Любовь на спор (СИ) - Попова Любовь

Только вот не до смеха. Пока трубу починят, а вода уйдет, ресторан потеряет репутацию и деньги. В условиях современной конкуренции это почти выстрел в голову.

— Что же делать? — усиленно размышляю вслух, отжимая тряпку.

— Сегодня не твоя смена, — замечает Михалыч, уже забивший на все. Он прав, я выбралась на работу, потому что устала думать и страдать. Теперь начальник глушит водку.

Я смотрю по сторонам, чтобы не дай Бог, не подорвать его авторитет и забираю рюмку.

— Вы можете потерять огромные деньги, репутацию, впоследствии ресторан, если будете не думать, как выкрутиться из ситуации, а пить! — высказываю и вижу, как краснеет от злости его лицо. Пячусь… Сейчас будет взрыв. Осталось только уши прикрыть.

— Ты видишь выход из этого дерьма?! Осталось четыре часа! У нас нет ничего! Не строй из себя умную, если не можешь предложить хоть одну стоющую идею.

И понимаю, что он прав, с той лишь разницей, что идея у меня имеется.

— Дайте мне пол часа и у вас будет место…

— Что? Что ты можешь придумать? Пигалица!

— Римма! — зову я и киваю на шефа. — Не давай ему пить! Я позвоню и дам дальнейшие инструкции.

— Ты здесь не начальник! — орет он.

— Но вы взяли меня своим личным помощником, — пожимаю плечами. Выбора у него все равно нет. — Так что ждите указаний.

— А что остальным делать? — спрашивает Римма и отодвигает от Михалыча графин.

— Выкачивать воду, спасать те заготовки, что были сделаны. По возможности включить холодильники.

С этим надеваю мокрые туфли, выжимаю подол платья и переплетаю косу. Все это пока приложение в телефоне ищет мне такси до офиса Малышева, которого я называла отцом.

Да, я попрошу помощи у законного отца. У них есть огромный ресторан в офисе, с кухней и всем прочим. Для особо важных клиентов. Отказать после всего, что мне пришлось по их милости с мамой пережить, от не сможет.

Надеюсь.

Прощаюсь и бегу к подъехавшему такси.

Полная энтузиазма, что сейчас я помогу своими коллегам, спасу бизнес Михалыча, и проявлю себя не только вечно ноющей по подлецу мямлей, но еще и талантливым организатором.

А еще, наконец, смогу забыть о дебильных словах Марка, что чайной ложкой едят мой мозг уже две недели.

И ладно бы только это, так теперь этот придурок торчит по вечерам возле моей работы, провожает, кидает заявки в друзья, делает все, чтобы у меня даже возможности, не было не, то что встретится, даже поговорить с Кириллом. Или забыть о существование его брата наглеца. Сексуального бесспорно, особенно теперь, когда в летнее время можно оценить его фигуру под не слишком свободными футболками.

Но кажется именно сегодня звезды сошлись на переносице, потому что во дворе стоит Кирилл.

На двух ногах, но с костылем.

— Привет! — улыбается он широко, и разница в лицах этих парней настолько очевидна при свете, что я и сама улыбаюсь.

Но такси… И времени у меня нет.

— Привет, Кирилл, — иду к нему, целую в щеку, но тут же прощаюсь. — Извини, мне надо срочно ехать. В ресторане аврал.

— Так, давай подвезу! — частит он.

— Но такси приехало, — неловко мне перед водителем, но Кирилл закатывает глаза и как обычно решает проблему быстро. Отдает деньги и показывает на вольво.

— Поехали, нам все равно нужно поговорить.

Здесь даже сказать нечего.

Нужно.

Я так и не зашла к нему в больницу.

Сезон свадеб и преследование Марка сожрал все время. Такое ощущение, что люди женятся теперь каждый день. А если не женятся, то обязательно что-то свадебное отмечают.

И только Кирилл привычно открывает передо мной дверцу машины. Судя по всему, всегда исправную. Но в этот момент меня накрывает тревожное чувство. Словно я делаю что-то не так. В чем-то виновата?

И словно в подтверждении этому, под свист шин на парковку нашего ресторана влетает «Комарро» Марка.

