Деньги или закон - Николай Леонов

- Как обухом, товарищ подполковник, - признался Сергей.

- Каждый человек определиться обязан, к своему берегу пристать, не плыть, как дерьмо, по течению.

- Подумать следует, товарищ подполковник.

- Пока раздумывать будешь, за колючкой окажешься, тогда прощай, Москва, улица Горького, квартира. Договорились? Я ведь напоминаю: ты, Серега, сегодня еще без наручников.

Последнее слово произвело большое впечатление...

Через три дня Сергей Бестаев был уже "на связи" у одного из оперов.

А личная жизнь продолжалась, в постели с мадам он получал высшее образование, она была от своего "ученика" в восторге. Но, как известно, все кончается. Однажды вечером позвонила секретарша председателя райисполкома и ледяным голосом пригласила Сергея на утро к хозяину.

В этот раз хозяин не вышел из-за стола, не предложил садиться, речь его была сухой и короткой:

- Что у меня жена блядь, я и без тебя, сопляк, знаю, - сказал хозяин, даже не поморщился. - Так она блядь для людей повыше тебя рангом, а для таких, как ты, она супруга председателя. Я тебе, мразь, такую семейку подселю, что ты на дальний Север к оленям пехом отправишься и о квартирке своей забудешь!

Но Сергей не дрогнул, ответил спокойно:

- Зачем так круто? Я вам сегодня не мальчик с улицы, больше сказать не имею права. Скандал никому не нужен. Я виноват, но вы прекрасно знаете, вина не только моя. Я жениться собираюсь, невеста на шестом месяце, так что у вас осложнения могут получиться, - соврал Сергей, полагая, что председатель проверять сказанное не станет, а скандал ему действительно не нужен. Мадам хозяин точным словом определил, значит, данная история не первая.

Шатко стоял Сергей, но нутром чуял, разговор повернул верно. Начал бы канючить, прощения просить, погиб бы, как муха в стакане горячего чая.

- Нарушения, допущенные мною, строго осуждаю, обещаю, рецидивов не будет, - твердо произнес он.

Хозяин неожиданно улыбнулся, пробормотал:

- Уже слов нахватался. Ладно, иди, поганец, все-таки мы с батей твоим не один год на ковре кувыркались.

Сергей поклонился, распрощался и вышел, секретарша глянула строго, он ущипнул ее за щеку, сказал:

- А для тебя еще не все потеряно, девочка. Девица пыталась возмутиться, прошептала:

- Нахал...

- Ладно, ладно, любишь это дело? Ножки циркулем и глазки в потолок? - Сергей подмигнул.

Секретарша покраснела, казалось, сейчас вспыхнет крашеный перманент.

- Брось, телефон знаешь, звони, - и новоиспеченный Казанова вышел в коридор.

Сергей прекрасно понимал слова председателя о бате. Дружба - лишь шелуха, дающая ему возможность достойно отступить. Главное, он, Сергей Бестаев, из ямы выскочил, жалко, мадам потеряна, но без потерь в таких делах не бывает.

Работал он на совесть, с его помощью розыск раскрыл несколько крупных краж. Однажды Сергей даже спас из Москвы-реки девчонку - та по дури едва не утонула. В общем - стал человеком известным. И когда начальник районного управления предложил идти в школу милиции - дабы стать кадровым офицером МВД, - согласился охотно. Работа в уголовном розыске на многое открыла глаза...

Школу милиции он закончил с отличием, меньше года работал участковым и стал оперативником. Странно, но районная братва восприняла превращение старого приятеля в мента спокойно. Часть ребят остепенилась, считала, служба Сергея не хуже всякой другой. Кто продолжал у гостиниц шустрить и делать свой бизнес, полагали, что лучше оперативника сызмальства знать, чем на чужака нарваться. Свято место все равно пусто не бывает. А серьезные воры и авторитеты местного масштаба, которых Бестаев знал плохо, поглядывали на нового опера с любопытством, а один "законник" так и с интересом. Опер отделения - фигура небольшая, но далеко не лишняя.

В стране началась перестройка, жизнь закипела по-новому, неизвестно откуда, словно клопы, вылезла на улицу масса жулья различного калибра, увеличилось количество молодых парней, как теперь говорят, кавказской национальности. Еще больше стало иномарок, у метро и просто вдоль тротуаров выросли торговые палатки. Многие знакомые парни начали регулярно ездить за рубеж, превратились в челноков. Цены взлетели в космос, но, казалось, окружающих они не смущают, покупают все и вся.

Значимость опера отделения упала, так как прибывший народ не знал Сергея Бестаева в лицо, смотрел без уважения. Бестаев решил положение поправить. Он обошел свой район, пересчитал палатки, постарался запомнить новые лица, подумал. Советскую власть отменили, но власть осталась, и вы скоро в этом убедитесь.

Он взял в отделении грузовик и двух бойцов ОМОНа и в один прекрасный день начал проверять документы у всех палаточников подряд, акцентируя свое внимание на кавказцах.

