Дело о позолоченной лилии - Эрл Гарднер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— На каком основании? — спросил Мейсон.
— По подозрению в убийстве, — был ответ.
— Вы можете проводить какое угодно расследование, вы можете арестовать его по обвинению в убийстве, но вы не можете задерживать по подозрению.
— Может быть, я этого и не сделаю, но я его увезу. Хотите поспорить?
— Либо предъявите ему обвинение, либо я поставлю на рассмотрение вопрос о законности ареста, и он будет освобожден.
— Действуйте, адвокат, — победоносно улыбаясь, ответил Холкоум. — Тем временем я его посажу, и у него снимут отпечатки пальцев. Если вы думаете, что сумеете опротестовать арест при наличии таких веских улик, вы больший простак, чем я думал. Поехали, Бедфорд! Вы готовы заплатить за такси, или мне вызвать полицейскую машину?
Бедфорд взглянул на Мейсона.
— Заплатите за такси, — сказал Мейсон, — и не делайте никаких заявлений в отсутствии адвоката.
— Ну что ж, вполне разумно! — сказал Холкоум. — Мне понадобится не более получаса, чтобы неопровержимо доказать законность своих действий. И если за это время вы сможете возбудить дело о нарушении закона о неприкосновенности личности, вы — гений!
Стюарт Г. Бедфорд выпрямился во весь рост и сказал:
— Джентльмены, я хочу сделать заявление!
— Не делайте этого, — попытался остановить его Мейсон.
Бедфорд окинул его холодным взглядом.
— Мейсон, — сказал он. — Я нанял вас, чтобы вы консультировали меня в отношении моих юридических прав. Но никто не может давать мне советы тогда, когда речь идет о моих нравственных убеждениях.
— Говорю вам, не делайте этого! — повторил Мейсон с раздражением.
Сержант Холкоум ободряюще кивнул Бедфорду.
— Это ваш офис. Если вы хотите, чтобы он ушел, только скажите, и мы тотчас же выставим его за дверь.
— Я не хочу, чтобы он уходил. Я просто хочу заявить, что я действительно был вчера в мотеле «Стейлонгер».
— Это уже что-то, — Холкоум выдвинул стул и уселся на него. — Продолжайте.
— Бедфорд, — вновь попытался остановить его Мейсон, — если вы считаете, что поступаете правильно, то...
— Ребята, вышвырните его, если он еще раз перебьет! Продолжайте, Бедфорд, облегчите свою душу.
— Меня шантажировал этот тип, Бинни Денэм, — начал Бедфорд. — Это связано с моим прошлым. Я надеялся, что никто никогда об этом не узнает. Но Денэму каким-то образом стало об этом известно.
— Что стало известно? — спросил сержант.
Мейсон попытался было что-то сказать, но сдержал себя.
— Я сбил пешехода и скрылся, — ответил Бедфорд. — Это произошло шесть лет назад темной дождливой ночью. Я немного выпил, но моей вины в случившемся нет. Эта пожилая женщина, одетая во все черное, переходила улицу в неположенном месте. Я увидел ее, только когда наскочил на нее. Ее с силой отбросило на тротуар. Я знал, что ей уже никто и ничто не поможет.
— Где это случилось? — спросил сержант Холкоум.
— На Фигаро-стрит, шесть лет назад. Ее имя — Сара Биггс. Вы можете прочитать об этом в сводке несчастных случаев. Как я уже сказал, я тогда немного выпил. Но я контролирую себя и знаю, что могу себе позволить. Я никогда не сажусь за руль, если чувствую, что нахожусь под воздействием спиртного и это может сказаться на управлении машиной. Несчастный случай никоим образом нельзя отнести на счет нескольких выпитых мною коктейлей, но я знал, что от меня пахнет спиртным. Женщине помочь было нельзя. На улице никого не было, и я не остановился. Я прочитал об этом нечастном случае в газетах. Женщина скончалась сразу же. Говорю вам, джентльмены, я не виноват. Она переходила улицу на пересечении двух дорог. Была темная дождливая ночь. Одному Богу ведомо, что у нее было на уме. Она оказалась на улице, и это все. Как мне стало известно, это была пожилая женщина, одетая во все черное. Но тогда я знал только то, что выпил, что сбил ее и что она сама виновата. Однако я понимал, что выпил достаточно и было бы неразумно с моей стороны останавливаться.
— О'кей, — сказал сержант Холкоум. — Вы сбили пешехода и скрылись. И этот парень Денэм узнал об этом?
— Да.
— Как он действовал?
— Он выжидал довольно долго. Потом объявился и потребовал, чтобы я...
— Когда это случилось?
— Три дня назад.
— Раньше вы его не знали?
