Хардкор - Владимир Венгловский

– Откуда такие подробности? – удивилась Илва.

Я посмотрел на правую руку, где возле вытатуированной буквы «о» в моем имени виднелись старые следы от змеиных зубов, и ничего не ответил.

– Он всегда себе на уме, – сказал Олег. – Бывало, молчит, а потом выдаст такое, что хоть стой, хоть падай. Но если уж скажет – то знает, о чем говорит. Но откуда знает – меня это тоже интересует.

– Да так, – отмахнулся я. – Вспоминаю кое-что из своей жизни.

«Той, которой не было», – захотелось добавить.

Появилось сообщение: «Ваш интеллект увеличен до шести единиц». Неужели параметр увеличивается, когда я продвигаюсь по сюжету в верном направлении или выполняю квест? Либо интеллект вырос из-за воспоминаний?

Ветер снова задул, прибил к земле дым, и воображаемая огненная птица так и не ожила.

– Как пройти магическую защиту, тоже помнишь? – спросила Илва.

– Да. Думаю, что смогу повторить то, что делал Лотар.

– Стоял у него за спиной? – усмехнулся Олег. – Предлагаешь заглянуть в замок?

Илва, согнув пальцы, провела острыми ногтями по шее Олега и, расстегнув ворот куртки, опустила ладонь на его грудь. Я вспомнил Гулльвейг.

«Расскажи, где найти золотой цветок».

«Может быть, потом».

«Расскажи сейчас».

Я помотал головой, прогоняя воспоминания. Как все-таки похожи их голоса.

– Я проведу нас по тайному проходу, – сказал я. – Но сначала действительно стоит отдохнуть.

– Лес рядом, значит, будет и добыча, – Илва, зажмурившись, вдохнула воздух и забрала руку. Олег попытался ее удержать. – Я скоро вернусь.

Она выскользнула из объятий Олега и, покачивая бедрами, отправилась к деревьям.

– Подожди! Я с тобой! – Олег вскочил на ноги и поспешил за девушкой.

– Не боишься волков? – спросила Илва.

Сейчас она вновь напомнила не волчицу, а кошку – гибкую и неприрученную.

– Ты собирался отдохнуть, – сказал я.

– А! – махнул рукой Олег и поспешил следом за Илвой.

Он догнал ее возле леса, и две фигуры скрылись в сумраке среди деревьев.

Я вздохнул и подбросил в костер хворост. Кружащиеся в воздухе льдинки сгорали в пламени. Я вынул из ножен меч, принял боевую стойку, подняв оружие над головой обеими руками. Кто я – Игорь Ламберт или Глаз дракона? Кого во мне больше? Кто учил меня фехтованию – Сергей Викторович Галушка, тренер первой категории, одинокий, не имеющий семьи мужичок, любивший нас как собственных детей и отдающий все силы спортивной школе, или Джереон, ожидающий меня каждый раз в новом месте? Что для меня более реально – кубок за победу на республиканских соревнованиях или удивление Манфрида, нанятого отцом учителя, когда я победил его неизвестным ему приемом.

«Кто тебя этому научил?»

«Никто».

Джереон не любил, когда о нем рассказывали. Да и как расскажешь о ветре, подувшем в твое окно, или о лунной дороге, ведущей в ночь? Зачем умножать слухи о сумасшествии сына маркграфа?

«Благородное искусство средневекового боя дарит вам славные традиции предков. Дает шанс ощутить себя настоящими мужчинами, храбрыми, не боящимися врагов, – это говорил нам Сергей Викторович, и мы слушали его с открытыми ртами. – Вы не враги, вы – друзья-соперники. Обхитри друга, обойди его защиту, а потом научи защищаться от своего удара, чтобы товарищ в следующий раз помог тебе».

Сергей Викторович был низенький, от силы метр шестьдесят ростом, щуплый, но как он преображался, когда брал в руки рапиру! Словно в нем просыпался миниатюрный лев. Его слова в моих воспоминаниях перекрывал хриплый голос скрывающегося во тьме Джереона: «Убей, или убьют тебя. Подари противнику пощаду, и он вернется, чтобы отомстить. Не оставляй ему шанс. Ты должен быть быстр и не раздумывать, когда надо нанести удар».

Я ударил, рассекая падающие льдинки и искры. Отступил. Принял защитную стойку. Новый удар, разя невидимого врага.

«Не размахивай мечом, как палкой. Бей тогда, когда уверен в том, что клинок достигнет цели».

Подаренный Илвой меч становился продолжением моих рук.

«Не забывай, что мечом можно не только рубить, но и колоть. Рубящий удар – сильный, но медленный. От него легко уклониться или парировать. Колющий – слабее, им не пробьешь доспехи. Зато укол, неожиданный и стремительный, не оставляет противнику шанса уклониться. Сколько есть способов атаки?»

«Восемь», – отвечал я.

«Сколько есть линий атаки?»

«Четыре».

«Покажи атаку по первой линии».