Сначала к действиям опера отнеслись несерьезно. Зубоскалили, пытались откупиться кто бутылкой водки, кто просто деньгами.

- Попытка дачи взятки должностному лицу, - спокойно констатировал Бестаев. - Паспорта нет? Ребята, помогите ему... Вон туда...

Грубые и в большинстве малограмотные бойцы-немосквичи, поняли приказ однозначно. Людей ставили враскоряку у машины, обыскивали, хотя права на это не имели, но обнаруженный пружинный нож и газовый пистолет компенсировали нарушение закона. Один неразумный кавказец, заехав бойцу кулаком в глаз, который мгновенно заплыл, дал им неограниченные права. Началась если не бойня, то серьезное избиение как непослушных, так и просто людей медлительных. Вскоре переполненный автобус подъехал к отделению милиции, где балом правил дежурный капитан. Без паспорта, без разрешения на торговлю, сопротивление сотрудникам при исполнении... Штраф сыпался в ящик дежурного, никаких квитанций, естественно, не выдавалось.

Троих особо гонористых парней отвезли в суд, где оформили им по десять суток.

- Слушай, командир, фрукты погибнут, - сказал один кавказец.

Капитан зло прищурился, приказал:

- Покажи ладони!

Парень послушно вытянул руки. Капитан глянул на гладкие ладони, золотой перстень на пальце, спросил:

- Этими руками ты выхаживал мандарины и виноград? Ты руки своего отца и деда видел? Иди, сортир мой и не попадайся мне на глаза.

Через два дня Бестаева в районе знали, завидев его статную фигуру, особо суетились пожилые торговки цветами, папиросами, всякой мелочью. Сергей в тот год был парень еще душевный, остановил двух зазевавшихся "предпринимательниц", сказал:

- Торгуйте, подругам передайте, меня бояться не надо. У меня лишь одно требование: когда уходите, улица должна быть чистой. И не суйте мне деньги, я не беру.

Последнюю позицию Сергей очень быстро пересмотрел. Он не понимал в маркировке коньяка или водки, но торговцы самопалом этого не знали. Однажды к нему подошел кавказец в летах, предъявил паспорт с временной пропиской, сказал:

- Слушай, командир, мы видим, ты человек справедливый, два слова сказать хочу.

- Говори, отец, - Сергей сразу отметил и перстни на пальцах, и тяжелую витую цепь на волосатой шее.

- Слушай, мужчины не могут говорить стоя, на виду у всех, как голодранцы. Ты когда службу заканчиваешь?

- По-разному, а ты, отец, меня на шашлык пригласить желаешь? - в лоб спросил Сергей.

- Вах! Такой молодой и такой умный! - морщины на загорелом лице обозначились четче. - Шашлычную Ашота знаешь? Зайди часов в девять, съедим по куску мяса, выпьем по стакану вина, решим, как жить в мире, не мешать друг другу.

Бестаев хотел ответить, что подобные вопросы не решают в шашлычной, да и он, лейтенант, человек для такого разговора маленький. Но лицо старика лучилось добродушием и надеждой. Сергей кивнул, но оговорился:

- Только учти, я не мэр города и даже не начальник отделения, законов не пишу.

- Мы понимаем. Каждая птица летает на своей высоте, - кавказец поклонился и исчез в толпе.

С оружием идти опасно, но и без оружия опасно, решал Бестаев. Зашел в отделение, поделился своими сомнениями с начальником, замом отделения по розыску.

Майор, бывалый розыскник, имевший в личном деле равное количество наград и взысканий, выслушал его недоуменно.

- Ты девицу из себя на строй, тебя купить хотят. Твоя задача: определить свою цену и их границы. Торгаши - люди безобидные, с ними иметь дело можно, однако там и боевики оказаться могут. С ними свяжешься, кончится твоя короткая служба либо пулей, либо тюрьмой. В девять, говоришь? Я в десять зайду, взгляну, что за народ, ну и они, когда меня увидят, окоротятся. Оружие? Самому решать, так нехорошо и по-другому плохо, ты оперативник, Бестаев, должен быть осторожен. Я не верю, что торговцы станут тебе в вино отраву сыпать и отберут пистолет, но если им старшие прикажут, все может случиться.

Стол у Ашота был накрыт обычно - шашлык, красное сухое вино и коньяк, к которому никто не притрагивался. Сергею понравилось, народа в шашлычной было много, факт успокаивающий, за их столом сидело лишь четверо, тоже хорошо. Легче ориентироваться, разбираться. Старик, пригласивший Сергея, судя по всему, пользовался авторитетом в основном в связи с возрастом, звали его Мурад. Как Бестаеву было известно, Мурад держал большую палатку, где две молодые русские девушки торговали в основном спиртным, на девяносто процентов это был самопал. Молодой парень Миша, азербайджанец, торговал цветами, но оперативник ни разу не видел в руках парня букетика. В палатке командовала русская женщина средних лет, еще несколько женщин стояли на улице с ведрами.