— Нет. Увидел этого мерзкого негодяя в первый раз. У него были противные, заискивающие манеры. Он сказал: ему самому неприятно то, что он делает, но ему нужны деньги и... Он потребовал двадцать тысяч долларов в туристских чеках. Вот и все. Потом сказал, что изолирует меня до тех пор, пока по чекам не будут получены деньги. С этим и заявился вчера утром. С ним была блондинка, которая представилась Геральдикой Корнинг. Ее машина стояла около офиса. Я сам сел за руль. Мисс Корнинг заставила меня кружить и петлять, пока не убедилась, что нас никто не преследует. Затем предложила мне остановиться в мотеле.
— Кто выбирал мотель: вы или она? — спросил сержант Холкоум.
— Я.
— Хорошо. Что было потом?
— Мы увидели вывеску с названием мотеля «Стейлонгер», я предложил остановиться там. Я согласился заплатить шантажистам, но не мог допустить, чтобы они застали меня с женщиной и состряпали дело о супружеской неверности. Я сказал управляющему мистеру Бремсу, который находится сейчас здесь и который только что опознал меня, что ожидаю еще одну пару и поэтому мне нужны два номера. Он посоветовал не платить за второй номер, пока они не приедут. Но я настоял и оплатил оба номера.
— Что было потом?
— Мисс Корнинг разместилась в одном номере, я — в другом. Номера были смежные. Я старался оставаться как можно дольше один в своем номере. Делать было нечего, а я не привык бездельничать. Потом мы играли в карты. Выпили. На машине отправились в закусочную. Хорошо поели. Возвратились и еще выпили. В виски кто-то подмешал снотворное. Я заснул и не знаю, что произошло потом.
— Что ж, — сказал сержант Холкоум. — Вы ведете себя очень благоразумно. Почему бы вам не рассказать о пистолете?
— Расскажу. Меня никогда в жизни до этого не шантажировали. Я пришел в бешенство от одной мысли, что на шантаже можно делать бизнес. У меня в кабинете был пистолет. Я сунул его в портфель.
— Продолжайте, — велел сержант Холкоум.
— Я говорю, что в виски было подсыпано снотворное.
— В какое время вы выпили?
— Во второй половине дня.
— В три часа? В четыре?
— Скорей всего, в четыре часа. Но точное время указать не могу. Было еще светло.
— Откуда вы знаете, что там было снотворное?
— Я никогда не сплю днем. Однако как только я выпил виски, у меня в глазах стало двоиться. Я попытался встать, но не мог. Свалился на кровать и заснул.
— Снотворное подсыпала блондинка? — спросил сержант Холкоум.
— Скорее всего, кто-то приходил, пока мы отсутствовали, и подсыпал снотворное в бутылку, — ответил Бедфорд. — На мисс Корнинг его действие сказалось раньше, чем на мне. Она заснула прямо в кресле. Я в это время еще бодрствовал. Собственно говоря, как мне помнится, она заснула, не докончив фразы.
— Иногда они разыгрывают подобные сцены, — авторитетно разъяснил Холкоум. — Это снимает с них подозрение. Она подсыпала снотворное и притворилась, что заснула первая. Старый излюбленный трюк.
— Возможно, — пожал плечами Бедфорд. — Я говорю только то, что знаю.
— Хорошо. Как случилось, что вы взялись за пистолет? Насколько я понимаю, появился этот тип и...
— Я не использовал пистолет, — твердо ответил Бедфорд. — Он был у меня в портфеле. Когда проснулся, увидел, что пистолет исчез.
— Ну и что же вы сделали? — насмешливо спросил Холкоум.
— Меня охватил страх, когда я обнаружил тело Бинни Денэма в смежном номере. Я взял портфель и шляпу и пролез через проволочную ограду с задней стороны двора.
— И разорвали одежду? — спросил Холкоум.
— Да, я зацепился коленом и разорвал брюки.
— А потом?
— Потом вышел на дорогу.
— И затем?
— Мне удалось остановить попутную машину. Думаю, джентльмены, я ответил на все вопросы.
— Он был убит из вашего пистолета? — спросил сержант Холкоум.
— Откуда мне знать? Я все сказал. Я не привык, чтобы мои слова подвергали сомнению, и не намерен терпеть этот допрос. Я сказал абсолютную правду.
— Так что вы сделали с пистолетом? Ну, Бедфорд, вы уже и так много сказали! Признайтесь чистосердечно во всем. Этот парень был шантажистом. Он избрал вас своей жертвой. Этого нельзя не учитывать. Вы понимали: заплатите один раз, и конца этому не будет. Вы избрали единственно надежный способ. Скажите, что вы сделали с пистолетом?
— Я сказал всю правду, — повторил Бедфорд.
— Чепуха! Неужели вы думаете, что мы поверили вашим россказням? Зачем вы брали пистолет, если не собирались им воспользоваться? — продолжал сержант Холкоум.
— Говорю вам, не знаю. Мне казалось, что смогу испугать его, сказав, что плачу первый и последний раз. Мне казалось, когда я покажу ему пистолет и пригрожу, что убью его, если он появится еще раз, это избавит меня от дальнейших вымогательств. Честно говоря, джентльмены, не знаю. У меня не было никаких определенных планов. Я действовал, поддавшись порыву, чувству...