Я занимал стойку, поднимал созданный из лунного света меч и атаковал ускользающую тень.

«Нет! Правую ногу вперед. Увереннее! Не стой, как утка!»

Из темноты выползало щупальце и подталкивало мою ногу вперед. Сильно и в то же время осторожно, чтобы не задеть острыми коготками.

Отец был доволен, видя, каких результатов я достиг в фехтовании. Но Манфрид хмурился, не узнавая приемов, которым он меня обучал.

Атака по первой линии, по второй. Защита. Я отступил и замер в боевой стойке. На этот раз меч опущен под углом к земле. Ветер ронял льдинки на клинок. Мне казалось, что сталь едва заметно светилась холодным светом, словно капля заключенной в ней магии вырвалась на свободу.

«Умение «Владение мечом» достигло четвертого уровня. Ваша сила выросла до восьми единиц. Ваша ловкость достигла десяти единиц. Интеллект повышен до семи единиц».

Как? Что повысило уровень – тренировка или воспоминания, которые я выудил из памяти?

Я подмигнул пугалу и вошел в дом. Теперь мне не пришлось присматриваться, чтобы увидеть тень – она сидела на прежнем месте. Мрак собирался в обретшую очертания фигуру: скрюченные лапы с длинными, как у скелета летучей мыши, пальцами, изогнутый нос-хобот, над ним красные глаза – тень с испугом сжалась, наблюдая за моим приближением.

Они всегда ждут, что прольется свежая кровь.

Я ударил мечом, быстро и наверняка, не оставляя тени шанса спастись. Два клочка мрака растворились в воздухе, красные точки глаз погасли.

– Вот так, – сказал я и вышел под серый свет дня. Хорошо бы сейчас выпить горячего вина, как той ночью с цвергом Альфригом. Но сейчас я не думаю, что он был мне другом.

«Не доверяй нелюдям. Они обманут и используют тебя в своих целях», – говорил Джереон.

«Не верить даже тебе?» – удивлялся я.

«Мне – тем более».

Его смех звучал, как скатывающиеся с горы камешки.

«Впрочем, людям не доверяй еще больше».

– Выходи, – сказал я, не пряча меч в ножны. – Сколько можно вот так стоять?

Черная фигура выскользнула из-за угла дома. Вот подошел и сел к костру. Ворон сорвался с головы пугала и, шумно хлопая крыльями, опустился на его плечо.

– Приветствую, скиталец, с мечом ты управляешься настолько хорошо, что разрубить упавшее на острие перо тебе не сложно. Я впечатлен.

Словно вторя его словам, Хугин вытащил из крыла перо, и оно, кружась, упало в костер. Вот вынул из сумки на поясе кусок мяса, насадил на ветку и поднял над огнем. Я сосредоточился, и виртуал Вота распался на элементарные фигуры. Спустя несколько мгновений объемная модель собралась воедино – было трудно повторять этот трюк так часто. Но времени хватило, чтобы почувствовать произошедшее в его прошлом, увидеть уходящую в реальность цепочку следов.

– Ты Черный Хакер, – сказал я. – Создатель «Хвергельмира».

– Твои слова звучат не как вопрос, а словно истина, но, впрочем, я не спорю. Как и не утверждаю, что правду ты сказал. Отвечу я уклончиво: возможно.

– Все, что с нами произошло, подстроил ты? Надо спастись из окруженного дома, и обнаруживаешь, как удачно прокопал туннель тролль. Улететь – и нас ожидает гнездо пауков. Слишком много случайностей, чтобы быть правдой. Будто с нами кто-то играет.

– Играем мы в игру, она играет нами, – улыбнулся Вот. – Что здесь всерьез, что понарошку – не нам решать. Ведь мир игры живет законами иными, чтоб было интересно игроку. Пройти по лезвию, на грани, чем не азарт? Шаг в сторону – и ты погиб. Но шанс спастись игра всегда предоставляет. Найди его, воспользуйся – фортуна, быть может, улыбнется и тебе.

– Почему ты нам помогаешь?

– Возможно, так я просто развлекаюсь, – пожал плечами Вот. – А может быть, по отношению к тебе есть планы, их скажу я позже. Но сначала ты должен стать сильнее. Вспомни детство. То, как тебя учил могучий тролль, столь древний, что, казалось, он был до написания игры. Ты для меня загадка. Обычный человек внутри игры программный код не может видеть. Возьми на память, – он протянул большую мертвую пчелу.

Я принял высушенное насекомое в подставленную ладонь.

– Что это? – спросил я. – Зачем?

Вместо ответа Вот смахнул с плеча Хугина, и ворон, возмущаясь, улетел в сторону леса. Я заметил движение – по полю бежала саламандра, стремительно переставляя лапы, будто боясь опоздать. С разгону она запрыгнула в середину костра, разбросав ветки. Пламя стало сильнее, оно горело ровными языками вокруг свернувшейся калачиком саламандры.

– Готово, – сказал Вот, прикасаясь кончиком языка к мясу. – Волне съедобно. Угостить?