиль.
— Никак, Ром. Мне нужно заехать домой, чтобы переодеться и отправить своих на дачу. А перед этим привести себя в порядок. Так что не нуди. Да они раньше полноценно работать и не начинают. Жди.
— А что мне ещё остаётся. Жду, — на несколько секунд в трубке воцарилась тишина. — Ты сильно на меня сердишься? Понимаю, как-то по-дурацки всё: выискал Таньку и упросил всё организовать, но ты же пряталась от меня. А я места себе не находил все эти дни. Прямо как пацан какой-то, ей-богу.
— Я не пряталась, — поражённая такой откровенностью, ответила я. — Я правда думала, что так будет лучше.
— Кому, Ань? Тебе? Мне? Ты что-то напридумывала себе, выставила меня в своих глазах монстром и ничего, кроме этого, видеть не хочешь! А ты мне нужна! Очень нужна. Я тебя, чёрт возьми, дико хочу!
— Ром, а давай не будем ругаться?
— Анька… — он тяжело вздохнул.
— Я еду. Просто подожди.
И отключилась. Закрыла глаза и опустила голову на руль.
Но уже через пару секунд снова ожил «аппарат зла», только на этот раз на дисплее высветилось: «Танюха Першина».
«О, а вот сейчас разговор будет серьёзный», — сердито подумала я.
— Знаю, знаю, я — сволочь и предатель, — с места в карьер начала подруга.
— Признаёшь — уже хорошо. Тань, ты что, реально сбрендила? Ты как могла…
— Так, Макеева, спокойно! Во-первых, он очень настаивал, и я ему верю. А во-вторых, такой мужик по ней с ума сходит, а она ещё и кобенится! Ты можешь просто наслаждаться жизнью, а не размножать тараканов в своей умной башке?
— Да какой мужик, Тань!
— Шикарный и богатый! Так, подруга, прекращай и езжай давай, надевай роскошнейшее бельё, брейся везде и бегом на сеанс нормального секса, который у тебя был аж в прошлом веке. Эти твои «ботаны» неумелые вообще не в счёт.
— Тань… — спорить с ней иногда было вообще невозможно.
— Аня, всё! И завтра я жду подробного отчёта. Целую. И очень люблю. Поэтому я сделала то, что сделала, моя хорошая.
«И ведь права, ещё как права. Аж до тошноты».
Минут через тридцать я уже открывала дверь квартиры, и с порога меня снёс ураган по имени Дина.
— Мамочка!
Я крепко обняла свою кроху и поцеловала в сладкую щёчку.
— Как вы тут без меня? Бабушку совсем без сил оставила? — улыбнулась я и потрепала её по голове.
— Нет, мама, ты что, — обиженно просопела дочь. — Я ей, наоборот, помогаю.
Как же я обожаю эти надутые щёчки и губки. Это искреннее детское возмущение.
— Ну конечно помогала, солнышко. Я же шучу, — успокоила я свою принцессу. Она моментально заулыбалась в ответ.
— А ещё нас папа на дачу сейчас повезёт.
— Я знаю, малыш. Бабушка сказала.
Тут из гостиной показалась сама бабушка, то есть моя мама.
— Привет, дочунь. Как отработала? А с юбкой что, Ань?
Я махнула рукой, мол, всё нормально, не переживай.
— Вы собрались?
— Конечно. Сейчас Кирюша доест и поедем.
— Он уже здесь?
«Надо же, как он сегодня рано, “Кирюша” этот», — удивилась я и пошла на кухню в поисках вышеобозначенного субъекта.
А этот самый субъект мирно поедал рис с котлетой, а испечённые практически только что булочки ожидали рядом своей очереди. Да, мама всегда старалась угодить любимому бывшему «зятю».
Увидев меня, он улыбнулся и помахал рукой.
— Пшивет, — поздоровался он с набитым ртом.
— Привет. Ну как, вкусно?
— Ещё бы! Это когда у Ирины Владимировны что-то было невкусно? А ты что такая… такая злая и… — тут он встал из-за стола и, подойдя почти вплотную, прошептал на ухо: — Недотраханная.
Я аж покраснела.
— Садись и доедай, — бросила я, вышла из кухни и пошла в ванную мыть руки.
Но в итоге застыла перед зеркалом. И, смотря на своё отражение, пыталась понять, куда же меня несёт. А главное — зачем? Всё так неожиданно произошло с Арениным, что я и понять ничего не успеваю. Он налетел опять, как ураган, и несёт меня, а кончается с ураганами обычно всё не очень хорошо. Но надо признаться себе честно, что и сопротивляться я уже не могу. Слишком он зацепил меня, и противостоять этому — выше моих сил.
— Мамочка, ты идёшь кушать? А то мы едем. Папа покушал, — отвлёк меня от мыслей голос дочери.
— Иду, Динуль, иду.
Когда я вытерла руки и вышла в коридор, они уже надевали обувь.
— Дочка, мы поехали, ты кушай — всё горячее, — как обычно, начала инструктировать мама. — И обязательно не забудь потом всё убрать в холодильник. А ещё — пока булочки с маком свежие, съешь их.
Похоже, тот факт, что мне уже не восемь, как Дине, а тридцать шесть, моя мама не запомнит никогда.
— Я разберусь, мамуль. Не волнуйся.
— Ты завтра подъедешь?
Я задумалась и решила, что точно нет. Я вообще не была уверена, что завтра смогу хоть что-то сделать, а уж тем более сесть за руль.
— Нет, мам. Думаю, не получится, не обижайся. Очень устала.
— Ну ладно, отдыхай.
И поцеловала меня. Дина прильнула следом и посмотрела своими чудесными голубыми глазами.
— Мамочка, не скучай только.
— Хорошо, родная моя, не буду. А ты не забудь почитать.
Дочка сморщила лицо, как от зубной боли, а я снова потрепала её по голове и прильнула к щеке в поцелуе.
— А меня? — решил повеселиться господин Гусев и тоже подставил щёку для поцелуя.
— А тебя жена поцелует.
— У-у-у-у, жестокая.
— Кир, езжайте аккуратней. Уже всё-таки осень.
— Не волнуйся ты. Своего единственного ребёнка я опасности не подвергну, — обиженно ответил он. И я его понимала, но была из-за всей ситуации с Ромой на таком взводе, что волновалась буквально на ровном месте.
— Так, хватит устраивать тут «Прощание славянки». Мы на связи. Отдыхай, — скомандовала моя мама, и вся честная компания скрылась за дверью.
Прогнав из головы последние сомнения, я вернулась в ванную, чтобы «навести марафет», и уже через час из зеркала на меня смотрела шикарная молодая женщина с кудрями, ярким блеском на губах, коротком кремовом платье до колен из атласа и кружева, в сапогах с высоченными каблуками и бежевом вязаном лёгком пальто.
— Ну, Макеева, будь что будет, — подбодрила я
