Я – джедай! - Майкл Стэкпол

Вскоре о моих вылазках узнали остальные, и некоторые слушатели время от времени увязывались вслед, желая посмотреть бриллиантовое кино. Мы молча смотрели, как призмы, расколовшись на тысячи осколков, просыпались серебряным дождем. И только одного зрителя интересовали не метаморфозы пейзажа, а моя скромная персона. Спину буравили тонкие иглы взглядов.

Ганторис…

Личные конфликты до добра не доведут, но даже присутствие Люка их не может исключить. Слишком уж разными мы были, а ежедневное общение и обучение порой нарушало границы неприкосновенности личности каждого. Высокий мужчина с длинными черными волосами, стянутыми в хвост, Ганторис, безусловно, являлся лидером. Об этом свидетельствовали и надменное выражение лица, и уверенность в движениях, и нестандартность мышления. Его уникальная восприимчивость к Силе впечатляла каждого, кто с ним сталкивался. К Ганторису прислушивались многие и, глядя в их счастливые глаза, никто бы не усомнился в преданности предводителю. Ганторис не любил быть вторым, только первым, причем во всем, будь то миска еды или физические упражнения. Именно благодаря этому я и удостоился столь пристального его внимания. Ганторис явно решил, что пределом мечтаний Кейрана Халкиона является похвала Люка Скайуокера. По правде говоря, ему было отчего завидовать: мои успехи в военном искусстве радовали мастера все больше и больше. Однако талант этот, скорее всего, был врожденным. Правда, на гены воина наложилось еще и безумное желание стать совершенным. Интуитивно я понимал, что если не буду следовать этому негласному правилу, то совершу серьезную ошибку. Ганторису такая постановка вопроса не очень понравилась, и он предпринимал попытку за попыткой, чтобы сказать мне: «Кейран, ты не прав!»

Лучший способ разозлить недруга – игнорировать его. Кстати сказать, одна из причин, почему я старался удрать по утрам подальше от Храма. Однако не всегда удавалось. Дождливый лес и безумная влажность делали прогулку весьма экстремальной. Я то и дело спотыкался о гигантские корни, скользкие от воды и гнили. Лицо царапали острые, шипастые ветки. Как позже выяснилось, ветки принадлежали одному из самых опасных растений здесь – оркидам. Оркидов еще называли охотниками за глазами. И точно, глаза здесь следовало беречь, простите, за каламбур, как зеницу ока. Цветы-хищники, пылающие разноцветными огнями. Они реагировали на движение и ультрафиолет, появляясь из пустоты и поражая свою жертву смертельными шипами.

К тому времени, когда я добирался до Призма-шторма, мою одежду можно было выжимать. А расстояние-то все ничего – полтора километра. С лица струилась вода – то ли капли дождя, то ли соленый пот или не менее соленые слезы. Кто тут разберет! Путь проходил мимо еще одной достопримечательности – Храма Веток с Синими Листьями. В столь романтическом словосочетании, можно предположить, что лунный рай у небольшого замка усыпан синими и голубыми цветами. Однако – вот что значат стереотипы! – ничего подобного здесь не было и в помине. Маленький храм получил свое название из-за синих гирлянд, свисающих со стен. Я не был внутри, но Люк говорил, что там находится редкой красоты кристалл, в котором заключена энергия. Правда, он так иронично на меня посмотрел, что неясно – правда ли… Мастер предоставил ученику очередную свободу выбора – мучиться в догадках.

Но главный риск исходил от созданий, которые жили в лесу. Теоретически каждое из них могло за несколько секунд перечеркнуть будущую блистательную карьеру джедая. Лес чавкал, хрумкал, охотился… В общем, жил своей жизнью, подстерегая неразумных жертв, охочих до тишины лунного утра. Синие жуки перемалывали человеческие кости намного быстрее, чем лазерный меч. Они шлепались на шею и руки и, не обладай я редкой реакцией, давно бы превратили бренное тело в подножный корм.

Еще одни «друзья» – вуломандеры, чей мех на свету переливался всеми оттенками золотого и синего, устраивали ловушки с помощью веток и листьев, и чтобы пройти сквозь них, я ежедневно являл чудеса изобретательности и умения. Новички заглядывались на их совершенную красоту и, как следствие, проваливались в вонючие ямы, любезно подготовленные милыми зверьками. О дальнейшем лучше не думать: более прожорливые твари науке неизвестны. Существовало еще несколько видов хищников, но о них как-нибудь после. В частности (нет, не могу молчать!), одна улитка чего стоит! Дорогого стоит! Прозванная бронзовой, она обитала преимущественно на склонах и добычей выбирала лучших из лучших. Но, сказано, – как-нибудь после.