Глава 22

Сердце заходится от бешеного стука, а по спине стекает капелька пота. Боже, я все две недели старалась держаться от него подальше, только чтобы не ответить: «Да». Каждый день я измывала себя мыслями, думала о том, как это будет снова. Грязно? Пошло? Возбуждающе? Так, что я снова забуду о гордости и буду готова сделать для него все. Именно поэтому я поднимаю подбородок выше и стараюсь не замечать его жалящего взгляда, который просматривается даже через стекло машины.

— Тварь, — выругивается Кирилл. Да и правда, откуда они оба здесь. Да еще одновременно.

Кирилл застывает в своей напряженной мысли, пока Марк паркуется за его машиной. Сесть и уехать мы быстро не успеем, но и времени у меня на разговоры и выяснения братских отношений нет.

У меня потоп на работе!

Марк вылезает из машины, но не появляется сразу, а садится завязать шнурки.

Самое время, чтобы смыться. Опускаюсь на сидение. Кирилл хлопает дверцей, а я закрываю дверь и вижу, как Марк поднимается. Скорость вроде обычная, но для меня как в долбанном кино. Медленно, словно решает показать все свои достоинства. Словно я могла забыть, как сетка вен разрезает его золотистую кожу, как бицепсы бугрятся под белой футболкой, а ремень четко сидит на бедрах, что умеют работать как машинный станок. Боже, когда уже похолодает, чтобы он хотя бы надел кофту?

И я ведь знаю, что Марк видит меня, видит каждую порочную мысль о нем. О том, как я ненавижу эти мысли и гоню их от себя. Как они все равно голодными зверями набрасываются, стоит где-то прозвучать нашей мелодии, или проехать «камаро» или кому-то упомянуть булочку.

Но все волшебство сиюминутного момента разбивается со звоном стекла, стоит Марку усмехнуться, и теперь его вид гораздо расслабленнее.

Боже, сдала себя со всеми потрохами. На Кирилла ты так не смотришь, верно?

Теперь Марк словно с возросшей отметкой настроения идет в сторону Кирилла.

И смотреть на них одновременно почти больно и смешно.

Разные. До мозга костей.

И дело даже не в фигуре. Хотя…

Почему Кирилл кажется ниже ростом? Потому что постоянно сидит за столом? А что делает Марк?

Вот и правда? А что после возвращения из армии делает Марк?

Открываю окно, чтобы слышать:

— Какая радость, тебя уже выписали! Как раз позвонил маме, чтобы поинтересоваться твоим нежным здоровьем.

— У меня нет времени на твое лицемерие! — хочет пройти мимо Кирилл, но Марк, сволочь, мне подмигивает. Тем самым отвлекает Кирилла и броском ноги отталкивает костыль. Да что бы его! Кирилл валится на капот, и я, ошеломленная, выскакиваю из машины.

— Какое лицемерие, побойся бога, — смеется этот придурок. — Я могу тебе прямо сказать, что с удовольствием навещу тебя в больнице снова. И снова. И снова.

— Скотина! — кричу Марку, отталкиваю локтем и поднимаю костыль. — Что ты привязался? Я разве не ясно дала понять, что мне плевать на тебя! Как ты можешь так поступать?! Он же твой брат!

— Читала про Каина в библии?

— Боже, ты в армии был или в монастыре? — помогаю Кириллу. Блин, и наорать хочется, и времени нет.

— Тебе в монастыре самое место… Хотя я могу помочь замолить грехи. Ты встанешь на колени, я достану свою кадило…

— Иди на хуй, — не выдерживаю я. Но Кирилл тут же включается.

— Даша, не слушай это… Я сейчас ему рот с песком промою…

— Нам ехать надо, — умоляюще прошу его, и тот сразу кивает. Ковыляет к дверце машины. Но Марк разве не может не внести свою лепту?

— Со спущенным колесом вы далеко не уедете… Тут вам даже молитва не поможет…

— В смысле? — кричит Кирилл и живо, для своего состояния, оббегает машину и останавливается как раз рядом с проколотым колетом. — Это ты сделал?!

— Не я, — серьезно говорит Марк. — Просто мой нож случайно напоролся на шину твоей пафосной тачки…

Господи, ну что за придурок.

— Мне ехать надо! — ору уже со слезами. — У меня нет времени слушать ваши перепалки!