Слабо влюбиться - Линда Джонсон

В воскресенье Аня проснулась рано. Настроение было отвратительным. Очень не хотелось уезжать. А ее у Ани почему-то поселилось в душе ощущение, что она что-то не сделала. Не не успела, а именно не сделала, хотя должна была.

Мысленно покрутив пальцем у виска, Аня поднялась с постели. Сумка еще с вечера была запакована, интервью и деньги – бережно уложены в самый дальний угол. Аня готова была уезжать с минуты на минуту.

Неверящий уже заваривал себе чай, когда Аня спустилась на кухню, в своих обычных джинсах и кофте. Платья, старые, сестринские, она решила при нем больше не надевать.

– Доброе утро, – воспитанно поздоровалась она.

– Доброе, – последовал равнодушный ответ. – Антон позвонил. Через два часа будет здесь.

Аня почувствовала, как быстро застучало сердце. А заодно в груди почему-то заворочалось раздражение. Два часа. Что-то мало времени осталось.

«Для чего?», – мысленно спросила себя Аня. Для чего могло остаться мало времени? Ну, кроме кофе, естественно…

Ответа не нашлось, и Аня, выкинув из головы глупые мысли, стала варить себе кофе.

Виктор стоял у окна и смотрел на улицу. За стеклом лил противный дождь, ни разу не летний, а какой-то затяжной, холодный, почти осенний.

На душе Виктора тоже царила осень. Он и не догадывался раньше, что от безответной любви может быть так больно. Писал свои романы об обязательных расставаниях и понятия не имел, что изображенные им чувства намного сильнее обычной тоски.

Он, конечно, и тосковал. Увы, любовные муки одним этим чувством не заканчивались. В сердце как будто кто-то заморозил воду, а потом разбил получившуюся конструкцию. И тысячи мелких и крупных осколков одновременно впивались в грудь Виктора. Часто мешал дышать ком в горле. А еще так и тянуло подняться на второй этаж, заглянуть в ее комнату. Как будто своим появлением там он призовет ее, и она, в плоти и крови, а не бесплотным духом, встанет на пороге.

Идиот. Виктор осознавал, что ведет себя нерационально, но ничего с собой поделать не мог. Перед сном он выпивал снотворное, иначе заснуть не было никакой возможности: мешали болевшее сердце и изнуряющие воспоминания.

Он больше не звал ее про себя журналисткой. Аня. Только так.

Они расстались пять дней назад. Аня уехала с Антоном и ни разу не обернулась, когда выходила из дома и садилась в машину. И правильно, зачем… Они слишком разные, слишком чужие друг для друга.

Виктор выиграл пари, вот только не ощущал ни удовлетворения, ни радости. Ничего. Антон не звонил. Виктор ему – тоже. Смысл. Виктор потерял смысл жизни. Хотя… был ли он, тот смысл? Виктор всю свои сознательную жизнь прятался в выдуманных ими мирах. А первое серьезное столкновение с реальностью показало, что Виктор – слабак и трус, признаться любимой девушке в своих чувствах не смог, испугался ее отказа.

Зазвонил будильник, подсказывая, что время отдыха закончилось. Осталось написать две финальные сцены. И эпилог. Обычно Виктор эпилоги не писал, но не в этот раз. Тут, в данной книге, эпилог был просто необходим.

Тяжело вздохнув, Виктор оторвался от вида дождя за окном, повернулся и поковылял в кабинет – дописывать книгу.

Глава 27

Аня ехала домой в приподнятом настроении. И даже молчаливый Антон, то и дело бросавший на нее с водительского сидения непонятные взгляды, этого настроения не испортил. Впереди Аню ждали разговор со Степкой и неплохая сумма налички за эксклюзивное интервью. Все остальное ее сейчас просто не интересовало.

Деньги. Наконец-то в руках Ани появится значительная сумма. И не нужно будет экономить каждую копейку, чтобы купить необходимую вещь!

На странности поведения Антона Аня даже внимания не обратила. Может, у него там с бизнесом проблемы, ну или на личном фронте. Ане было все равно. Свою неделю она прожила. Еще и пятерка в дальнем углу сумки лежала. Сплошные плюсы.

Антон молча довез ее до дома, молча выгрузил, молча уехал.

Аня проводила взглядом его шикарную машину и направилась в ближайший продуктовый – делать ксерокопии интервью и своего текста.

Закончив, она вернулась в дом, поднялась на нужный этаж, открыла своим ключом квартиру. Соседка уже уехала к родичам. Бытовая техника выключена. Интернет не оплачен. Но сейчас Аню подобные мелочи не интересовали. Она села на диван, в чем была, в уличной одежде, и набрала номер Степки.

– Кого я слышу, какие люди, – весело откликнулась трубка.

– Степ, у меня эксклюзивное интервью от Неверящего. Хочу продать тебе его, – сразу с места в карьер выложила Аня свой козырь.

На том конце помолчали немного. Потом Степка, уже посерьезнев, ответил:

– Мне нужно двадцать минут, чтобы до тебя добраться. Ты там же, где и раньше, квартиру снимаешь?

– Угу.

– Тогда жди.

Аня пожала плечами и пошла на кухню. Там, конечно, было шаром покати. Вика перед отъездом выкинула все скоропортящиеся продукты. И кроме воды из-под крана, Аня ничего не нашла.

Степка приехал быстро, посмотрел оба текста, прищурился:

– Подпись только под одним из них.

– Так тебе он и нужен, нет?

– А это?..

– Мои мысли.

– Он знает о них?

– Ну подписи ж нет.

–Анька…

– Что? Как там обычно пишется? «За мнение журналиста редакция ответственности не несет»? Или как-то так.

– Анька, скандал будет.

– С чего бы?

Степка покачал головой:

– Ты ж будущая журналистка. Тебе положено знать все и обо всех. Поговаривают, Неверящий – сын кого-то из верхушки, то ли мэра, то ли депутата.

– А смысл тогда псевдоним брать?

– Вот и спросила бы у него.

– Степ, если тебе не надо, я найду, кому продать, – раздраженно дернула плечом Аня.

Через двадцать минут она сидела на кровати без оригинала интервью, но с внушительной, по ее меркам, суммой в кармане и довольно улыбалась.

– «И что»? – раздраженно прищурился Антон. – Это все, что ты можешь сказать? Она выставила тебя не в лучшем свете. Ты знаешь, что эту статью перепечатали едва ли не все издания, кроме официальных? А что творится в соцсетях? Как это называется?

– Хайп, – равнодушно ответил Виктор. – Мне нужно сказать ей спасибо. Продажи увеличились. Новая книга выйдет уже через неделю, вне очереди, на волне, так сказать.

– Витька…

– Я. Что ты хочешь от меня услышать? Ничего гадкого она обо мне не рассказала.

– Угу. «Закомплексован, как и его герои, живет одиноко, видимо, потому что боится общаться».

– И? Это не так? Внешность мою она не описала, адрес не дала, никаких секретов не выдала. Что тебя не устраивает?