Люк каждый раз недоуменно провожал меня взглядом, но ни разу не сделал замечания. Игра с опасностью держала меня в форме, не позволяя расслабляться и предаваться скорби и тоске.

Благодаря занятиям, я лучше чувствовал в себе Силу и учился справляться со стрессами и опасностями самостоятельно. Любое открытие, любая победа, пусть даже и самая маленькая, приближала меня к Ордену, постепенно я превращался в джедая. Словно путешествие от прошлой жизни к новому пониманию бытия. И вот с этим чувством Кейран Халкион не собирался расставаться, даже несмотря на козни Ганториса.

По плану, мы с Камом должны были обучать остальных некоторыми военным приемам. Мастер Скайуокер проверил нас и дал добро. Начали, как и полагается, с медленной отработки одних и тех же приемов, постепенно увеличивая скорость, пока не выработали автоматизм движений. Теперь реакция возникала автоматически. Люк тем временем учил нас черпать из источника Силы. Сочетание классических боевых искусств и энергии космоса приносило вполне ощутимые результаты. Также он учил чувствовать врагов с помощью Силы.

Во время прогулок я не раз думал об этом. Мне казалось, что мы совершаем ошибку, которая в свою очередь может привести к большой беде. Вот, скажем, Тионне, грациозная женщина с серебряными волосами, которая прежде раздражала своим педантизмом и ученостью. Однако теперь, благодаря желанию стать джедаем, из нее получился превосходный товарищ и отличный студент. И вот во время одного из упражнений, я вошел в ее сознание и случайно вторгся в запретную зону, почувствовав откровенный женский интерес к моей персоне. Она возмущенно выбросила меня, но неловкость наложила определенный отпечаток на наши отношения. Сможем ли мы воспрепятствовать тому, что наши мысли будут считывать другие? Вопрос не давал мне покоя.

Времени на размышления и рефлексии нет. Когда Кам начал упражнения с лазерным мечом, то мне как никогда было необходимо почувствовать своего оппонента. Знание психологии – еще ничто, знание внутреннего мира – уже многое. При этом важно уметь закрыть себя. Мои способности развивались, но я не доверял им, за что чуть было и не поплатился. Когда мы кружились, исполняя очередной танец с мечами, мое сознание было закрыто процентов на девяносто, остальные десять я опрометчиво подставил оппоненту. Чем и воспользовался Ганторис.

На первый взгляд, в инструкциях Люка не было ничего провального, потому что он учил, нас трем кольцам защиты. Самое дальнее кольцо включало в себя четыре позиции: справа-наверх, слева-наверх, снизу-вправо, снизу-влево. Стиль позволял, во-первых, держать оборону и не подставлять уязвимые части тела, а во-вторых, вести пусть незаметную, но все же атаку. Среднее кольцо также включало в себя четыре позиции – высокую, низкую, левую и правую. Среднее кольцо было направлено по диагонали, причем верхняя и нижняя позиции были параллельны земле, а правая и левая перпендикулярны. Среднее кольцо отражало удары раньше, чем они могли достичь тела. Люк также предупредил, что среднее кольцо превосходно отражает заряды бластера. Внутреннее кольцо использовалось для быстрой схватки – дистанция была короткой, однако удары, наносимые в этой позиции, были смертельными, меч легко вспарывал живот врага. Внутреннее кольцо считалось последним уровнем защиты, опасность, защищающая жизнь, опасность, которая атакует.

В тот день мы тренировались с Ганторисом. Обыкновенный тренировочный поединок. Некоторое преимущество ему давал рост – Ганторис немного выше меня. Мои козыри – стремительность и опыт, приобретенный в рядах КорБеза. К схваткам явно не привыкать. Мы рассматривали друг друга, сознательно оттягивая начало поединка, как вдруг я понял, что Ганторис намерен сражаться со мною всерьез. Открытие не то чтобы удивило, но неприятно царапнуло. Причины столь неприкрытой неприязни понять трудно. Повернувшись направо, мы синхронно салютовали мастеру Скайуокеру, затем так же слаженно отрапортовали влево – в сторону Кама. Кам поднял руку, махнул ею и крикнул:

– Начинайте!

При сигнале к атаке, я отступил на шаг.

На лице Ганториса мгновенно появилось хищное довольное выражение, словно он уже предвкушал триумф победы. Инстинктивное движение противника доставило ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Он послал мне холодную улыбку и ринулся в ложную атаку.